В небе сверкнуло что-то золотое.

Он прищурился. Две золотые вспышки. «О, меня будет охранять знаменитая двойка!» — ехидно подумал Прикованный. Он увидел, как эти две вспышки упали вниз и мягко приземлились на землю около постамента, где его приковали. Ослепительный свет, как и ожидал Прикованный, исходил от доспехов гостей (точнее тюремщиков, поправился он) и от их белоснежных крыльев. Свет слепил глаза, но он упрямо смотрел вперед.

Они пришли поиздеваться над ним. Он знал это великолепно. За годы, которые он провел здесь, иначе не было. Из гордого и сильного врага Прикованный превратился в их глазах в простого и жалкого подсудимого, которого нужно сначала помучить, а только потом убить. Хотя, даже сейчас Прикованный ощущал их страх. Все же, он был самым сильным. И там, у их Дома, и там, у себя Дома.

Один из них сложил крылья за спиной. Свет, исходящий от него слегка померк. Глаза стало резать гораздо меньше. Высокий, стройный, лет двадцати пяти, но без единой морщинки, что делало еще более молодым прибывшего. Его черные волосы были коротко пострижены, как с давних пор, вспомнил Прикованный, когда они сражались в битвах на их Святой Земле. «Бессмертный. Высший», — безошибочно опередил Прикованный, испытывая ненависть при последнем слове.

Второй, последовав примеру первого, тоже сложил крылья. Его золотистые волосы волнами струились по спине. Светло-голубые глаза с видимой ненавистью смотрели на Прикованного. Он же с не меньшей ненавистью смотрел в ответ на прилетевшего.

Прикованный знал, что по-настоящему прячется за этой маской доброты. В чем-то они даже гораздо хуже, чем он сам.

— Ну здравствуй, брат. — Тихо произнес темноволосый.

Прикованный тряхнул некогда светлыми волосами, на который теперь запеклась и кровь и грязь.

— Не называй меня так, Михаил. Я никогда не стану тебе братом, — прошипел он.

Светловолосый гневно ступил вперед.

— Не думай, что нам приятно с тобой разговаривать!

Прикованный ядовито на него посмотрел.

— Тогда какого лешего вы пришли сюда? Мне вполне неплохо без вашего присутствия. Так что тащите свои идиотские тела на свое идиотское небо!

Светловолосый снова подошел на шаг, намереваясь сказать что-то праведное, но Михаил его поймал за руку.

— Не стоит. Не трать на него свой праведный гнев. Он того не стоит. Он побежден. Успокойся, Уриил.

Прикованный вскинулся. В его глазах проснулась неподдельная язвительность.

— О, так это и есть Уриил? Мило. Миха, вы берете таких взамен павших? Видно давно я не был в мире. — Он сокрушенно покачал головой. — Знаешь, если это берут на место Хранителей, то не удивлюсь, когда у вас там появятся демоны.

— Демонам место в Аду, — спокойно ответил Михаил, приоткрыв крылья. — Как и тебе.

— Так вперед! Отправь меня туда! Я с радостью свижусь с Вельзевулом и Асмодеем. К тому же, там будет гораздо веселее, чем здесь или у вас, там. Ладно, к черту пустые разговоры! Зачем пришел?

Михаил презрительно посмотрел на Прикованного. Он покачал головой, смотря на кровь и грязь на теле своего бывшего брата.

— Ты никогда не изменишься, да?

— А ты чего хотел? Чтобы я снова сидел и видел, как вы делаете вид, что безумно всем довольны? Чтобы исполнять жалкие приказы?

Михаил закрыл глаза. Прикованный с гневом смотрел на него. Уриил решил наказать врага, но один взгляд и фраза остановили его:

— Стой на месте, жалкий мальчишка! Я гораздо старее тебя, так что не смей даже думать такое! — злобно проворчал Прикованный.

— Уриил, отойди. От того, кто распространяет зло, не жди добра. Корни всех зол исходят из него. Он само понятие зла. И никогда не сможет измениться. Никогда. — Спокойно произнес Михаил. Уриил отступил на два шага. — Ты никогда не изменишься, верно?

— А ты чего ждал? — лениво переспросил Прикованный.

— Хотя бы капли Света в твоих глазах и словах. Но я его там не вижу. Вот только не знаю, радоваться или огорчаться мне…

— Лучше радуйся. Я никогда не изменюсь, Михаил. — По лицу Прикованного пробежала какая-то мысль, но он очень быстро спрятал её.

