И тут начинается вторая часть этой истории. Компания, наговорившись вволю, разбрелась по своим комнатам около полуночи. А на следующее утро – ровно в семь часов утра – Лебкова разбудил стук в дверь.

В комнату вошли два бравых молодых человека, которые с ходу предъявили удостоверения офицеров Комитета госбезопасности СССР.

– Евгений Дмитриевич, – задушевным голосом молвил один из них, – насколько правдива та история, которую вы давеча рассказывали в столовой?

Лебков опешил. Да и было от чего.

С того момента, когда он расстался в полночь с приятелями, прошло не более семи часов.

Понукаемый незваными визитерами, он выложил им во всех деталях все то, что запомнил о странном происшествии в окрестностях Тяти. Офицеры КГБ выслушали его показания, ничего не записывая. Когда писатель закончил свой рассказ, один из офицеров сказал:

– По разрозненным данным, КГБ СССР склонен предполагать, что где-то на Курильских островах находится крупная база внеземных "летающих тарелок". Мы уверены – вас похищали внеземляне! И убедительно просим вас согласиться на участие в сеансе гипноза. В штате КГБ есть, к вашему сведению, опытные гипнотизеры. Мы, конечно, не можем заставить вас, но, если вы пожелаете, мы готовы подвергнуть вас гипнотизированию.

– Зачем?! – спросил Лебков.

– Так надо, – последовал ответ.

– Пошли вы с вашим гипнозом сами знаете куда! – вскричал Евгений Дмитриевич, свирепея. – Я – писатель, а не ваш подопытный кролик. Ясно?

Офицеры КГБ не стали настаивать на своем предложении. Они лишь попросили Лебкова ни в коем случае не рассказывать никому об этом их раннем визите. Просьба была сформулирована в достаточно резкой форме. Она больше походила на приказ, нежели на просьбу. Было, в частности, сказано: "Советуем вам помалкивать о нашей с вами встрече. Если будете болтать языком, у вас начнутся большие неприятности".

Распрощавшись с писателем, визитеры покинули комнату.

И вот тут начинается третья часть этой истории – самая, по-моему, занимательная.

Лебков – удивительная вещь! – не запомнил, как выглядели молодые люди, сунувшие ему под нос удостоверения. Как ни тщился он потом восстановить в памяти внешний облик визитеров, увы, лица не вспоминались. Будто оказались стертыми из памяти неведомой силой…

Ему очень не по душе пришлось решительное требование кагэбэшников помалкивать об их визите в Переделкино.

– Я не служу в их шпионском заведении, – размышлял Лебков. – Так как же смеют они отдавать мне приказы?

Из чувства противоречия Лебков принялся в тот же и в последующие дни рассказывать об их визите всем подряд, с кем только в Доме творчества не встречался. Не прошло и месяца, как информация о его рассказах дошла до моих ушей.

Я был заинтригован невиданной оперативностью КГБ, агенты которого, во-первых, практически мгновенно узнали о содержании беседы Лебкова с его приятелями-писателями, а во-вторых, примчались к нему на следующий день с раннего утра. Что за срочность такая? Ведь с момента события в окрестностях вулкана Тятя прошло, считай, шесть лет…

И я отправился в Переделкино, решив расследовать обстоятельства контакта агентов КГБ с Евгением Лебковым на месте.

Не вдаваясь в детали, скажу, что довольно быстро мне удалось разыскать среди обслуживающего персонала Дома творчества женщину, которая, судя по всему, была невольным свидетелем визита к Лебкову. Она оказалась одной из горничных.

В тот день, когда был нанесен визит к Лебкову, эта женщина шла ранним утром на работу по подъездной аллее к Дому творчества. И вдруг видит – стоит на обочине автомобиль. А из Дома творчества выходят два молодых человека. Быстро, почти бегом они направляются к автомашине, садятся в нее, и автомобиль стремительно срывается с места… На другой день горничная услышала в вольном изложении своих сослуживиц рассказ Лебкова о его встрече в семь часов утра с кагэбэшниками. Естественно, она тут же связала его с теми двумя молодыми людьми, которых ни до того момента, ни позже никогда более не встречала на территории Дома творчества.

