Первоочередной задачей было спастись от чумы. Баллард крепился, проклиная себя. В конце концов Дебра и сержант Эсти вправили ему сустав. Операция проходила на великолепном горном склоне, усеянном белыми и желтыми цветами. Кэм задумчиво смотрел на крошечные венчики. Казалось, грандиозный конфликт людей и машин совершенно не затронул это место. Кэм понимал, что должны существовать и другие безопасные уголки — повсюду, даже за вражескими линиями.

Непонятно почему, эта мысль вызвала у него горечь. Горечь и ярость.

«Если бы мы только поделились вакциной», — подумал он.

Неужели вся война действительно началась из-за одного-единственного решения? И когда она прекратится? Даже если Рут сумеет добиться своего, если создаст идеальную вакцину, вряд ли это даст им достаточное преимущество, чтобы отбросить китайцев. Кэм не видел войне конца.

Они остались в луговине на обед, жадно проглотив трапезу из консервированной ветчины и свежих, горьких кореньев. По горам громом носилось далекое эхо. Артиллерийская канонада. Кэм глянул в бледное небо, но не увидел ничего: ни дыма, ни движения. Война все еще пряталась от них на западе, но приближалась с каждым часом, пока они ехали к передовым линиям американцев.

Парк предполагал, что у них есть еще по меньшей мере день, прежде чем они доберутся до северной оконечности аспенской группы войск. До ближайшей укрепленной точки, базы на горе Сильван, оставалось всего десять километров, но они передвигались не намного быстрей, чем пешком. Местность была слишком неровной. Парк постоянно поддерживал радиосвязь, обмениваясь координатами с фланговыми частями и запрашивая информацию о китайцах. Он мог бы затребовать поддержку с воздуха, если бы успел, — но до тех пор, пока они не доберутся до Аспен-Вэлли, по большому счету, им не на кого было рассчитывать — только на себя самих.

Утром 28 июня этого оказалось недостаточно.

Склон холма взрывался гейзерами из пламени и грязи. Четыре или пять мощных снарядов ударили из ниоткуда, взяв джипы в огненные клещи. Затем цепочки взрывов словно зашагали рядом, наступая на машины, как два пьяных великана.

Один из вездеходов перевернулся. Машина капитана Парка? Рут? Кэм сидел в третьем джипе, отделенном от двух других завесой пыли и обломков, и потерял из виду идущие впереди машины. Он оглох от грохота, но чувствовал, как по бортам джипа стучат камни и комья земли. Крышка багажника задралась, превратившись в полосу иззубренного металла. Веснер на водительском сиденье откинулся в сторону — что-то попало ему в голову. Кэма ударило по руке и в грудь, но рейнджер своим телом заслонил его от большей части осколков, даже когда лопнуло ветровое стекло. Куски бампера и другие обломки защелкали по разодранному капоту. Почти все они тоже пришлись на долю Веснера.

Он еще был жив и слабо скреб пальцами по рулю. Кэм пережал самую крупную рану на шее товарища, стараясь остановить кровь.

— Выходи! — проорала Фоштоми с заднего сиденья за спиной Кэма.

Ее голос прозвучал так, словно девушка кричала со дна колодца. До тех пор, пока она не протолкалась мимо, Кэм не понимал, что машина остановилась. Вестибулярный аппарат сбоил из-за контузии. Чувство равновесия пропало, так что, вылезая из джипа и волоча за собой Веснера, Кэм шатался, словно земля превратилась в бурное море.

Фоштоми сделала все, что смогла, — спотыкаясь и крича, она помогла оттащить раненого метров на пятнадцать. На ее щеке был порез, в волосах запеклась кровь, но девушка продолжала поддерживать Веснера под спину.

Слева, в клубах дыма, прорезанного солнечными лучами, Кэм заметил другие силуэты. Друзья? Вражеские солдаты?

«Рут», — подумал он.

Ее имя было островком спокойствия в море паники. Кэм замедлил шаги, собираясь броситься в голову колонны.

Фоштоми подставила ему подножку. Она пнула его ногой по лодыжке, и все трое рухнули за гранитную глыбу. Великаны снова обрушились на автоколонну. Рев был оглушительный. Кэм, не подумав, прижал ладони к ушам, но заглушить гиперзвуковые удары было невозможно.

Почувствовав, что рука мокрая, юноша вспомнил о Веснере. Он снова попытался пережать раны рейнджера, но Крейг Веснер был уже мертв — он лежал с застывшим лицом, и песок сыпался ему в глаза.

