Селия весело улыбнулась внучке, но глаза ее оставались печальными. Вопреки всякой логике она надеялась увидеть здесь Кита. Его приглашали, но он без обиняков ответил, чтобы на его присутствие не рассчитывали. Для Селии это был очень тяжелый удар.

– Мне тоже жаль, – отозвалась Элспет. – Однако…

– Да, можешь не продолжать. Кстати, как поживает Флориан?

– Великолепно. В прошлые выходные я опять ездила в Эшингем с мамой и Нони. Мы остановились в фермерском доме, и я всю субботу и воскресенье прокаталась на Флориане. Спасибо Билли. Он так заботится о Флориане.

– Это у Билли в крови. Как он сам?

– Превосходно. Я не преувеличиваю. Постоянно твердит, что для своих пятидесяти лет и с одной ногой он еще хоть куда. Я им восхищаюсь. Они с Джоан так здорово управляются на ферме. Ну и мальчишки помогают. Они до сих пор вспоминают вторжение Дженны.

– Как же, наслышана, – саркастически улыбнулась Селия. – Этому ребенку нужна строгая дисциплина.

– Но она на редкость интересная девочка, – возразила Элспет. – И очень милая.

– Я бы употребила другое слово. Ну да ладно… Итак, свой долг ты выполнила. Уделила разговору с бабушкой не менее трех минут. Я слышала, ты пригласила своего оксфордского однокурсника. Как мне сказали, довольно оригинальный молодой человек. Я бы не прочь с ним побеседовать. Надеюсь, он удостоит меня разговором.

– Конечно, бабушка. Только прошу тебя, будь с ним помягче.

– Элспет, с чего это мне быть с ним жесткой? У меня нет привычки отпугивать людей.

– Разумеется, нет, но… видишь ли… он… в общем…

– Что – он? Смелее, Элспет. Что с ним? Он горбун? Глупец? Урод?

– Нет. – Элспет вдруг подумала, что физические дефекты были бы меньшим злом. – Понимаешь, он… словом… – Возникла неловкая пауза. – Он не из нашего круга, – наконец выпалила Элспет. – В Оксфорде он учится за счет государства. Оканчивал обычную школу. Его родители держат небольшой магазин.

Возникла новая пауза.

– Так это же на редкость интересно, – произнесла Селия. – Где он? Мне не терпится с ним познакомиться… Подожди, это не тот ли симпатичный молодой человек у камина? Только почему он хмурится? Он что, неловко себя здесь чувствует? Элспет, проводи меня к нему и познакомь. Я мигом устраню его неловкость.

– Самое удивительное, что наша бабуля его очаровала, – говорила на следующее утро Элспет своей сестре Эми. Она только что проснулась и сидела на кровати, моргая затуманенными ото сна глазами. – Я жутко боялась, что она начнет с ним говорить в своей обычной покровительственной манере. Прошел час, а они все разговаривают. Кейр мне потом сказал, что очарован нашей бабушкой. Назвал ее потрясающе интересной собеседницей и очень привлекательной для ее возраста женщиной. А бабушка сказала, что давно не встречала такого интересного, обаятельного и на редкость хорошо воспитанного молодого человека. Самое удивительное – он не стал таиться и рассказал ей, что хочет быть издателем.

– А чего тут таиться?

– Наверное, боялся, что мы станем над ним смеяться.

– С чего он взял? Никто бы не стал над ним смеяться.

– Я его понимаю. Мы для него – великий литературный клан, находящийся на самой вершине. А он стоит у подножия, смотрит на нас, задрав голову, и немного робеет. Кончилось тем, что бабушка предложила ему отредактировать ей несколько рукописей. Ты же знаешь, она так всегда проверяет, способен ли человек к редактированию. Судя по вчерашнему ее разговору, никто бы не подумал, что она отошла от дел.

– Да. Мама говорит, что бабушка так и будет то исчезать, то появляться с конкурентоспособными рукописями и книгами.

– Все так говорят. Кейр сказал, что пока не знает, хочет ли редактировать рукописи для бабушки. Но я думаю, захочет. Знаешь, наблюдать за ними было одно удовольствие. Если бы папа не вмешался, они бы так и просидели вместе целый вечер.

– Папа их спас, – сказала Эми. – Элспет, твой парень – просто волшебник. До жути сексуальный. Ты с ним… Я имела в виду…

– Я тебя поняла. Нет, – твердо ответила Элспет. – Ни с ним и вообще еще ни с кем, пока не выйду замуж.

