«Тяжело сознавать, что все это высшее общество, которое только и делает, что выступает в защиту бедняков, рассуждает о доброте и сострадании, устраивает благотворительные концерты, на самом деле палец о палец не ударяет, чтобы выполнить хоть одно из своих обещаний. Автор своими глазами видел, как это самое общество выгнало из своего дома бедную девочку…»

— Бедная девочка — это я? — осведомилась Адреалина, когда Пессоа передал ей содержание статьи Фреда.

— Похоже на то, — буркнул Пессоа, — и теперь мама желает исправить свою ошибку … Ты ей поможешь в этом, дорогая?..

* * *

Встреча футбольной команды Гаспара Веласкеса «Вихрь Сеари» с командой Франшику «Молниеносный легион» проходила при большом стечении зрителей и должна была широко освещаться в прессе.

Летисия, полная тревоги об улетевшем в Рио–де–Жанейро сыне, сперва отказалась присутствовать при этом знаменательном событии, но Гаспар настоял на своем. В этой игре Летисии отводилась, по его замыслу, небольшая, но важная роль — она должна была сделать первый удар по мячу, а по окончании матча наградить серебряным кубком команду–победительницу.

Увидел Летисию на поле, Франсуа ощутил прилив сил, которого не испытывал уже давно. Подпрыгивая на месте, чтобы разыграться перед игрой, Франсуа вполуха слушал вступительное слово Гаспара Веласкеса:

— Прошу минуту внимания… Я давно понял, что ничто так не способствует успеху в бизнесе, как товарищеская встреча по футболу. Бизнес — такая же серьезная игра, как и футбол… А сейчас я хочу пригласить свою дочь, нового вице–президента фирмы, чтобы она сделала первый удар по мячу.

Летисия ударила мяч ногой, и игра началась. Аманда не отрывала восхищенного взгляда от Франсуа. Она сразу узнала в нем того мужчину, которого пару недель назад они видели с Питангой. Он тогда произвел на нее огромное впечатление, но сейчас оно усилилось благодаря поистине львиному поведению Франсуа на поле … Вокруг нее кричали: «В центр! Давай в центр! Обходи его справа! Пенальти! Судья, пенальти!» — а она ничего не слышала, погруженная в хаос своих переживаний… Когда игра была окончена и команда–победительница «Молниеносный легион» выстроилась для получения награды, Аманда выхватила из рук матери кубок, чтобы самой вручить его Франсуа. Раздались аплодисменты, приветственные крики… Гаспар пригласил присутствующих в открытый павильон на фуршет. Аманда не отходила от Франcya. Она уговорила его сфотографироваться вместе. Франсуа искал глазами Летисию, но она после окончания матча исчезла. Тогда он уступил настояниям Аманды, и Фред Ассунсон сделал снимок. После этого Аманда потащила Франсуа к деду, который сказал, что не прочь заключить с ним контракт — ему понравилось, как Франсуа передвигается по полю, и он хочет, чтобы тот стал игроком в его команде.

— Контракт? — усмехнулся Франсуа. — Но я не профессиональный футболист. Я — архитектор.

— Франсуа, — тут же вмешалась Аманда, — оставим эти разговоры на потом. Приезжай к нам завтра, пообедаем вместе, а после мы выслушаем твои аргументы.

Гаспар горячо поддержал внучку и заявил, что и его дочь Летисия будет в восторге. Они пообедают в тесном кругу, вчетвером. Услышав имя Летисии, Франсуа немедленно выразил полное согласие отобедать в особняке Веласкесов.

* * *

Перед уходом в море Рамиру внимательно осмотрел судно и лодки. Как будто бы все было в порядке. Рыбаки очень надеялись получить немного денег Вперед, но, когда Рaмиру сообщил им, что Самюэлю не удалось подписать уже обещанный им фирмой договор, они не слишком расстроились: так было всегда, то есть деньги шли после рыбы. Жаль только, что вся эта возня с предварительной продажей улова задержала их на берегу.

После общего собрания Сaмюэль подошел к Рамиру и сказал:

— Да, это была глупая идея! Они правы, мы только потеряли время …

— Нет; - возразил Рамиру, — идея была что надо. Голова у нас с тобой работает прилично, Самюэль, а вот сердце подводит… Ты не смог договориться со своим сыном, а я — с Летисией… Но море нас не подведет. У нас будет такой улов, что они заплатят нам столько, сколько мы попросим. Хочешь поспорить?

