- Это ты была на фотографии, - прошептала Эша. - Ты была на той фотографии, вместе со мной и остальными, в Веселом! Ты была в том поезде! Это же тебя я видела!

   - Какой фотографии? - Полина заметно побледнела, и Олег опустил руку с телефоном.

   - Эша, о чем ты?

   Забавно, что он до сих пор не спросил, что Эша делала в хранилище. Как будто его это не особенно беспокоило. Как будто он не сомневался в том, что Шталь завело туда извечное любопытство - и ничто больше.

   - Я не с тобой разговариваю! - прошипела Эша, накрепко сжимая в кармане холодную рукоять пистолета.

   - Эша, - голос Полины дрогнул, - я просто не знала, как тебе об этом сказать...

   - Только не говори мне, что ты узнала об этом недавно! Не говори... даже не пытайся! Ты ведь не зараженная, верно, Поля?! Ты из первого поколения! Как он, - Эша кивнула на Ейщарова, который смотрел на нее ничего не выражающим, застывшим взглядом. - И как я! Не надо, Олег, вновь рассказывать мне сказку о каком-то странствующем Говорящим с судьбой, который невзначай передал мне свои разговоры! Я ведь тоже была на том поезде, разве нет?! Я видела фотографии, где меня в вашем присутствии тащат на носилках с пробитым черепом! И я видела зеркало! Я видела себя в прошлом - и я хочу знать, что все это значит!

   Вот теперь на их лицах появился страх. Этакий заботливый страх. Наверное с таким страхом в глазах любящие родственники привязывают буйнопомешанного человека к кровати, чтобы он до приезда санитаров чего не натворил. Лицемеры! Все было правдой - и все было враньем! Все слова, все чувства - все, чему она верила и чем жила, оказалось враньем, пылью, ничем!

   - Эша, - начал Ейщаров голосом человека, который надеется, что все еще как-нибудь можно исправить, - я не знаю, что ты...

   - Хватит врать! - выкрикнула Эша. - Хватит изворачиваться! Лжец-то, оказывается, не один! Лжецов полным-полно! Он надевал на себя чужие лица - вы тоже! Лицо любящей сестры! Лицо любящего человека! Я вам верила! Представляю, как вам, должно быть, все это время было весело!

   - Эша, - Олег выставил вперед руки в успокаивающем жесте, - ты ошибаешься. Да, вначале мы тебе лгали. Потом мы просто не говорили тебе всей правды. Все давным-давно изменилось! Что бы ты ни увидела в том зеркале - ты это неправильно поняла!

   - Правда?! А как можно было неправильно понять то, что шесть лет назад какая-то гадина взяла в аренду мое тело, меня о том не спросив?! У меня нет никакой квитанции! Может, она подписала договор с кем-то из вас?! Может, с тобой, Поля?!

   Она заметила, как Олег и Полина быстро переглянулись, и в глазах сестры мелькнуло некое подобие облегчения.

   - В любом случае, я предпочла бы этот вариант, - добавила Шталь, вытягивая из кармана пистолет и держа его в опущенной руке. - Потому что вариант, о котором мне рассказали, намного хуже!

   - Какой вариант? - Олег вновь не обратил никакого внимания на пистолет.

   - То, что я, на самом деле, в прошлом маньяк-убийца, заместитель какого-то начальника какой-то охраны, который увез вас всех неизвестно куда и половину из вас поубивал! Что я - вовсе не Эша Шталь, а какое-то Эрези-Джеш! А в придачу я еще и зомби, который вскоре вновь счастливо упокоится!

   - Кто тебе такого наговорил?! - потрясенно спросил Ейщаров, и в этот момент дверь кабинета снова с силой распахнулось, и внутрь ввалился взмокший, исцарапанный, взлохмаченный Михаил, очень кстати проиллюстрировав собой шталевский ответ. Эша махнула рукой.

   - Он!

   В кабинете повисла короткая пауза, во время которой старший Оружейник, лихорадочно проанализировав ситуацию, закрыл за собой дверь и ретировался под прикрытие шкафа.

   - Что ты сделал?! - рявкнул Олег. - Что ты ей сказал?!

   - Ничего, - ответил Михаил. - Так... Я не хотел! Я случайно! Я... ай, ладно! - он мужественно вышел из-за шкафа. - Все равно рано или поздно это бы открылось! В конце концов, все это было неправильно! Она много сделала для нас, и я это уважаю! Она имеет право знать правду!

