– Марго!

Голос подруги заставил девушку вздрогнуть.

– Да что с тобой сегодня? – снова застрекотала Лизка. – Ты не можешь вести себя так здесь, в твоей колыбели успеха! Ты только взгляни на них!

Лизка махнула рукой внутрь галереи, где люди, казалось, бесконечно двигались, останавливаясь перед картинами и не желая ни на миг оставлять чувственную атмосферу полотен.

Маргарита не хотела внимать словам подруги, все ее мысли толпились на плохом предчувствии, и страх начал подступать все ближе и ближе. «Нет, не может быть, чтобы ты ошиблась», – пытался пробиться голос изнутри…

***

Многочисленные голоса, мужские и женские, грубые и приятные, все еще слышались в голове Маргариты, когда полная разочарования, она ехала домой. Поэтому, время от времени она закрывала уши ладонями, пытаясь, таким образом, от них избавиться. Маргарита спешила домой, в надежное убежище, чтобы суметь просчитать свою ошибку и попытаться ее исправить.

Она отправила Лизку в ресторан на праздничный ужин, в глубине души сожалея, что ей удалось так легко «сплавить» свою единственную подругу. Маргарита сама настояла, чтобы Лизка отпраздновала этот вечер вместо нее, в небольшом кругу самых важных клиентов и нескольких друзей. Сегодня, как никогда раньше, ей хотелось остаться одной.

С одной стороны, Маргарита была рада своему безумному успеху, который принес ей известность и немыслимую прибыль. К тому же, картины теперь составляли практически всю ее жизнь, без них она даже не представляла себе своего существования. Но сейчас она остро чувствовала, что жизненные часы незаметно замедляют свой ход, и она терялась в догадках, что бы это могло значить.

Маргарита не заметила, как оказалась возле своего дома. Большой особняк на тихой улице, недалеко от самого центра города, отличался изысканным вкусом и шиком. Девушка окинула свое «детище» скользящим взглядом, удовлетворенно отметив про себя странную, почти «говорящую» красоту своего жилища. Она быстро справилась с замком, и, наконец, оказалась в родных стенах, защищающих ее от назойливых завистливых глаз. Здесь она снова могла стать самой собой. «Самой собой», – повторила она свою мысль вслух. А это означало, что она должна будет снова искать того, кто лишил ее сна.

Резкий неожиданный телефонный звонок остановил Маргариту посреди гостиной. Она не поняла сразу, был ли это сотовый или домашний телефон, поэтому вначале попыталась нащупать в сумочке свой сотовый. В конце концов, ей удалось выудить его оттуда. Открыв крышку телефона, она убедилась, что пропущенных звонков не было. «Боже, я совсем сошла с ума, – подумала она про себя, – ведь у меня на сотовом совсем другая мелодия!» Ее взгляд нашел старинный аппарат зеленого цвета на тумбочке в прихожей. Странное волнение сковывало мысли и движения.

«Это отец, конечно же, только он еще помнит про домашний телефон?» – воскликнула она, успокаивая себя вслух.

– Алло, папа? – скороговоркой произнесла Маргарита, снимая трубку. Но тут же услышала слабую усмешку и поняла, что звонит кто-то чужой.

– Госпожа Амелина, это вы?

Голос в трубке прозвучал приглушенно и обаятельно, ненавязчиво, но с оттенком заметного вызова.

– Да, это я. Кто говорит? – Маргарита не узнавала голоса, но что-то подсказывало ей, что это был тот, которого она так долго искала. Ее руки задрожали, и она почувствовала, что на нее надвигается тень, желающая ее уничтожить.

– Романович. С вами говорит Александр Романович! Думаю, вы уже слышали мое имя, и к тому же, я не раз получал ваши приглашения на выставки!

Имя, прозвучавшее в трубке, казалось, объявляло Маргарите конец. Она вдруг почувствовала характерный «запах смерти», и тошнота резко подступила к желудку. Опомнившись, что молчание может стоить ей жизни, она выпалила:

– Да, конечно, господин Романович! Я много слышала о вас, вы редкий ценитель искусства… поэтому я все время помнила о вас и приглашала на свои выставки, только по каким-то неизвестным мне причинам, вы всегда отклоняли их!