Самюэль покачал головой.

— Нет, Рамиру, — проговорил он. — Спорить я не буду. Я хочу только быть в этом тан же уверен, как и ты…

* * *

После того как мужчины ушли в море, Серена приняла решение, которое любому не знавшему ее человеку могло показаться истинным безумием, бабской выходкой, — продолжить переговоры Рамиру, не увенчавшиеся успехом. Серена была человеком прямым и деятельным и не могла сидеть сложа руки, вот потому она, прихватив с собой Эстер, явилась в приемную Летисии и попросила секретаршу доложить о себе. Сузана ответила, что сеньора Летисия сейчас занята, она пытается дозвониться до своего сына Витора, улетевшего в Рио, но Серена настаивала, и секретарша отпра¬вилась с докладом.

— Меня сейчас удар хватит, — сказала заробевшая Эстер, — сердце готово выскочить из груди…

— Оставь удар до дома, — спокойно ответила Серена, — мы здесь, чтобы помочь нашим мужьям. Это наш долг.

Вернулась Сузана и сказала, что сеньора Веласкес готова принять обеих женщин.

Серена и Эстер вошли в кабинет.

Летисия предложила им сесть. В течение нескольких секунд Серена и Летисия рассматривали друг друга, наконец Серена начала разговор:

— Я жена Рамиру Соареса, вы, наверное, поняли. Мой муж пытался договориться с вами о продаже рыбы. Но кое–что осталось нерешенным. Вы сказали, что передали сделку кому–то другому…

— Да, я говорила с Давидом, сыном донны Эстер, — кивнув в сторону Эстер, произнесла Летисия.

— Мне кажется, это неправильно, — продолжала Серена, — Рамиру был у вас, вам надо было иметь дело с ним… Летисия, я знаю все, что произошло между вами и Рамиру, но это все в прошлом. Рамиру — честный человек. и у вас нет причин избегать его…

Пораженная прямотой Серены, Летисия проговорила:

— Это он меня избегает. Это он вместо себя прислал другого человека. Но я не собираюсь отказываться от своего решения. Могу вас заверить. что сдержу свое слово. Наш договор с Рамиру остается в силе. Фирма купит весь улов. Надеюсь, мне удалось развеять ваши сомнения?

Серена в знак согласия наклонила голову, а Эстер пробормотала:

— Да–да, конечно, донна Летисия. Извините нас за беспокойство. Всего хорошего.

… Вернувшись домой, Серена попыталась разобраться в своих чувствах. Казалось бы, разговор прошел удачно, так как она хотела. Она не уронила своего достоинства перед этой сеньорой. Но что–то не давало ей покоя… Да, Летисия, безусловно, хоро¬ша собой. И есть в ней что–то большее, чем просто красота. Какая–то тайна, загадка, делающая женщин необыкновенно привлекательными…

— Мама, куда вы ездили с донной Эстер? — прервала ее размышления Асусена. — Почему столько таинственности?

— Я ходила к той аристократке, что скупила нашу рыбу, — объяснила Серена.

— Ты была в доме Витора? — изумилась Асусена. – Ты его видела?

Серена потрепала дочь по щеке.

— Его я не видела. Возьми себя в руки и не горюй — он уехал в Рио–де–Жанейро. Выкинь его из головы, Асусена …

— Уехал, — задумчиво проговорила дочь. — Неужели я больше никогда его не увижу?.

* * *

«Непредсказуемость поступков свойственна богачам, — вертелись на языке Фреда слова его будущего репортажа, когда Изабел ввела в гостиную упирающуюся Адреалину, для того чтобы Фред запечатлел их вместе своей камерой, — ибо она гарантирована их доходами … »

Но Адреалина категорически отказалась фотографироваться. Она заявила. что терпеть не может шумихи вокруг своей персоны. И вообще, она, Адреалина, на всякий случай разобьет свою палатку в саду поближе к выходу. С этими словами Адреалина, величественно кивнув Фреду, вышла, а обескураженная Изабел сочла нужным произнести:

— Она – чудо, ты не находишь? Эта дерзость, эта наглость, этот задранный кверху носик! Такая молодая! Я обожаю молодых! Ведь это та самая молодежь, которой мы обязаны помогать, правда, дорогой?