Когда мы, страшно оборванные, выбрались из капсул, вокруг поднялся шум. Техники бросились к Биллу, а Энн и Пол – к нам с Марком.

– Где вас так отделали? – спрашивали ребята.

Я машинально придерживала левую руку, забыв, что здесь она здорова. Подошел Уокер.

– Что произошло? – спросил он. – Почему не выключают перфоратор?

– Мы возвращаемся, – ответил Билл. – Только переоденемся.

– Что с Джелайной? – не унимался Чарли. Мне аж не по себе стало от такой заботы.

Билл обернулся.

– Джа, отпусти руку, не отвалится, – хмыкнул он. – Ключицу сломала, – пояснил он Уокеру.

– Как? – ахнула Энн и принялась осматривать мое плечо, оторвав остатки воротника. Похоже, она тоже не сразу вспомнила, что раны проекции не возвращаются в реальный мир.

– Бык наступил, – кивнул на меня Марк. – Да что ты там прощупываешь, у нее переломы и так хорошо видны, даже без рентгена.

– Кто наступил? – не поняла девушка.

– Бык. На корриде.

Энн замерла. Не знаю, какую картину нарисовало ей воображение, но побледнела она основательно.

– А сейчас? – шепотом спросила она. – Тебе больно?

Я помотала головой.

– Меня ни разу в жизни ничем не ранило, – призналась Энн. – Даже не представляю, каково это.

– Все не так страшно, – успокаивающе улыбнулась я.

И тут снова обратила внимание на Чарли. Только что такой деятельный, теперь он просто стоял рядом и не сводил глаз с моего оголенного плеча. Я поспешно натянула разорванное платье обратно. Уокер быстро взглянул мне в лицо, отвернулся и отошел.

Повторный заброс оказался успешнее. Сценарий был тем же самым. Мы с Марком прошли всю толпу и почти одновременно оказались на арене, где нас уже поджидал Билл.

– Ай, молодцы, – похвалил он. – А теперь бонус.

Амброс указал на фонтан. Я обернулась и увидела… нас. Ободранные, грязные, растрепанные, мы жадно пили воду, подставляя под струйки руки – кто обе, кто одну. Господи, до чего же кошмарно я выглядела! Хорошо еще, с нами не вернулись грязь и кровь, только лохмотья.

– Ух ты! – присвистнул Марк. – Это сколько ж проекций можно забросить в один и тот же момент?

– Только одну, – ответил Билл. – Мы сейчас пришли на минуту позже. Кстати, Джа, если хочешь, вернемся еще раз, займем безопасное место и посмотришь со стороны, как бык через тебя перекатывался.

– Ну и зачем мне это? – передернулась я.

– Чтобы самостоятельно оценить свои ошибки.

– Нет, спасибо. Я их уже… оценила.

– А мы можем подойти к ним? – поинтересовался Марк.

– Зачем? Они сейчас уйдут.

– Да я быстро.

– Не успеешь, – уверенно сказал Билл. – Если бы ты успел сейчас, то и к нам бы подошли еще тогда.

– Погоди-ка, – обалдела я. – Ты хочешь сказать, что они, то есть мы, были здесь и в прошлый раз?

– Возможно, – пожал плечами Амброс. – Точно не скажу, нам ведь было не до того, чтобы глазеть по сторонам. Но они нас, скорее всего, так же видели, как мы сейчас.

– Билл, но это же будущее! – взвилась я. – Как могло тогда произойти то, что записывается только сейчас?

– А ведь верно… – пробормотал Марк.

Мы замерли, ожидая ответа.

– Знаете, ребята, – задумчиво начал Амброс, – в утопиях прошлого будущее проекций – это очень условное понятие. Время вообще интересная штука.

Оборванная группа у фонтана растворилась в колышущемся мареве. Вот, значит, как это выглядит со стороны: будто круги по воде разбежались – и уже никого. Красиво…

– У Патруля Времени есть понятие «замкнутый цикл», – продолжал Билл. – Такие вещи иной раз происходят, что диву даешься. Наши с вами пересечения с собственными проекциями в утопиях – ерунда по сравнению с тем, что может случиться на одной спирали. Патрульные иногда такие истории продают в Голливуд – закачаешься. И ведь никому никогда и в голову не придет, что все это – подлинные события.

– Вероятные события будущего определяют сознательное изменение прошлого, так вроде? – спросил Марк.

