– Этого я и боялся, – глухо сказал он, когда Вине закончил. – Мой шаг был непродуманным.

– Более чем, – сухо заметил Эван. – Жаль, я не понял этого позавчера. Я бы пресек...

– Ничего вы не успели бы пресечь, Шеппард, – вздохнул Винсент. – Давайте не будем об этом. Марго, ты жаждала высказаться. Просим. – Он картинно два раза хлопнул в ладоши.

– Ах, мои новости гораздо менее захватывающие, – промурлыкала Маргарет. – Так, смутные подозрения, слухи, оброненные легкокрылыми эльфами... Вчера я наносила визиты общим числом пять. И слышала в большинстве своем слухи о дивном приеме, который дал герцог Риверфорт, очаровательно эксцентричный тип. Говорили, что ты, Иэн, вернулся из своего родового имения и намерен снова занять подобающее тебе место в свете. Причем в средствах ты неразборчив и деспотичен, твое дьявольское обаяние свидетельствует о том, что ты можешь заполучить себе любую женщину. В качестве примера приводили вас, милочка. – Тонкий палец Марго указал на Дарину. – Ваш развод с графом не оглашен официально, и ваша репутация, с одной стороны, трещит по швам. С другой стороны – вы получили власть в свете. Вы не заметили, сколько личностей лебезило перед вами к моменту окончания позавчерашнего приема? А я вот обратила внимание. Так что определенные выгоды есть. Но были и другие, более мрачные слухи. Кто-то насплетничал, что ты, Иэн, ведешь себя так дерзко потому, что у тебя есть пара тузов в рукаве.

– Что они имели в виду?

– В большинстве случаев ответа на этот вопрос я не добивалась, мне только многозначительно подмигивали – дескать, догадайся сама. Но пару вариантов я все-таки услышала, и они привели меня в ужас. Например, тебе инкриминируют заговор против королевской семьи.

– Что за бред? – вскинулся Винсент. – Он служит Короне!

– Вине, милый, ты сморозил глупость, – фыркнула Марго. – Когда и кому это мешало устроить заговор против ныне здравствующего правителя? К счастью, ты прав, эта версия действительно воспринимается как бред. К несчастью – она не единственная. Есть еще вариант, что ты имеешь неограниченное доверие Короны и пользуешься этим как можешь. Недалеко от истины, не так ли?

– И чем же, по мнению сплетников, я это доверие заслужил? – усмехнулся Иэн.

– Господи, милый, посмотри на себя в зеркало! Постельными подвигами, разумеется. Только не уточняют, с кем именно: с консортом или с королевой. О твоих прекрасных глазах ходят легенды. А языки у трепачей обычно без костей, и эта мерзость расползается с ужасающей быстротой. У вас неприятности, господа.

– Тонко подмечено, – вздохнул Вине.

– Не издевайся, милый, это не в твоих интересах... – Марго перевела взгляд на Иэна. – Ты мне друг, как бы странно это ни звучало в моих устах... Чем я могу помочь?

– Ты говорила, у тебя есть собственные соображения – изложи.

– О! Я отследила, откуда берут начало слухи. Во всяком случае, семеро назвали мне именно это имя, а не какое-нибудь другое, и не нашептали, что слышали все от самой королевы... Джон Аскотт.

– Скотина. Я так и знал, – прошипел Винсент.

– Кто бы сомневался, – вставил Эван. – Господа, предложение у меня всего одно: отправиться с покаянием сами знаете куда. Там головы умные, там все решат.

– Или предоставят решать нам. И мы вернемся туда, откуда начали. – Винсент вздохнул и встал. – Но совет дельный, граф. Нужно срочно ехать. Иэн, ты как?

– Иного выхода у нас все равно нет. – Он тяжело поднялся. Дарина попыталась удержать его за руку, но Иэн, мягко сжав ее ладонь, отстранился. – Я прикажу подать карету и возьму кое-какие бумаги.

– Будьте любезны, – сдержанно сказал Эван. Иэн вышел.

Дарина переглянулась с Марго, та ответила ей неожиданно понимающим взглядом. Кажется, их оставляли за бортом.

– Можно нам составить вам компанию? – невинно поинтересовалась Дарина у Винсента. Тот нахмурил брови, покусал губы и наконец выдал:

– Нет.

– Почему? Разве нас не нужно привести к официальной присяге?

