Орки переглянулись. Один направил на Слава энерган, другой застучал по клавиатуре.

— Данные не идентифицированы…

— Ты арестован! — шагнув вперед, прогудел орк. — Не сопротивляйся, или мы применим оружие.

Не идентифицированы! Что это значит? Электронная карта его ДНК должна быть в системе! Слав растерялся, а орк уже доставал наручники. Сопротивляться бессмысленно. Слав знал, что орки без колебаний убьют любого, тем более не имеющего идентификации, человека. Еще он знал, что скорость реакции клона во много раз превосходит человеческую и, выхвати он сейчас меч, орк успеет выхватить свой, а уж выстрелить, держа на мушке — и подавно.

— Не двигаться! Протянуть руки! — велел охранник.

Слав покорно, как во сне, протянул руки. Что‑то мелькнуло в воздухе, пролетев мимо его головы — и орк с энерганом завалился навзничь. Его палец нажал на спуск. Несколько ярких вспышек озарили площадку. Заряды пробили потолок, задев какую‑то трубу. Помещение наполнилось паром. Слав тут же отпрыгнул в сторону и упал на пол, пытаясь откатиться подальше, скрыться за белой пеленой, но не успевал. Орк в несколько прыжков настиг его, занеся над головой клинок. Меч резко опустился, но голова Слава осталась на плечах — вынырнувший из водяного тумана Юр успел подставить клинок под удар.

Встретив нового соперника, орк взревел и обрушился на Юра. Телохранитель хладнокровно отбивался, затем резко перешел в атаку. Грудь и руки орка покрыли кровоточащие раны, но клоны не боялись ни крови, ни смерти. Чувствуя, что проигрывает, орк отшатнулся и выхватил энерган. Юр взмахнул мечом и отсек руку с энерганом напрочь. Не замечая хлещущей крови, орк продолжал отбиваться и едва не достал рванувшегося к двери Слава. Юноша успел уклониться и, воспользовавшись мгновением, Юр снес охраннику голову.

— Ты двигался слишком медленно, — пряча меч в ножны, укоризненно произнес Юр. — Мне было стыдно за тебя. Я в твои годы успел бы разрубить этого парня надвое, а потом еще надвое, пока он поднял бы свой меч…

— Возьми, — Юр наступил на отрубленную руку ногой и вырвал из омертвевших пальцев энерган. — Для тебя это лучше, чем меч.

Это был жестокий упрек. Любой человек мог научиться стрелять из энергана, но меч и в Дирне и в Пойме был оружием избранных. Меч — душа воина, продолжение руки, а значит, часть самого человека. Хороший фехтовальщик пользовался в Дирне всеобщим уважением, даже если не занимал высоких постов. И даже, если был пустынником… Извиняло Юра лишь то, что он произнес фразу негромко, так, что, кроме Слава, никто этого не расслышал.

Тем не менее, энерган Слав взял. Юр подобрал второй, закинув его за спину, и подал знак остальным. Варвары выскакивали на площадку, разглядывали убитых орков и восхищенно цокали языками. Авторитет Юра рос на глазах.

Охотники столпились у дверей, глядя на Слава, исследовавшего терминал со встроенным в нее компьютером. Очевидно, дверь открывалась именно с этого терминала. Слав быстро нашел, что искал, дверь можно было открыть, не прикладывая ладони, но компьютер требовал пароль…

— Он требует пароль! — сказал Слав, растерянно повернувшись к учителю. Юр отошел от стальной двери, выглядевшей как монолит, без швов, ручек и видимых замков. Вряд ли удастся отжать такую…

— Ты должен найти его.

— У нас есть взрывчатка.

— Нет, бомбу мы установим внутри! — покачал головой Юр. — Надо, чтобы гморы не смогли починить все быстро. Мы не можем тратить взрывчатку на дверь… Ты должен найти пароль! — повторил он.

— Но пароль может быть любым! — воскликнул Слав. — Как я могу угадать его? Тем более — количество попыток ограничено!

— Подумай! — жестко проговорил Юр. — Посмотри на этих людей! Они прошли через многое, чтобы оказаться в Дирне. Они готовы умереть, но выполнить то, ради чего пришли! Глупо будет останавливаться перед этой дверью!

