Я не единожды видел ту неприступную сербку. Наблюдал за ней украдкой, если был неподалеку. Дивно хороша. Но мужские сердца, судя по всему, для нее точно разбитый хрусталь, который хрустит под ее каблучками. Вдобавок она несколько развязна. Танцует на столе, а судя по стопкам, стоящим на подносе у ее ног, любит выпить.

И, несмотря на осознание безнадежности этого влечения, она в моих мыслях день и ночь, и я безуспешно пытаюсь ее забыть, спрятаться от нее за знакомствами с другими девушками. Пусть в ней есть некоторая вульгарность, надменность, но я не могу отказаться… отказаться от этой болезненной тяги к ее красоте, этого чувства, пускай и обреченного. Она – та недосягаемая звезда, на которую ты любишь смотреть по ночам, погружаясь в грезы.

Мы все еще сидим на лавочке, когда ее ведут под руки, пьяную, вдоволь натанцевавшуюся. Боль моих терзаний смягчает то, что я не вижу рядом с ней мужчин. Я не могу уснуть, думая ночами о ней. И мне отчего-то кажется, что будь я другим, не таким, как сейчас, то она обязательно бы меня полюбила. Смешно! Нелепо! Но я действительно так считаю, невзирая на то, что сам же частенько насмехаюсь над своей ранимостью. В минуты ярого цинизма я готов четвертовать этого сентиментального героя поэм и рыцарских баллад.

Девушки удаляются прочь. Я уныло гляжу им вслед.

Все последующие дни я распоряжаюсь временем, будто сорю выигранными в казино деньгами. Я забываю, что было вчера, и не интересуюсь тем, что ждет меня сегодня, тем более, не задумываюсь и о завтрашнем дне. Я живу одним вялотекущим, однообразным и бесконечным днем. Послеполуденные часы я провожу на пляже и в номере, пребывая в полупьяной дреме. Пью ежедневно. Выпив, безразлично взираю на мир. Накатывает благодушное отупение. Все тело охватывает истома, мысли замедляют свой ход. В такие моменты я испытываю убогое блаженство. Но трезвый я невыносим. Ссорюсь с Лешей из-за разных пустяков по три раза на день. Столкновение характеров. Его, видите ли, бесит, что я экономлю деньги, высчитывая лимит расходов на каждый день, и по утрам, пока он еще валяется в постели, часто переключаю телевизионные каналы. Леша, в свою очередь, долго копошится, собираясь на пляж. Расхаживает по номеру с угрюмым и заспанным видом. Можно подумать, что у него хронический недосып. Злимся, обижаемся друг на друга, материмся, насупленно молчим, обмениваемся виноватыми взглядами и в итоге миримся.

Обыкновенно мы спим до обеда, пренебрегая завтраком, затем какое-то время бодрствуем, после морского купания вновь спим, затем ужинаем и идем в клуб.

Моя жизнь фрагментарна, я существую, а живу по-настоящему лишь мгновения. До чего же все это мерзостно!

…Еще вчера мы с Максом и Игорем ходили вместе купаться. День выдался ветреным, непредсказуемым. Солнце то застенчиво выглядывало из-за туч, то вновь пряталось, и все меркло вокруг, точно вот-вот зарядит дождь. Море голубовато-зеленое, необычайно теплое, волновалось. Пенистые гребни волн нежданно вырастали за нашими спинами и, разбиваясь, окатывали нас с головой.

Леша, весь мокрый, в оранжевых купальных шортах, подтягивается на турнике.

Мы с Игорем наблюдаем.

– Худой, как червяк, – замечает Игорь.

Я взглянул на него с неодобрением. Солоноватый вкус моря на губах. Свежий ветер. Немного зябко. Я кутаюсь в махровое полотенце. Капельки воды стекают по лицу.

Макс, растянувшись на полотенце, слушает плеер. Даже не верится, что когда-то у него был лишний вес. Ныне он крепкий парень, веселый и добрый. Такие ребята, как Макс обычно очень нравятся девушкам. Есть в нем какая-то неотразимая доброжелательность.

– Классный микс! – обращается он ко мне. – Где ты находишь такие песни? Я бы купил у тебя этот диск…

Но он уже улетел в пыльный и грязный Megapole, в эту зловонную дыру, забрав с собой последние крупицы радости. Я вновь ощущаю удары острых кинжалов одиночества. Толком и не распрощались…

Перед отлетом он был с красивой белозубой девушкой, тоже сербкой. Мы с Лешей в то время разговаривали с какими-то украинцами.