Фоштоми прокричала издалека:

— Затишье! Понял?

Нагнувшись ближе, чтобы Кэм смог прочесть по губам, девушка повторила:

— Опять побежим во время следующего затишья!

— Нет!

Даже собственный голос звучал словно издали. Вдобавок левый бок пронзила острая боль. Кэм охнул. Возможно, сломано ребро.

— Нам надо найти Рут!

— Мы не можем помочь ей!

Кэм затряс головой и неловко извернулся. Не поднимаясь, он попытался высмотреть, что происходит. Самолетов не было видно и слышно, но небо потемнело от поднятых ветром полотнищ дыма и пыли.

— Джипы! — орала Фоштоми. — Они целятся по джипам, а не по нам! Мы должны…

Внезапно великаны завальсировали дальше по холму. Полдюжины огненных шаров ударило в зеленый травяной ковер, казалось бы, в случайном порядке, смещаясь на юг, вниз по склону. Они кого-то преследовали? Из разговоров с рейнджерами Кэм знал, что современная война может вестись на расстоянии в десятки километров. Танки и пушки поражали удаленные цели с завидной меткостью. Их джипы засекли с самолета или со спутника. И теперь засевшие неизвестно где китайские артиллеристы всаживали снаряды в невидимые цели, руководствуясь только переданными координатами.

Ответить им было нечем, разве что вызвать помощь по рации. Фоштоми верно говорила, что надо выбраться из зоны обстрела, — но сейчас китайцы прочесывали всю гору, зачищая от выживших. Если они побегут, то с равным успехом могут как спастись, так и угодить под следующий залп.

Кэм не собирался уходить без Рут. Эта мысль укрепила его решимость, и он рискнул снова взглянуть на вершину холма.

Там перевернулся головной джип. Одно колесо отлетело, ось сломалась. На виду лежал только труп — мужчина в луже крови. Второй джип, в котором ехала Рут, врезался в расстрелянную машину, но выглядел просто брошенным. Рут спаслась.

«Должна была спастись», — подумал Кэм.

Великаны уже шагали назад, на сей раз медленней. Взрывы подбрасывали фонтаны грязи и веток, постепенно приближаясь по склону холма. Земля тряслась, грохот пробирал до костей. Кэм снова залег. В каждом глотке воздуха был привкус дыма. А затем смерть прошла мимо — и Кэм, вскочив, бросился бежать.

Он упал. Координация все еще не вернулась, к тому же он кренился на левый бок. Все вокруг было усыпано земляными комьями и камнями, иногда крупными. Едва Кэм снова начал подниматься, как земля подпрыгнула под ногами. Юноше удалось не упасть на раненый бок. Он скатился в воронку и наткнулся на Эсти и Гудрича, скорчившихся за свежими земляными валами.

Эсти пытался перевязать рану на предплечье Гудрича и не заметил Кэма. Гудрич что-то крикнул, но Кэм понял только, что это предостережение, а слов не разобрал. Он пробежал меньше девяти метров — а казалось, что попал в другой мир. Это впечатление усиливала звенящая тишина. Артиллеристы ненадолго сосредоточили здесь свои удары, и холм напоминал лунную поверхность.

Он должен был найти ее. Рут ехала с Эсти, Баллардом, Митчеллом и Деброй во втором джипе, но судя по всему, они разбежались в разные стороны. Кэм не знал, что будет делать, если придется искать ее наверху.

Юноша продолжал искать Рут на изрытой земле. Он вырвался из рук Эсти, когда тот попытался потянуть его вниз. А затем заметил в темных дымовых облаках силуэт бегущего человека. Нескольких человек. Великаны исчезли. Солнечные лучи дробились в пыли. Кэм выполз из воронки, лишь затем, чтобы снова упасть ничком и схватиться за пистолет. Он потерял карабин вместе с джипом, но у Эсти оставалась винтовка. Оглянувшись, Кэм выкрикнул:

— Эсти! Берегись!

В дымке, пригнувшись, передвигались по меньшей мере десять солдат — намного больше, чем оставшаяся часть их группы. Их крики звучали странно и приглушенно. И форма была не того цвета. Отряд Кэма носил хаки, а эти были одеты в пустынный камуфляж. Их фигуры отчего-то казались неправильными. Рваные бурые тряпки свисали с лиц и рук, и модели их винтовок и автоматов показались Кэму незнакомыми.