Когда музыка закончилась, он склонился к ее руке и задал не менее откровенный вопрос:

— Чем планируете заняться после бала, миссис Симкокс?

— Не слишком ли вы дерзки? — Но лукаво изогнувшийся уголок губ и кокетливый наклон головы указывали, что щекотливый вопрос вовсе не показался ей дерзким. — А что вы сделаете, если скажу, что у меня другие планы?

— Посоветую подумать над их изменением. Тешу себя надеждой, что способен предложить вам развлечение, превосходящее любые другие.

Он многозначительно улыбнулся.

В глазах миссис Симкокс заиграли плутовские огоньки. Отступив назад, она потянула его за руку за собой, чтобы продолжить разговор в другом месте.

— У меня есть встречное предложение. Давай уедем сейчас.

Его обдала мощная волна ее желания, но с ног не сбила.

— Я могу подождать. — Краем глаза он следил за мисс Уэстбрук — своей подопечной. Она встала, готовясь к следующему танцу. — Уверен, что у вас уже есть ангажированные танцы. Мне бы не хотелось, чтобы разочарование ваших кавалеров легло на мою совесть. Да к тому же и побить могут.

— Позвольте мне самой позаботиться о моих разочарованных партнерах. — Она сделала еще один шаг назад, словно собиралась вывести его из комнаты. — Кроме того, мне казалось, что мужчины любят оставлять своих более именитых соперников позади. Я полагала, что это добавляет тайному свиданию радость триумфа.

— Возможно, для кого-то это справедливо. Я стараюсь не думать о посторонних: именитых соперниках или старых любовниках, когда меня ждет любовное свидание.

Ник чувствовал себя крайне неискренним. Что он делает? С Анной Симкокс он никогда не прибегал к уловкам и хитростям. Они всегда были откровенны друг с другом.

На лицо женщины набежала тень, и она прищурилась. У Ника екнуло сердце. Ее пальцы выскользнули из его ладони.

— Ты что-то недоговариваешь, Блэкшир? Какое-то юное создание обещало тебе последний танец, и тебе невыносима мысль уйти от него?

— Ты знаешь мои обстоятельства. Знаешь, что ни один опекун не пожелает представить меня своей подопечной.

Это не было ответом на вопрос его собеседницы, и она не оставит этот факт без внимания.

Миссис Симкокс сложила на груди руки и приподняла бровь.

Она заслуживала знать правду, хотя это могло стоить ему надежды на сегодняшний вечер.

— Я связан обещанием иного сорта. — Ник наклонился к ней и понизил голос: — Молодая леди в красном, за которой, как ты заметила, я наблюдал, у нее нет опыта вращения в обществе, и я обещал ее отцу, что буду надзирать за ней. Я не могу уехать, пока она со своими сопровождающими не отбудет.

— Понятно. — Анна оторвала от него взгляд, вероятно, чтобы посмотреть на мисс Уэстбрук. — Значит, в действительности тебя заботит вовсе не разочарование кавалеров, с которыми я, возможно, обещала потанцевать.

— Прости, Анна. — Он искренне сожалел. По ее поводу и по своему. — Мне не следовало лукавить. Если бы не мои обязательства перед мистером Уэстбруком, я бы уже был с тобой где-то далеко отсюда. Если ты подождешь, когда я смогу уехать со спокойной душой, то уделю тебе все свое внимание. Поверь мне.

Она вновь повернулась к нему, и затрепетавшая на уголках ее губ улыбка указала, что есть надежда ее уговорить.

— Посмотрим. Если не появится более интересной перспективы, можешь повторить свое предложение в конце вечера. Либо когда исполнишь долг перед прелестной подружкой. Но имей в виду, что я буду искать более покладистого мужчину. — Анна отвернулась, собираясь уйти, и уже через плечо добавила: — Если найдется кто-нибудь менее капризный, руководствующийся собственной волей и свободный от обязательств, то на мою компанию можешь не рассчитывать.

Найти более сговорчивого джентльмена ей удалось менее чем за десять минут. Но самым обидным для Ника стало то, что счастливчиком оказался все тот же малый, прозванный им чучелом, который заварил всю эту кашу с мисс Уэстбрук на рауте у Эстли. Радея об интересах кавалеров, ждавших очереди, чтобы потанцевать с ней, Ник невольно сыграл на руку этому хлыщу.

