Осторожно идя по укатанной машинными колесами земле, Шталь с угрызениями совести подумала о том, сколько лет она не была в Волжанске, на могиле матери. О последнем визите не сохранилось никаких воспоминаний. Да что там - без Поли она теперь даже не найдет этой могилы. Поля всегда все знает. Интересно, ходит ли туда отец? Вряд ли. Он ведь давным-давно даже не живет в Волжанске. Она даже не знает, живет ли он вообще.
Не выдержав, Эша схватила за руку идущего рядом Парикмахера, и тот успокаивающе похлопал ее по тыльной стороне ладони. Несмотря на свою уникальную природную неуклюжесть, Глеб сейчас двигался почти с кошачьей грациозностью, за все время ни разу не споткнувшись и не налетев ни на одного прохожего. Впереди решительно шагал Оружейник, то и дело озираясь, слева и сзади шествовали братья Зеленцовы, чуть правее Глеба с невозмутимым видом шел Электрик с сигаретой в зубах. Прочие сотрудники института исследования сетевязания растянулись по кладбищу длинной разрозненной цепью, не глядя друг на друга, и со стороны казалось, что они не знакомы, и каждый идет по своим делам. Кроме Эши из женщин Михаил пустил на кладбище только Аллу - прочие остались в машинах далеко за оградой, но Шталь казалось, что даже отсюда она ощущает их волнение и напряженное ожидание, похожие на нетерпеливо потряхивающие за плечи крохотные ручонки. Закусив губу, она шла и шла, и ряды надгробий медленно плыли назад, и вместе с ними уплывали стоящие перед ними люди.
- В администрации сказали, сейчас проводится восемь церемоний, - прошелестел Слава, не вынимая сигареты изо рта. - Об остальных сообщат дополнительно, но ближайшие - еще четыре. Все в разных рядах. Ну, что, разделяемся?
- Не нужно, - вдруг сказал Марк, останавливаясь и придерживая брата. - Вон она.
- Где? - испуганно спросила Шталь, вцепляясь в Глеба и второй рукой. Михаил проследил за направлением взгляда Зеленцова.
- Я не вижу.
- Третья аллея от дороги. Большой гранитный памятник в виде арки - видишь? Неподалеку от него как раз кого-то...
- Да, вижу. Но где...
- Не смотри на провожающих. Чуть левее могила - белое надгробие и два кипариса - справа и слева. Смотри на правый.
Эша прищурилась, глядя туда, куда указал Марк, и спустя несколько секунд действительно увидела выступившую из-за дерева высокую фигуру, которая почти сразу же исчезла, опустившись - вероятно, человек присел на скамейку перед могилой.
- С такого расстояния даже непонятно мужчина это или женщина, - недоверчиво произнесла она.
- Это женщина, - Марк внушительно выдвинул вперед подбородок. - У меня очень хорошее зрение, уж поверь. Конечно, я не мог разглядеть ее лица... но оно было обращено к похоронной церемонии, это точно. А вот что я очень хорошо разглядел - так это зубы.
- Чего? - с легким испугом спросил Слава.
- Зубы, - повторил Марк с такой интонацией, что по шталевскому позвоночнику проворно пробежал холодок детского ужаса. - Она улыбнулась. На мой взгляд, даже чужие похороны мало кому дают повод для улыбок, разве нет?
- Черт возьми, это ж самый центр кладбища! - застонал Михаил, хватаясь за телефон. - Там полно народу... еще и похороны!
Он невольно покосился на пустое место рядом с собой, и Шталь без труда поняла, что это был за взгляд. Подобные серьезные решения обычно принимал Олег, Михаил привык планировать простые силовые операции, в данной же ситуации он специалистом не являлся. Но Ейщарова здесь не было.
- Давай, Миша, ты здесь единственный, кто хоть что-то знает, - прошептала она.
- Да, - огрызнулся Оружейник. - Например, я знаю то, что довольно глупо начинать серьезнейшую операцию только потому, что Марк увидел чьи-то там зубы! Ладно, - он нажал кнопку сотового, - самое главное - это осторожно отсечь ее от людей. Если придется входить с ними в контакт, постарайтесь делать это деликатно - у людей горе. Только не усердствуйте в ущерб делу! Говорящих вперед не пускать никаких - хрен ее знает, активизируется эта тварь или нет! Кирилла Афанасьевича и Ивана Дмитриевича держите наготове! Все, начали! - Оружейник опустил руку, потом перекрестился телефоном и тут же удивленно на эту руку глянул, точно не мог понять, что это ей вздумалось вытворять без его разрешения.