– Нужно или нет, решит наше начальство. – Эван смотрел в потолок нарочито скучающим взглядом. – Пока же вам надлежит ждать здесь.

– И не подумаю! – фыркнула Марго. – Власть мужчин! Пусть начальство и решает, нужно ли нам ехать с вами или нет.

– В данном случае начальство – я, – ровно сказал Эван. – Вы остаетесь.

– Ну и... – Марго надула губы и демонстративно уставилась в окно.

Эван встал и поманил Дарину за собой. Они вышли в ярко освещенный солнцем холодный вестибюль и остановились у зеркала в изукрашенной завитушками оправе; Дарина мельком увидела свое бледное, осунувшееся лицо и повернулась к зеркалу спиной.

Эван сцепил руки за спиной и, глядя в сторону, спросил:

– Тебе хорошо здесь? Дарина долго молчала.

– Что ты имеешь в виду, Эван? Если любовь Иэна ко мне – да. В этом смысле мне хорошо. В остальном... – Она беспомощно повела рукой. – Ты сам понимаешь.

– Тебе, должно быть, очень тяжело.

– Да.

– Я могу тебе чем-то помочь?

Она не ответила, отвернувшись к зеркалу. В нем отражался громадный вестибюль – и она, Дарина, такая маленькая на фоне мраморного великолепия. Ей показалось, что ее фигурка в зеркале покрывается инеем... Она не любила зеркала.

– Если тебе понадобится еще помощь любого рода, можешь сразу обращаться ко мне.

– Спасибо, Эван.

Кажется, говорить было больше не о чем, и все же... Дарина осторожно коснулась руки бывшего мужа:

– Эван, объясни мне... Почему я не знала!

– Я догадывался, что ты задашь этот вопрос. Видишь ли, Дарин... эта служба не из тех, о которых принято болтать.

– Ты считаешь, сказать мне – это разболтать?

– Я этого не говорил. В любом случае, начальство запрещало мне...

– Теперь ты будешь отговариваться повелением свыше, – горько сказала она.

– Дарин, – мягко произнес Эван, – Иэн тоже не сказал тебе ни слова. Либо ты прощаешь и его, и меня, либо ты не прощаешь нас обоих. Мне кажется, второе – изначально бессмысленно.

Он был прав, как всегда. Разговор этот был совершенно ни к чему, и зачем она задала этот вопрос, Дарина не знала сама.

– Извини.

– Ничего. – Эван хотел добавить что-то, но в вестибюле появились Иэн и Винсент, оба уже при плащах и шляпах; Иэн поигрывал изящной черной тростью. Подойдя к Дарине, он поцеловал ее.

– Мы постараемся вернуться поскорее, – его голос был обманчиво-мягким. Дарина вздохнула.

– Не спешите. Разберитесь во всем до конца.

– Мы постараемся. – Он погладил ее по щеке.

Эван отвернулся.

Наконец они уехали; прогрохотали колеса экипажа во дворе – и в вестибюле воцарилась тишина. Огромный, почти пустой дом давил на Дарину. Хотелось спрятаться в нишу, задернуть занавеси и застыть в маленьком кресле с подушками, которые вышивала, может быть, прапрабабушка Иэна неизвестно сколько лет назад... Одиночество было мерзлым, как вода в пруду поздней осенью.

И тут Дарина вспомнила, что Маргарет не выходила из столовой.

Марго опять курила, перебравшись в кресло у окна. Заметив вошедшую Дарину, она неожиданно тепло улыбнулась ей:

– Похоже, нас с вами все бросили, дорогая.

– Может быть, они правы. – Дарина устало опустилась на стул, сложила на столе руки и положила голову на них. – Подумайте сами, чем мы можем помочь в данной ситуации?

Маргарет возмущенно фыркнула.

– Вот из-за таких, как вы, дорогая, мы бесправны. Надо уметь сражаться за себя. Неужели этот несправедливый мир должен принадлежать одним мужчинам?

Дарина не ответила; она не чувствовала в себе желания вести сейчас спор. Подумать только, еще утро, а она уже совершенно выдохлась; что же будет, когда Иэн умрет? Тогда придется в десять раз тяжелее.

– Кажется, я не ко времени завела этот разговор, – сочувственно сказала Марго. – Вам и без меня проблем хватает. Мне уехать?

Дарина представила, что останется сейчас одна. Ждать, только ждать, ничего она больше не может.