– Проститутки здесь что надо, – со знанием дела говорит один из них. – Я имею в виду не тех, которые на улице стоят, а тех, что в борделях. Чистенькие, ухоженные. Сто баксов – час.

– Я, может, схожу, – тут же оживляется Леша. – Все равно в этой шараге не на что тратить деньги.

– Сходи, – устало говорю я и затягиваюсь сигаретой. Курить не хочется, но я курю.

– Классно вам! Столько лет дружите! – говорит мне девушка из этой компании. В белом воздушном платье она выглядит как невеста.

Макс неподалеку, на расстоянии шагов двадцати. Нас не замечает. Я вижу его, знаю, что он улетает, но продолжаю сидеть на диване, как будто мне так нравится слушать этих пустозвонов…

– Напиши Максу SMS. Узнай, как он там. Все-таки мы с**и. Обещали вечером встретиться, но так и не встретились. Сидели с теми мудаками.

– Да, – вторит Леша, – я его видел вчера с телкой. Тут, конечно, в поряде. Так хорошо как бы, одно дело – бабки. Тут другое. Знаешь, что она ему сказала?

– Что? – я лежу на кровати с закрытыми глазами. Вечереет. Жара уже спала. Солнце щедро золотит балкон. Я медленно засыпаю.

– Она сказала, что у него очень красивые руки. Мне такого ни одна телка не говорила, – не без обиды в голосе говорит Леша, словно вопрошает меня, где же справедливость.

– Да, действительно, классная девушка. Значит, он ей нравится, – констатирую я с некоторой отрешенностью.

– Конечно, как бы! Ко мне такие как бы никогда не катили. Хотя бы одна! – жалуется Леша на свою судьбу.

Я зеваю, не разделяя его уныния. Каждому свое.

– Пиши SMS. Узнаем, как у него дела. Везет ему, что улетел так рано. Нам здесь еще двенадцать дней торчать. Знал бы, что будет такая скука, ни за что бы не поехал.

Леша всецело озабочен тем, на что спустить деньги, так как потратил он очень мало, и это его беспокоит.

– Возьму на час скутер, – рассуждает Леша, – и схожу в элитный бордель…

Прохлада неторопливо вливается в комнату сквозь приоткрытую дверь балкона. На пластиковом столике стоит пустая бутылка из-под красного пива. Мы узники этой курортной тюрьмы.

Ух ты, какая малышка! Я восхищен до предела. Друг тоже. А это значит, что вскоре начнутся неизбежные споры.

– Пошли вдвоем… она с подругой, – миролюбиво, впрочем, не без потаенной хитрости, предлагаю я, но Леша разочарованно машет рукой и отказывается.

Конечно, он был бы не против, чтобы я проявил великодушие. Но такую девушку не положено уступать без боя даже самому лучшему другу.

– Знаю я тебя, как бы. Обещаешь, что не будешь, а как катанешь, так я стою и молчу.

– Тебе никто не мешает разговаривать. Ладно, катанешь к каким-нибудь другим, но эту, извини, я упускать не хочу.

Я иду наискосок, чтобы аккуратно подойти к ней сбоку. Главное, не спугнуть. Я безусловно уверен в том, что она обладает свежим, упругим, приятным на ощупь и ухоженным телом. Это вам не какая-нибудь потасканная шлюха.

Ее подруга – крупная девушка, в желтом платье в черный горошек, с усталым и несколько раздраженным выражением лица – не внушает мне никакой симпатии и доверия. Известное дело, едва я обращу внимание на ее сексапильную подругу, как она начнет все портить, а все из-за того, что выбрали не ее! Скажет, что они куда-нибудь торопятся или выдумает еще какую-нибудь чушь. У девушек на это фантазия богатая. Я уже начинаю чувствовать неприязнь к этой хмурой девушке, и она почему-то ассоциируется у меня с лошадью. Быть может, все дело в ее тяжелой поступи? Или в тучности?

Вблизи К. оказывается еще лучше, чем я мог предположить. Она переминается с ноги на ногу, кокетничает, смущенно опуская свой бархатный взгляд, словно меня стесняется. Ее слащавый голосок и манерность сводят меня с ума. Я смотрю в ее карие глаза и понимаю, что хочу овладеть ею сейчас же. Сию минуту. Безудержное желание плоти! Искушенная кокетка! Она, словно нарочно, робко сопротивляется, разжигая во мне костер сладострастия. Из корсета соблазнительно виднеется грудь.