- Кто такие Кирилл Афанасьевич и Иван Дмитриевич?! - пискнула Эша, не без содрогания сворачивая за Михаилом в проход между могилами.
- Новенькие, из стихийной группировки. Говорящие с... э-э... воздушными массами и огнем!
- Ты рехнулся?! Зачем дедов сюда притащил?!
- Я очень внимательно слушал твой рассказ, Шталь, - сказал Михаил, не оборачиваясь. - Только они могут сделать то, что мне нужно. Иди за мной, вперед не суйся, а то никакие разговоры не спасут!
- Лица сделайте соответствующие обстановке, - посоветовал Максим. - А то у вас такие рожи, что и невиновный забеспокоится! Придайте им выражение тихой печали.
- Продемонстрируй, - прошипел Электрик, с легким содроганием оглядываясь по сторонам. Максим повернулся, и Слава, поглядев на него, споткнулся и чуть не рухнул на чье-то вечное пристанище, спугнув задумавшегося на массивном гранитном надгробии воробья.
- Это тихая печаль?! По мне, так это лицо людоеда, которого прихватил гастрит!
- Да пошел ты! - деликатным шепотом сказал Максим.
* * *
Они уже почти дошли до могилы с надгробием в форме арки, когда из-за белой мраморной стелы между кипарисами стремительно выскользнула высокая темная фигура. Лица ее Эша увидеть не успела - человек сразу же повернулся спиной и быстро направился было к стоящему перед открытой могилой полукругу людей, но тотчас же остановился, точно споткнувшись. Алла, Коля-"нотариус" и Леша, брат младшего Таможенника, неторопливо отвернулись от провожающих в последний путь, отламываясь от похоронной церемонии и обращая к темной фигуре застывшие лица, после чего, почти синхронно склонив головы набок, медленно пошли вперед. Темная фигура попятилась, потом развернулась и с неожиданным проворством кинулась прочь.
Она их почуяла. Эша не знала, как - сама она не ощущала ничего, для нее бегущая темная фигура была всего лишь человеком. Но она их почуяла - и, вероятней всего, дело тут было не в том, кто Говорящий, а кто нет. Всех их сейчас объединяла общая ненависть, все были поглощены общим желанием уничтожить то, что принесло в Шаю столько боли и ужаса, и видимо, это были не совсем те эмоции, которыми жаждал насытиться незваный гость.
Оставив похоронную церемонию за спиной, Шталь заметила, что участок кладбища, по которому сейчас стремительно мчался прочь человек, странным образом опустел, хотя совсем недавно здесь было множество людей. Но теперь не осталось никого - и только Говорящие и неГоворящие молча, не переглядываясь, со всех сторон шли среди могил, медленно, но верно стягивая кольцо вокруг беглянки.
Она остановилась, пробежав метров с полтораста, потом закрутилась вокруг себя, повсюду натыкаясь взглядом на обращенные к ней лица, - пожилая, все еще хорошо сохранившаяся женщина с растрепавшимися волосами и сбившимся на затылок темно-лиловым платком. Сейчас она выглядела чуть старше, чем на фотографии, но дело тут было не в морщинах и дряблой коже, а в светло-зеленых глазах, абсолютно лишенных человеческого выражения. Эша не доводилось еще видеть более безжизненных глаз - два провала, наполненные древней пустотой, никогда не ведавшей ни единого биения жизни.
Кольцо сомкнулось.
Женщина застыла.
Они стояли в десяти метрах от нее, молча глядя на высокую фигуру с беспомощно повисшими вдоль бедер руками. Порывы ветра колыхали длинный подол темного платья, то облепляя им ноги женщины, то вздувая ткань, лишая их очертаний. Чириканье воробьев стихло, исчез шум машин, пропали звуки человеческих голосов. Остался только призрачный свист ветра, привольно резвящегося среди крестов и надгробий, и сияющая среди рябин в южной части кладбища маковка бело-зеленой церквушки точно наклонилась, нахмурившись, словно высшие силы не одобряли то, что происходило или должно было произойти. Эша заметила, что воздух над головой женщины, чуть дрожит, словно марево, слегка утратив прозрачность, и метнула короткий взгляд на стоящего неподалеку, за широкой спиной незнакомого ей неГоворящего, старика из присоединившейся стихийной группировки. Лицо его было спокойным, но в глазах мелькали знакомые сизые всполохи.
