В годы войны, когда ее муж был на фронте, случилось в жизни Наталии необычное происшествие. Однажды ночью она проснулась, как от толчка, и увидела – вылезает из русской печи мужик, низкорослый и толстый.

Толстяк кинулся к Смирновой, схватил ее в охапку и, как мешок с картошкой, перекинул через плечо. А потом куда-то побежал.

– Темно стало вокруг, – исповедовалась Наталия Смирнова, – ветер засвистел в ушах. Это был коридор, длинный и темный. А "он" все бежит по нему. Прибежал в какое-то подполье, швырнул меня на пол. Юбку задрал и давай насильничать…

В тот момент крестьянка потеряла сознание.

Когда она пришла в себя, то вновь находилась в стенах своей родной избы.

Спустя пять (!) месяцев Наталия Смирнова родила.

Почувствовав, что начинаются родовые схватки, она бросилась в лес – подальше от деревни, от людских глаз, от злой молвы людской. Муж – второй год на фронте, а она – рожает. От кого?!

В лесной чаще крестьянка разрешилась от бремени. Ребенок родился живым, однако почти тотчас испустил дух. Он был, невольно услышала Валентина в исповеди Наталии Смирновой, "чертом с рыбьими глазами, с когтями и без ушей".

Увидев его, роженица пришла в ужас. Отдышавшись после родов, она сбегала домой за керосином и спичками. Завалила детский трупик сухими ветками, облила керосином и подожгла. Но сжечь тело новорожденного монстра до конца она не сумела. Костер хорошо разгорелся, как вдруг его разнесло во все стороны взрывом, словно труп младенца был начинен взрывчаткой.

Женщина, слегка опаленная полыхнувшим пламенем, в великом страхе бросилась от места взрыва прочь. К тому месту она больше никогда в своей жизни не подходила…

Предлагаю сравнить "случай Смирновой" с событием, описанным у фольклориста И. Карнауховой. Рассказ записан в начале 30-х годов нашего столетия на Беломорье со слов Марии Рагозиной. Карнаухова отмечает, что Мария "была в курсе всех местных новостей", у нее "была цепкая память", и она "не отличалась склонностью к фантазированию", "сухо излагала факты", тем и удовлетворялась.

Это рассказ о ребенке, тоже появившемся на свет в результате "внеземного секса". И у этой истории – опять-таки небывалый финал.

В момент рождения плода межрасового – межмирового? межпланетного? – брака один из углов дома разнесло взрывом. Рагозина сообщает:

– Ударило что-то в угол, так угол и расселся. Ребенок лежит раздернутый да весь окровавленный… Да не настоящий ребенок, а нечистая сила.

Со всех концов деревни тут же сбежался народ посмотреть на диво. После долгих дебатов труп уродца-монстра был захоронен в лесу вдали от деревни.

В истории про Наталию Смирнову упоминалось некое "подполье". Что это за "подполье" такое?

Не персональная ли, так сказать, резиденция "демона"? Его жилище? Насильник, мы помним, уволок женщину по какому-то коридору, ведущему в ту резиденцию. В параллельный мир?.. Там он попользовался ею, а потом вернул назад. Смирнова совершила, таким образом, краткое путешествие в волшебную страну, побывала в гостях у лешего. Или у домового. Или у Огненного змея.

Дело тут не в терминологическом определении, а в самом факте посещения человеком волшебной страны.

Судя по тому, что женщина осталась жива, физические характеристики той страны или, по меньшей мере, той резиденции, того "подполья" мало чем отличаются от характеристик нашего мира. Смирнова, в частности, дышала, как я понимаю, там вполне земным воздухом. Лично у меня все это вызывает недоумение. Ставит в тупик. Можно было бы, конечно, сказать, что все рассказы про путешествия в волшебную страну – не более чем беспардонное вранье либо галлюцинации сумасшедших. Однако есть в них одно немаловажное "но". Сообщения о таких путешествиях делались вполне здоровыми психически людьми. Кроме того, они делались иногда на исповедях. И иногда даже – под присягой.