Вот самая важная, по моему разумению, часть ее сообщения.

– Автомобиль был черный и иностранной марки, – заверила меня моя собеседница. – А те молодые люди, что вышли из Дома творчества, тоже были в черном. Детали их костюмов я не разглядела. И на вид, как китайцы! Глаза узкие, как щелочки. А лица – смуглые. Помню, когда я потом услыхала рассказ про налет кагэбэшников на Лебкова, очень удивилась. Вот не думала, что в нашей госбезопасности работают китайцы. И на задания выезжают национальными парами…

Услышав такое от моей собеседницы, я очень крепко призадумался. Было от чего прийти в изумление!

Ибо до сего дня я знал о феномене таких вот "китайцев" лишь по книгам – читал о них в западных уфологических изданиях. Вот что, к примеру, пишет о "китайцах" в черных одеждах, раскатывающих на шикарных черных лимузинах, Б. Стайгер в книге "Встречи с чуждым". К людям, пережившим опыт контакта с операторами НЛО и не делающим секрета из этого своего опыта, изредка наведываются странные посетители. Они всегда одеты в черное. У них раскосые глаза и смуглая кожа. Появляются они непременно вдвоем.

В западной уфологии за ними закрепилось прозвище "люди в черном".

В США они выдают себя за офицеров ВВС либо за агентов ФБР. "Люди в черном" предъявляют соответствующие служебные удостоверения, неотличимые от настоящих. И они всегда начинают с того, что выкачивают из своих собеседников всю информацию об обстоятельствах "встречи с чуждым". Их, видимо, очень волнует, что конкретно осталось в памяти их собеседников о нюансах такой встречи. Иногда они предлагают людям, пережившим опыт контакта, проехаться вместе с ними в некую их таинственную лабораторию, дабы подвергнуться там исследованиям, включая гипноз. А когда люди отказываются, они больше не настаивают на этом своем предложении – словно бы напрочь тут же забывая о нем. С аналогичным предложением обратились к Лебкову и его визитеры… Потом "люди в черном" требуют не распространяться об их визите. Речи их полны угроз, туманных обещаний кары за излишнюю болтливость. Здесь тоже очевидна параллель со "случаем Лебкова".

Б. Стайгер пишет: "После посещения грозных инквизиторов и встреч с ними мужчины и женщины пребывали в состоянии отвращения, растерянности и лихорадочного возбуждения". В общем, в том самом состоянии, в каком, по его собственным словам, находился Лебков после контакта с мифическими – берусь утверждать такое! – "офицерами КГБ".

Пентагон, указывает Стайгер, выступил в ответ на многочисленные запросы с официальным заявлением: "Так называемые "люди в черном", эти террористы, никоим образом не связаны с ВВС". По словам все того же Стайгера, "никакие другие подразделения и агентства, ведающие в США вопросами безопасности, не признали себя связанными с "людьми в черном"…"

В правительственных кругах было заявлено: эти лица "совершают федеральное преступление, выдавая себя за военных или гражданских представителей федерального правительства".

Они совершают государственное преступление и на территории России, выдавая себя за офицеров КГБ. Анализ событий в Переделкине позволяет с достаточно высокой степенью достоверности утверждать, что у Лебкова побывали в гостях, скорее всего, именно "люди в черном".

На это указывает еще вот какой факт. Д. Киль в книге "Пророчества Человека-Мотылька" пишет, что "люди в черном" озабочены идеей времени. Сплошь и рядом, замечает Киль, они начинают разговор с вопроса "Сколько сейчас времени?". Стайгер, в свою очередь, пишет: "Кажется, "человек в черном" пребывает как бы в другом времени в момент его материализации". Эту мысль он обосновывает такими, в частности, фактами. "Люди в черном", случается, пользуются забавными для современного слуха, устаревшими идиоматическими выражениями – лексическими конструкциями, использовавшимися на Земле во времена давно ушедшие… Некоторую странность, связанную с феноменом времени, мы наблюдаем и в поведении наших загадочных "офицеров КГБ".