   - Правду - да, но не тот бред, который ты ей наговорил!

   - Если это бред, тогда скажите мне то, что бредом не является! - истерично потребовала Эша. - Для начала то, что я, на самом деле, не умираю!

   - Я и не говорил тебе, что ты умираешь! - возразил Михаил. - Не физически...

   - Что?!

   - Ты идиот! - вне себя от бешенства выкрикнула Полина, и ее глаза сквозь полыхнувшее сизое знакомо засверкали бешеным изумрудным пламенем. - Не болтай о том, чего ты так и не понял!

   - Ладно, я идиот, - согласился Михаил, поднимая руки, словно сдавался в плен. - Но я уверен, что все можно мирно уладить...

   Звягинцева немедленно опровергла это заявление, подхватив с журнального столика тяжелую пепельницу и с неожиданной ловкостью метнув ее Оружейнику в голову. Михаил едва-едва успел прянуть обратно за шкаф, пепельница ударилась о стену и, неповрежденная, тяжело грохнулась на пол.

   - Немедленно расскажите мне все! - потребовала Шталь и вытянула руку с пистолетом, целясь в пространство между Олегом и Полей. В глазах Михаила, вновь высунувшегося из-за шкафа, она заметила мрачное удовлетворение, словно именно этого действия он и ожидал от нее. От той ее, переполненной злобой, которая взглянула на Эшу из глубин старого зеркала.

   - Эша, - Олег двинулся вперед, и она передвинула руку, наставив пистолет ему в грудь. Он даже не замедлил шаг, и выражение его лица не изменилось, словно Шталь навела на него не пистолет, а венчик для взбивания яиц. - Эша...

   - Думаешь, я не выстрелю?! - прошипела Шталь, пятясь к двери. Ее рука дрогнула, потом начала подниматься. - Черт, ну конечно я не выстрелю! Никогда, ни в кого из вас! Как я могу быть убийцей, если в этой комнате могу выстрелить только в одного человека?..

   Она ткнула дулом себе в висок, сморщившись от мгновенно появившегося во рту неприятного привкуса. Олег тут же застыл, а по лицу Полины расползся ужас, который казался таким искренним.

   - Эша, бога ради, опусти оружие!..

   - Нет! - отрезала Шталь, прижимаясь к стене рядом с дверью. - И не пытайтесь с ним договориться! Это мой пистолет!

   - Вообще-то, он мой, - осторожно напомнил Оружейник.

   - А ты заткнись!

   - Ладно.

   - И стой, где стоишь! Нечего смотреть на дверь - я знаю, что ты хочешь побежать за Стрелком! Всем стоять на своих местах!

   - Эша, опусти пистолет, - хрипло произнес Олег. - Прошу тебя. Я скажу все, что ты хочешь знать.

   - Говори сейчас! И не изображай переживания - тебе ведь плевать на самом деле! Или боишься за свой ковер?!

   - Эша, у тебя просто неправильное впечатление об общей картине, но это не причина для того чтобы прострелить себе голову.

   - Если мне в тебе что и приглянулось, так это точно не то, что ты, как и я, умеешь произносить длинные предложения, - Эша ухмыльнулась. - Не пробуй со мной договориться. Ничего не выйдет. Кто я на самом деле?!

   - Ты - Эша Шталь, - Олег не сводил глаз с пистолета в ее руке. - Ты та, кто ты есть - и ничего сверх этого... Ты никогда не была в нашем поезде. Ты никогда никого не убивала. У тебя никогда не было другого имени. И в зеркале ты видела не себя.

   - Вранье!

   - Враньем является только тот факт, что ты родилась в тысяча девятьсот восемьдесят пятом. На самом деле ты родилась в июле две тысячи третьего, и это произошло далеко не в Волжанске.

   Эша посмотрела на Полину, которая неохотно, подтверждающе кивнула, и с трудом сдержалась, чтобы не выронить пистолет и не залиться истерическим хохотом.

   - Чего?!

   - Тебе шесть лет, - сказал Ейщаров. - Но, на самом деле, в этом нет ничего такого уж ужасного.

   Эша безмолвно провела свободной рукой вдоль своего тела, демонстрируя, что тому никак не может быть шесть лет.

   - Знаю, звучит нелепо, - Олег мягко улыбнулся, - но это правда. Ты не могла никого убить, не могла никого охранять в том поезде, потому что тебя тогда просто не было.