Так, например, один городской ремесленник, живший в XVII веке, дал именно под присягой клятву в том, что в 1660 году он побывал рука об руку со своей супругой в волшебной стране. Один из тех, кто принимал присягу, преподобный Петер Рахм, пишет: "Дорогу им показывал "земляной человек"…"

Старожилы Хоуфских холмов рассказывали фольклористу У. Э. Вентцу, что демоны, обитающие в Англии на тех холмах, "забирают молодых людей, которые их интересуют". О том же толковали информаторы другого британского фольклориста, Э. Хартленда: "Они похищают мужчин и женщин, особенно юных девушек".

В гостях, вероятно, у лешего побывал несколько лет назад один шкодьник из деревни Кошкаранцы, что на Кольском полуострове. Случилось же это за пару лет до прибытия в те края фольклориста Балашова.

Последний записал: ушел мальчик в лес по грибы и не вернулся. По приказу властей на поиски подростка были брошены солдаты из воинской части, расквартированной в тех местах на берегу Белого моря. В течение нескольких дней солдаты цепью прочесывали леса. Лишь на двенадцатый день (!) розыскных мероприятий школьник был обнаружен – далеко от родной деревни в лесной чаще на полянке.

Когда мальчика привезли домой, он, как вечер наступает, просится:

– Отпустите к дедушке, я у дедушки спал, там хорошо-то как было, да тепло как!..

"Живет теперь. В интернате учится" – такими словами заканчивается запись этой былички в блокноте Балашова.

"Дедушкой", кстати сказать, на русском Севере называют лешего…

Целая группа свидетелей другого странного происшествия тоже уверяла Балашова в реальности случившегося. А произошло вот что. Один крестьянин увидел бегущих оленей и среди них белую важенку. У него в стаде была такая же важенка, пропавшая неведомо куда несколькими днями ранее. Он решил, что эта молодая олениха и есть та самая важенка, – прибилась, подумал он, к чужому стаду.

Мужик бросился следом за ней. На глазах очевидцев, своих земляков, он забежал за бугор, видневшийся в некотором отдалении, "да до сих пор его и нет, – подытожили свой рассказ информаторы Балашова. – Так и пропал мужик".

Куда он делся? В воздухе, что ли, растворился? Или провалился? Но если провалился, то – куда?

Не в "плевок черта" ли? Не в "волшебный круг" ли – в дверь, ведущую в иные миры? Тут мы сталкиваемся с ситуацией, хорошо уже знакомой нам, называемой феноменом исчезновения.

Местные жители готовы были показать Балашову место, где исчез их земляк. Собиратель фольклора Балашов не проявил интереса к их предложению. Не отправился к месту исчезновения мужика, не стал искать там все тот же, положим, "волшебный круг".

А вот я однажды отправился, когда судьба подарила мне такую возможность. О том, что из этого вышло, расскажу в следующей главе.

Женщина, работающая продавщицей в одном из московских универмагов, рассказала мне о том, что в волшебной стране побывала родная сестра ее бабушки. Звать старушку Шепуре Чауш. Она – татарка. История ее хождений в страну демонов началась очень давно. Причем у истоков этой истории лежит еще одна, совсем другая. С нее и начнем.

В 30-х годах к отцу мужа Шепуре Чауш явилась однажды ночью шайтанша, то есть нечистая сила в облике юной девушки ослепительной красоты. Мужчина, по его словам, влюбился в нее с первого взгляда. В течение долгого времени он почти каждый вечер отправлялся на свидания с ней. Попытки обеспокоенных родственников выследить его, установить точный адрес местонахождения любовницы оканчивались ничем. Мужчина выходил ночью из деревни в степь и там словно бы растворялся в воздухе.

Родственники забили тревогу. В дбм была приглашена старуха колдунья, тоже татарка. Каким-то образом ей удалось убедить влюбившегося мужика в том, что половые сношения с нечистой силой не приведут ни к чему хорошему. Колдунья подсказала ему способ, с помощью которого можно избавиться от демонической возлюбленной. Для этого, сказала она, нужно вырвать волосинку из прически дьяволицы и сжечь ее.