«Никогда я не позволю над собой надсмехаться!» — пронеслось в голове у него.

Михаил обошел постамент и проверил, крепко ли держит цепь. Он стянул ветви терна. Михаил нечаянно укололся. Капля стекла по ветке, которая мгновенно позеленела. Он посмотрел на ранку, и она прямо на глазах зажила.

Прикованный поморщился. Ему внезапно захотелось оторвать крылья этим гостям. Слишком много столетий они бесили его. А мстить он не разучился. Сначала он убьет этого Уриила. Молодой, но быстро надоедающий. Или, может, Михаила. Он один из сильнейших сейчас. Причем, без него армия лишится своего командира. А это всегда плюс.

Михаил встал перед его лицом.

— Сколько же ты лет собираешься провести здесь? Сколько лет ты не будешь меняться… Я думал… до конца верил в тебя, брат.

— То же самое могу сказать о тебе. Но скольких своих братьев и сестер ты убил, Михаил? Скольких убьешь еще? — Взгляд Прикованного затуманился.

— Они уже не были родными. Они последовали за тобой. За тобой во мглу. Ты никогда не изменишься.

— Естественно.

Михаил качнул головой.

— Зачем ты решил пойти против Его воли? Зачем не преклонился перед Его созданием? — с болью спросил Михаил.

— А тебе бы нравилось служить людям? Тем, кто гораздо ниже тебя? Кто никогда не сможет понять и вынести твой груз? — мрачно усмехнулся Прикованный.

Уриил в страхе взглянул на него. Прикованный сейчас точь-в-точь повторил слова, которые говорил тысячи лет назад.

— Мы служим им. И они хорошие. Да, не все… но они стараются. — Уриил неуверенно произнес последние слова.

Прикованный это понял и расхохотался.

— Вот об этом я и говорю. Они меняются, да. Но не в вашу сторону. Даже наоборот. Смотри, сколько я торчу здесь и вижу как они «идут к свету». Войны, взрывы… Сомневаюсь, что к этому приложил руку кто-нибудь из наших. Может ваши постарались?

— Они изменятся.

— Это вряд ли. А вы, Высшие. Даже никак не поддерживаете порядок. За тысячу лет моего заточения здесь люди наворотили столько дел, что даже мне обидно. Я-то, дурак, думал, мы можем так поганить землю. Нет, мы не одни. И самое интересное, что к этому не пришлось даже прикладывать лапу. — Прикованный сладко улыбнулся.

— Ты не понимаешь, о чем говоришь. Мы следуем Его воле…

— Убивая своих же братьев? Мило. Знаешь, Михаил, в чем главное различие между ними? Я — демон, Падший, называй, как хочешь. Я убиваю, сею раздор, в общем, делая массу неприятностей народу. Впрочем, как и вы, слушая Его волю. Но главное различие между нами в том, что я не отрицаю свою сущность. Да, я такой, я не оправдываюсь и принимаю все сделанное нормально. А вот вы мечетесь и прячетесь за весомым словом «Он приказал».

Михаил отступил от него. Прикованный победоносно посмотрел на него.

— Да, ты не изменился. Нисколько. Прощай… бывший брат… — Высший резко расправил крылья, снова засветившиеся ярким светом, и взмыл в воздух. Михаил дождался, когда с ним поравняется Уриил, и они оба растворились в небе. Только перед исчезновением Михаил успел сказать Прикованному:

— Мне жаль, что ты не изменился. Видно, ты навсегда останешься тем, кто ты есть, Люцифер…

Лицо Павшего ничего не отразило, кроме презрения…

— Чехова! — раздался почти у уха визгливый голос.

Я вздрогнула от неожиданности. Быстро натянула на лицо милую улыбку и подняла глаза на Наполеона. Он навис надо мной, как обрыв над рекой. Того и гляди сорвется.

— Четыре по домашней! Написали ответы на вопросы? — он кивнул в сторону бланка.

Я едва сдержала облегченный вздох. Не заметил…

— Нет, пока. Уже почти закончила. — Я приподняла листок и показала полторы исписанных страницы.

— Хорошо! Оценки узнаете завтра. Или сегодня. Кому как повезет! Суворова! Если вы думаете, что у меня на затылке нет третьего глаза, то ошибаетесь! Я вижу всё даже с закрытыми! Два, и листок можете забирать с собой! Такие работы не принимаю! — рявкнул Наполеон, резко отворачиваясь от меня.