– До чего же ты у нас старомодная. А я жду первого серьезного предложения… Ладно, я пошутила. Слушай, а Адель и Джорди вчера оба были такие мрачные. Ты заметила? Наверняка опять поссорились из-за этого жуткого Лукаса. Нони говорила, что обстановка у них в доме – ад кромешный. Она ухитряется держать нейтралитет, поскольку понимает обе стороны. Бедняжка Нони!

– Да, бедняжка Нони. Давай пригласим ее сегодня на ланч? Твой новый дружок ее хоть немного растормошит.

– Вряд ли он останется на ланч, – торопливо возразила Элспет. – Мы думали, что вчерашнего торжества ему хватило за глаза и за уши. Он собирался поскорее возвратиться в Оксфорд.

– Элспет, ты что, с ума сошла? Все бы подумали, что он струсил. Мы бы точно подумали. Спорим на десять шиллингов, что он хочет остаться? Ему у нас понравилось.

– Спорим, – ответила Элспет.

Эми ушла, но минут через десять вернулась.

– Гони мне десять шиллингов, – бодро заявила она. – Только что встретила твоего Кейра Брауна на лестнице. Он очень хочет остаться на ланч. Мама говорит, что нужно обязательно пригласить Нони… Как будешь платить? Наличными или чеком?

– Наличными, – зевнула Элспет.

Она никак не ожидала, что Кейр полюбит ее семью. Это вызывало у нее довольно странные чувства.

– Мама, я нашла тебе нового дружка.

С некоторых пор Дженна стала называть Барти только мамой, посчитав себя уже слишком большой, чтобы говорить «мамуля».

– В самом деле? – с легкой усталостью в голосе спросила Барти.

– Да. Очень милый мужчина. И очень симпатичный. Кстати, такой же одинокий, как ты.

– Дженна, послушай меня внимательно. Сомневаюсь, что мне нужен, как ты говоришь, новый дружок. Спасибо за заботу. Но мне вполне хватает тебя и своей работы. И…

– Чепуха, – отмахнулась Дженна. – Подумай, мы с тобой постоянно вдвоем. И по вечерам, и вообще. Я же слышала, что ты жаловалась Билли на одиночество. Значит, ты не вполне счастлива, а очень даже несчастна. Давай я тебе лучше про него расскажу. Его зовут Чарли. Он высокий, смуглый и…

– Дженна, может, мы прекратим разговор на эту тему? – уже резче спросила Барти.

– Но почему?

– Я уже сказала тебе: я не ищу никаких дружков, а если бы и вздумала, то смогла бы найти сама, без твоей помощи.

– Значит, не можешь. Иначе давно бы нашла. Я тебе главного не сказала. Чарли такой же вдовун, как и ты.

– Вдовец, – машинально поправила дочь Барти.

– Вот я и говорю. У него жена пять лет назад умерла от рака. У Чарли есть дочка Кэти. Она учится со мной в одном классе, и она самая лучшая моя подруга.

– Дженна, раньше ты своей лучшей подругой называла Мелиссу.

– Я с ней раздружилась насовсем. Мелисса злая, и я теперь ее абсолютно ненавижу. А Кэти совсем недавно пришла к нам в Чапин. В этой четверти. Я с ней сразу подружилась. Мам, она такая хорошая. У нее длинные светлые волосы и удивительные голубые глаза. Кэти говорит, что она вылитая мама. Я ей сказала, что я тоже вылитый папа. Она ужасно скучает по своей матери. Я знаю, она тебя сразу полюбит. Видишь, как все здорово можно устроить? А с Чарли ты все равно очень скоро познакомишься.

– Это почему? – спросила Барти.

– Потому что Кэти пригласила меня в четверг на чай. Я у нее нарочно задержусь подольше, и вместо Марии меня заберешь ты. Она живет в Грамерси-парк. Видишь, как удобно? Если ты захочешь пойти с Чарли на обед, мы тебя подождем у них.

– Дженна, говорю тебе еще раз: мне не нужны никакие приятели мужского пола. Понимаешь? Даже если это одинокий, симпатичный отец твоей лучшей подруги, которого зовут Чарли. Даже если я и познакомлюсь с этим Чарли. Кстати, как его фамилия?

– Паттерсон. Он занимается этой… как ее… неподвижностью. Нет, недвижимостью. Но дела у него идут плохо, потому он очень несчастный. Кэти так говорит.