Аталанта обогнула стол и вновь выстрелила в демона.

Он скорчился и застонал.

– Моя... царица.

Она стояла над ним, угроза лишила ее лицо красок.

– Я единственная царица, которую ты узнаешь. Мое милосердие спасло тебя, Танатос. А твоя жажда власти погубила.

Аталанта выпустила еще один сгусток энергии, и Каллия заткнула уши и свернулась клубком, чтобы заглушить кошмарные крики. Вонь горящей плоти отравляла воздух. И лишь когда кухня очистилась от дыма, арголейка поняла, что у нее есть всего один шанс выбраться отсюда, пока Аталанта занята.

Каллия уронила руки. Живот тут же охватила боль. Прежде чем арголейка успела спустить ногу на пол, Аталанта оказалась перед ней.

Злодейка вытянула руку. Каллия напряглась, почти ожидая, что еще одна вспышка энергии разорвет ее надвое, но ничего не произошло. Рука Аталанты нависла прямо на грудью и животом раненой. И, подобно своим пациентам, с которыми она проделывала подобное бесчисленное множество раз, та почувствовала, что раны закрываются изнутри. Острые иглы боли пульсировали вокруг порезов, и целительница зашипела, словно в агонии. Боль собиралась в одной точке и, наконец, выскочила, как нитка с иголкой, оставляя за собой лишь слабое жжение. Пока иглы боли прошивали кожу и раны затягивались сами собой, арголейка в замешательстве смотрела на свой живот.

Затем медленно подняла голову. Аталанта закрыла глаза, как часто делала и сама Каллия, занимаясь целительством. И, хотя это было полным безумием, между ними возникла некая странная общность. Как между целительницами. Женщинами. Матерями?

Внезапно лицо полубогини исказилось, и она резко убрала руку. Черные как уголь глаза раскрылись и устремились на Каллию.

– Я вижу, что планировали ты и другие, Эйрена.

– Что? – Инстинкт говорил Каллии, что видение полубогини было не из хороших. – Я...

Аталанта в ярости отошла на три шага и потянулась к чему-то у себя на груди. Ее лицо потемнело, а руки схватились за ткань платья. Она застыла. Бешенство охватило ее черты, окрашивая бледную кожу в алый цвет.

– Максимус! – Ее вопль сотряс хижину. Аталанта вновь качнулась к Каллии. – Убив тебя, я решу две проблемы. Ты и твой хранитель заплатите за предательство Максимуса.

Полубогиня подняла руку, которой испепелила демона, и двинулась к Каллии. Только на этот раз выражение ее лица не несло исцеления. В нем было чистая, неподдельная жажда убийства.

Вот зараза!

Каллия собралась с духом, ужасно жалея, что не осталась в той пещере с Зандером. А потом закричала.

Свет становился ярче. Когда аргонавты остановились передохнуть, Зандер понял, что Титус прав. Свет лился из окон какой-то хижины. Аргонавт прищурился, чтобы лучше видеть. Возможно ли, что Каллия настолько отчаялась, чтобы обратиться за помощью к людям?

– Зависит от того, как сильно ты ее обидел, – сказал рядом Титус.

Зандер бросил взгляд на напарника, уже не в первый раз негодуя, что тот знал каждую из его проклятых мыслей.

Титус нахмурился.

– Кстати, я тоже не в восторге от этого. – Он кивнул в сторону приземистой хижины. – Хочешь постучать или ворвешься сломя голову?

Зандер уже собирался сказать Титусу, куда тот может засунуть свои советы, когда деревья содрогнулись от рева. За ним последовал резкий пронзительный крик, от которого кровь стыла в жилах. Мышцы Зандера напряглись. Головная боль, с которой он боролся последние пять минут, уменьшилась до состояния терпимой пульсации. Воин инстинктивно вытащил оружие.

– Это Каллия.

Титус схватился за свой паразоний.

– Уверен?

Да, он был совершенно уверен. Ее голос он узнал бы где угодно.

– Зандер, подожди!

Аргонавт ногой выбил дверь хижины. Его ослепило красное пятно. Глаза уставившейся на него женщины так расширились, что можно было видеть белки вокруг черных зрачков. За ее спиной Каллия лежала на столе лицом вверх в разорванной блузке, а кровь заливала кожу и одежду.