Четыре десятка глаз смотрели на Слава. Он видел в них все, чем может жить человек: надежду, злобу, ярость, готовность умереть… Если он не откроет замок, эти люди станут грызть дверь зубами, рубить мечами. Они погибнут, но не отступят. Они умрут ради своих товарищей. Сейчас в моих руках судьба Дирна, подумал юноша. Атака Игора на плато и новый город может сложиться как угодно, но Юр прав: сейчас от моих действий зависит судьба тысяч людей. От того, сможем ли мы отключить энергоустановки и накопители…

Какой же код поставил отец? Какой? Всего четыре знака.

Он ввел: «Дирн».

— Неверный код, — ту же отозвалась система защиты. — У вас осталось две попытки.

О чем он мог думать? Быть может, здесь цифры? Нет, думаю, все же не цифры… В голову, как назло, ничего не лезло. Как сосредоточиться, когда вокруг стоят и смотрят на тебя, как на полубога? Он глубоко вздохнул и ввел: «Слав».

— Код принят.

«Отец, — с любовью подумал Слав. — Отец… Скоро я увижу тебя».

Дверь вздрогнула и медленно поползла вверх. Нетерпеливые варвары падали на четвереньки, заглядывая в расширявшуюся щель. Едва дверь поднялась достаточно высоко, варвары хлынули в образовавшийся проход. Хлынули — и замерли в изумлении. Слав вошел последним. Вошел и остановился. По периметру огромного зала стоят гигантские баки охладителей, перевитые сотнями труб и проводов, сверху свисают циклопические, многоступенчатые конструкции накопителей. Обрамленные синими огоньками подсветки, они проходят через все уровни города, черпая энергию от приливных станций и сохраняя в специальных резервуарах. Слав видел эту конструкцию в виде трехмерной модели, и даже тогда она показалась ему необыкновенной. А сейчас он и вовсе не мог выговорить и слова, настолько потрясающей была открывшаяся картина. Сотни огней, органы управления, десятки светящихся мониторов с таблицами данных — все это поразило его, а что уж говорить о варварах!

— Вот оно, сердце Дирна! — сказал Юр. Беспокойно оглядываясь, один из варваров сказал:

— Гморы — страшные твари, если могли построить такое…

— Их надо перебить, всех до единого! — отозвался другой.

— Тогда начните с меня! — неожиданно сказал Слав. — Я ведь тоже гмор!

Он вклинился в толпу пустынников, и те невольно расступились, образуя круг.

— Я не хочу, чтобы вы устраивали резню в городе! — сказал Слав. — В том, что случилось, виноваты не все гморы…

— Договаривай, Слав! — сказал Юр. — Виноват твой отец!

— Да, это так. Но ты, Юр, разве не служил моему отцу многие годы? Почему же теперь хочешь его смерти? Ты же клялся ему в верности!

Телохранитель вышел из толпы и стал перед юношей. Обычно спокойное, почти бесстрастное лицо Юра исказила гримаса гнева:

— Да, я служил ему как воин, но не как раб! Это тебе скажет каждый в этом городе! Я служил ему, потому что был связан клятвой. Я варвар и останусь варваром, сердцем я всегда был со своими братьями! Изагер приказал убить меня, и теперь я свободен от клятвы.

Варвары одобрительно зашумели. Ряды их сдвинулись плотнее, глаза засверкали яростью:

— Мы пришли, чтобы отомстить!

— За наших детей! За жен! За братьев!

— Посмотрим, какого цвета у них кровь!

Юр поднял руки, призывая к тишине. Гул затих.

— Что управляет телом, Слав? Что движет мечом, когда он рубит? Рука или голова?

— Голова, — сказал юноша.

— Я соглашусь, что не все гморы виноваты — они были лишь рукой и мечом. Ты знаешь, кто голова!

— Ты… хочешь, чтобы я помог вам убить отца? — воскликнул Слав. Он выхватил клинок, и голос его окреп. — Я никогда не сделаю этого! И вы не заставите меня! Кем бы он ни был…

Он направил меч в сторону тех, с кем только что шел плечом к плечу. Навстречу взметнулись десятки клинков.

— Не сметь! — Юр выбил меч у слишком ретивого варвара. — Кто тронет его — изрублю на куски! Наша цель — накопители, а не Изагер. Слав, ты должен понять…

— Здесь кто‑то есть! — крикнул один из охотников. Пустынники обернулись: гморы окружали их со всех сторон. Они выступали из темных закоулков, выходили из‑за труб и скрытых от посторонних глаз проходов и дверей. Их было много, много больше, чем варваров. В руках гморов сверкали треугольные клинки и дубинки из металла.