– Не совсем, – медленно, будто нехотя, ответил Билл. – Скорее уж, события настоящего, которые обязательно должны произойти, чтобы сохранить допустимость изменений прошлого, ну и будущего соответственно.

– Это как? – запуталась я.

Амброс повернулся и посмотрел мне в глаза.

– Цикл взаимосвязанных событий обязательно должен замкнуться, – тихо произнес он. У меня даже мурашки по спине побежали от его серьезности. – Если цикличность доказана, то это тот самый случай, когда разрешается, а порой даже предписывается применение единственного исключения из главного запрета патрульных. События настоящего должны повториться, чтобы непременно изменить прошлое. Иначе не состоится будущее.

– Ничего не поняла, – пожала я плечами. – Конкретнее можно? Пример события…

Билл помолчал. Мне показалось, он уже жалеет о затронутой теме.

– Верно, на пальцах этого не объяснить, – наконец согласился он. Резко поднялся и скомандовал: – Пора домой.

Наше повторное явление в ободранном виде уже никого не шокировало. Энн обеспокоенно спросила, не поранили ли нас снова, этим все и исчерпалось.

– На работе бывает всякое, – прокомментировал Амброс. – Никогда никакой паники, ясно? Не важно, что осталось там. Главное, что здесь все в порядке.

– Билл, научи и меня снимать боль, – вспомнила я.

– Конечно, научишься, – кивнул он. – Все рейдеры проходят обязательный курс акупрессуры. Изучаем и болевые точки, и такие, чтобы вырубить противника. Еще будем давать вам навыки оказания первой помощи. Ну а обезболивание – само собой. Понятно, что мера временная, но иногда она дает возможность закончить дело, не сбегая раньше времени из-за пустяковой травмы.

– А могу я начать завтра же? – загорелась я.

– Да нет проблем, – фыркнул Билл. Я обрадовалась, но он ухмыльнулся. – Только завтра меня с тобой не будет.

Я так и оторопела, вспомнив, кто из группы ветеранов еще не тренировал меня…

– Не волнуйся, Чарли научит, – «успокоил» Амброс. – Он в этом деле большой специалист. В акупрессуре, – уточнил он и многозначительно добавил: – Разнообразной…

Я растерянно обернулась и встретилась взглядом с Уокером. Несомненно, он слышал каждое наше слово. Чарли неторопливо кивнул мне, словно отвешивая крошечный поклон. Всегда к вашим услугам, мисс.

Вот я и попала… Теперь уже наверняка.

С работы мы в тот день ушли рано. Впечатленный кровавой корридой, Марк позвал нас выпить по бокалу «Маргариты». Пока он, присочиняя нелепые подробности, живописал хихикающим Энн и Полу, как мы лихо расшвыряли толпу испанцев, я лишь изредка кивала, если он призывал подтвердить. Потом Энн рассказывала, где она была с Кей Си. Я почти не слушала и оживилась, только когда Пол поделился своими приключениями под руководством Уокера. Правда, Пол рассказывал в основном о себе, а не о нем.

– Вот что интересно, – заметил Марк, обращаясь к ребятам. – Меня и Джа Амброс гоняет всерьез, с оперативкой, пусть и шальной, а вас двоих только начинает приучать. Даже график будто специально сложился так, что мы идем именно такими парами, не меняясь. Уокер тоже… Как-то несерьезно – что с Энни, что с тобой, Пол, а вот меня он заставил пострелять как следует.

– А ты, случайно, отношения с ним не выяснял? – усмехнулась Энн.

– С какой стати? – холодно отозвался Марк. – Разве нам с ним есть, что делить?

Энн помрачнела. Мне стало неловко. Пол тоже уставился в бокал.

– Посмотрим, куда Уокер погонит тебя завтра, – обратился он ко мне, не глядя на надутую парочку. – Если тоже попадешь в оперативку, то наверное, нас с Энни будут выводить из игры.

– Что?! – возмутились мы с Энн.

– Ветераны сразу видят, кто чего стоит, – хмуро пояснил Пол. – Слабые идут в отсев. Мы с Энни отставали с самого начала. Джа, ты ведь тоже в пробный рейд взяла на прикрытие Марка, а нас оставила наблюдать.

– Да я наобум вас тогда распределила! – воскликнула я. – Никто никого не отсеет! С каждым работают индивидуально, в соответствии со способностями. Черт возьми, мы же команда! Мы и не должны быть одинаковыми! Нам нужно дополнять друг друга.