Зандер поднял клинок, позволяя гневу поглотить себя, и бросился в атаку. Аталанта взмахнула рукой.

– Зандер! – закричала Каллия. – Нет!

Энергетический заряд ударил в тело арголейца и отбросил его назад. Примерно так, как в пещере, когда на него напала Каллия, только в десять тысяч раз хуже. Зандер больно ударился о дверной косяк. Дерево раскололось, воин вылетел из хижины и с глухим шумом приземлился на замерзшую почву. Сверху на него посыпались осколки древесины. От боли в животе перехватило дыхание.

Изнутри доносились голоса. Каллия? Титус?

За криками последовали новые звуки. В доме слышались рычание, стоны и звон оружия.

– Зандер! Тащи сюда свою задницу!

Аргонавт встал на четвереньки. Его конечности дрожали. Стиснув от боли зубы, он поволок свою тушу вперед. Пошатнулся, удержался, привалился к дверному косяку. Когда он, наконец, заглянул внутрь, сцена походила на ночной кошмар. Титус сражался с двумя демонами, размахивая паразонием направо и налево. Каллия рванулась под стол, чтобы укрыться от третьего. Ее рука кровоточила, пепельное лицо покрылось синяками. Аталанты не было видно.

– Зандер!

Демон, который подобрался к Каллии, схватил ее за ногу и потащил из-под стола. Перевернул на спину. Как только монстр замахнулся мечом, она вскочила на ноги и резко ударила его в грудь. Демон завыл от непереносимой боли, но оказался достаточно силен, чтобы швырнуть арголейку через всю комнату. С оглушающим звуком она ударилась о дальнюю стену и сползла на пол.

Голову Зандера словно пронзило множество игл, но он продолжал драться, размахивая оружием, пока не проткнул мерзавца. Кровь из открытой раны хлынула на аргонавта и на пол. Демон споткнулся, восстановил равновесие. Он взмахнул левой рукой, когтями поймал Зандера за рубашку и впился в его тело. Затем мечом чуть не отсек руку воина.

– Я не позволю тебе забрать принцессу, аргонавт, – зарычал демон и вновь взмахнул клинком.

Зандер попытался извернуться, но его тело действовало медленнее разума. Это походило на борьбу в воде. Демон поднял меч для завершающего удара. С другой стороны комнаты послышалось рычание. Этот звук на долю секунды отвлек демона, и Зандер нырнул под руку монстра. Выбравшись у того за спиной, аргонавт высоко поднял клинок обеими руками.

– Катись в Тартар, подонок!

Из последних сил воин взмахнул лезвием и глубоко всадил его в бок демона.

Монстр завизжал и свалился на колени. Зандер вновь ударил, целясь в руку чудовища, в спину, в другой бок. Кровь хлестала во все стороны, била хранителя в лицо. Демон упал на пол, но Зандер продолжал атаковать.

Он был поглощен гневом, как никогда прежде, и каждый раз, нанося удар, представлял Каллию. Воин видел ее распластанной, словно подношение Аталанте – такой целительница была в ту минуту, когда он вошел в хижину.

Он вонзил паразоний в спину чудовища и вновь вытащил клинок. Маленькую хижину наполнил отвратительный сосущий звук. Зандер нанес следующий удар, стараясь не попасть в шею демона. Это слишком быстро прекратило бы страдания сукина сына. Аргонавт бил снова и снова, его глаза застила красная пелена.

Кто-то врезался в Зандера, сбивая его с ног. Хранитель с грохотом ударился об пол.

При взгляде на Титуса глаза Зандера расширились от удивления, которое быстро переросло в бешенство.

– Ты, проклятый сукин сын!

Титус выбил паразоний из рук напарника. Тот зарычал и попытался встать, но оказался слабее, чем себе представлял. Что бы ни вызвало эту слабость, сейчас это было сильнее его. Зандер попытался подняться, но вновь упал на задницу.

Демон за спиной Титуса заурчал и хотел было начать второй раунд, но Титус не дал ему такой возможности. Взлетевший клинок одним ударом отделил голову чудовища от тела.

Затем аргонавт вновь развернулся к Зандеру.

– Приди в себя, Зет.

Зандер с трудом встал на ноги. Его глаза сузились, пот вместе с кровью стекали по лицу и капали на грудь. Сердце тяжело билось под ребрами. От аргонавта исходили волны угрозы, а в голове звучало одно слово: убить.