Маргарита резко замолчала, добавить что-то еще она не решалась. На другой стороне провода тоже молчали, но тяжелый вздох и последовавшая за ним речь, снова «встряхнули» ее, словно ударили током.

– Госпожа Амелина, я очень сожалею, что так и не смог попасть на ваши выставки. Поэтому я и хотел лично пригласить вас ко мне на праздник, чтобы поближе познакомиться с творительницей чудесных полотен! В любом случае, я очень ценю ваши работы, и теперь я бы хотел познакомиться с вами… Итак, вы принимаете мое приглашение?

Голос Романовича, казалось, теперь звучал теплее. Но Маргарита чувствовала, что это ловушка, она не только знала это – она была в этом уверена. Но начатое надо было доводить до конца, и было бы бессмысленно отступать сейчас, когда ее цель оказалась совсем близка.

– Хорошо, господин Романович! Я обязательно приду!

В трубке послышался легкий смех, и Маргарита почувствовала холодок, пробежавший по спине.

– Я очень рад, – ответил мужчина, переставая улыбаться, – тогда жду вас в следующую пятницу в семь часов вечера! Вам доставят приглашение прямо домой.

Короткая пауза закончилась теплой фразой, но Маргариту уже сильно трясло.

– Я буду счастлив, наконец, познакомиться с вами.

– Я тоже, до встречи, господин Романович! – буркнула Маргарита в ответ.

– До встречи, госпожа Амелина.

«Я тоже буду очень счастлива, ведь я так долго тебя искала», – добавила она про себя, повесив трубку и опустившись на мягкий стул. Слезы начали медленно орошать ее лицо.

«Скоро месть свершится, – подумала она, – но это может стоить мне жизни…».

Холодные осенние дни тянулись бесконечно, и Маргарита считала минуты в ожидании встречи с Александром Романовичем. Ее лицо приобрело легкий бледноватый оттенок, виновником чего стали бесконечные тревоги и чувство нетерпения. Она не замечала, что происходило вокруг нее, и уже несколько дней нарочно избегала встречи с отцом, ссылаясь на срочную работу. Маргарита не хотела допустить даже мысли, что снова может причинить ему боль. Но, несмотря на внутренние угрызения совести, она не собиралась отступать. Ведь кто-то должен был наказать убийц, поэтому наверняка отец будет гордиться ею… только потом… когда все закончится… От одной этой мысли ей становилось легче, но не надолго.

Маргарита почти не замечала постоянного присутствия своей подруги в эти дни. Погруженная в план действий, она даже не догадывалась, что Лизка так драматично воспринимала происходящее.

– Может быть, ты все-таки передумаешь туда идти?

Подруга присела на край огромного, покрытого дорогой тканью, дивана. Как никогда прежде, она чувствовала необыкновенную физическую усталость. Ее волосы потеряли прежний блеск, на легкий макияж не было времени. Вот уже несколько дней она потратила на бесполезные уговоры своей подруги отказаться от встречи с Романовичем, но та не хотела ничего слышать.

Лизка не обижалась, она просто злилась, и чувство беспомощности держало ее во власти безысходности. Она понимала, что Маргарита находилась в каком-то странном состоянии «ступора», которое толкало ее на безумные поступки.

Лизка недоумевала, что было причиной действий Маргариты на самом деле. После окончания университета ее подруга оказалась самой талантливой из выпускников, обнаружив колоссальные способности. Она начала развивать новое направление в психологии, добившись его признания. Маргарита называла его «искусством, познавшим психологию человека». Но на самом деле, все было наоборот. После тяжелой болезни Маргарита «поглощала» психологическую науку до тех пор, пока не достигла самой ее вершины. И тогда она решила использовать искусство в качестве лекарства! Никто в это не верил, но когда ее картины обретали жизнь, они начинали обладать энергией невиданной силы, отчего тут же находили своих поклонников.