Мужчина вывел свою даму на исходное положение для танца, и через несколько па его лицо приобрело выражение столь сладострастного удивления, что не оставалось никаких сомнений, в каком направлении потекла беседа и чем все закончится. Однако Ник никак не предполагал, что они покинут зал в середине танца, что стало для него полной неожиданностью. Проходя мимо, миссис Симкокс бросила ему прощальный взгляд и элегантно пожала плечами. «Ну что я могу поделать? Ты же знаешь мою натуру». Так растаял его первый за много месяцев шанс переспать с женщиной. Оставалось лишь проводить счастливую пару глазами и возобновить свое неусыпное и неблагодарное бдение в роли наблюдателя за мисс Уэстбрук.

Как же он это допустил? Практически поборов нежные чувства к девушке, Ник обнаружил, что его поступки, свобода, любовные амбиции по-прежнему зависели от нее. Он продолжал оставаться ее рабом, как и три года назад, когда по-юношески верил в свою удачу и лелеял глупые надежды.

Она кружила в танце в своей обычной воздушной манере, подхватив шлейф и даря своему партнеру — лорду Баркли — такие улыбки и смех, что граф не мог не уверовать, что именно он самый умный и очаровательный мужчина в этой комнате, а может, и в мире.

Ник прислонился плечом к ближайшей колонне и сложил на груди руки. Винить ее было не в чем. Она ничего не знала о его шансе с миссис Симкокс, и ее вмешательство в его личную жизнь было скорее косвенным. Но Ник без устали ругал себя с того раута у Эстли и искренне переживал утрату душевности в их взаимоотношениях. А она смеялась и порхала как ни в чем не бывало, будто поколебавшаяся их дружба ничего для нее не значила. Видеть это ему было горько.

В конце концов, Ник не выдержал и, оторвавшись от колонны, переместился в другой конец помещения. Не вызывало сомнения, что репутация и добродетель девушки вне опасности, пока она танцует с Баркли. Ник тем временем найдет несколько минут отдыха в одной из гостиных или в кабинете, чтобы предаться дурному настроению, после чего вернется в зал и возобновит свою миссию.

Это будет его последняя вахта. Если его присутствие пошло ей на пользу, он искренне рад этому. Но с него хватит. Он познакомил ее с достойным человеком. Если она считает, что может найти кого-то лучше, ее право. Но в будущем пусть ездит на приемы уже без него.

Кейт широко улыбалась и танцевала с такой грациозной легкостью, что ее можно было принять за нимфу в пасторальном балете.

Она больше не могла притворяться, что настроение Луизы испортилось из-за духоты. Пока Кейт болтала с лордом Баркли, ее подруга делалась все тише и тише, и, когда они заняли свои места в танце, мисс Смит со своим партнером переместилась за три пары от Кейт и барона, вместо того чтобы стать рядом.

Ее лицо не выражало упрека. Когда их глаза встречались, она улыбалась с такой бравой фальшью, что Кейт вспоминала Роуз в тот день, когда ей завязали в узлы нитки для вышивания. Только теперь сама Кейт служила источником боли и не могла стать лекарством.

Хотя последнее умозаключение было не слишком верным. Она могла бы остудить лорда Баркли холодностью. Могла бы говорить весь танец о добродетелях Луизы, могла бы действовать в интересах подруги.

— Сказать по правде, я начинаю наслаждаться жизнью в Лондоне, — признался барон. Кейт подвела его к этой теме, перейдя от «Олмака» к парламенту и его клубу, который назывался «Брукс», и бог весть к чему еще, где изредка бывала. — В Кенте я не отрезан от общества. Мое имение находится неподалеку от Эстли, куда я могу частенько наведываться. Но боюсь, что теперь, когда я так увлекся жизнью города, мне будет не хватать сельской идиллии.

Значит, у него есть своя усадьба, и, если он никогда не получит титул маркиза, то недвижимость у него все равно останется, как, безусловно, и влиятельное положение в обществе. Могла ли Кейт позволить себе отказаться от него, пока не поговорит с мисс Смит и не убедится в определенности ее чувств?