Не успев занять оборону на линии укрепленных районов в районе Граева, вступил в бой 239-й стрелковый полк (командир — полковник А.К. Кожевников). Но противостоять натиску пехотной дивизии немцев, активно поддержанной своей артиллерией и авиацией, он долго не смог. К 8 часам немцы прорвали его оборону, заставив остатки полка в 10 часов начать отход на новый рубеж. Но и отойдя от Граева на 4 км, полк, непрерывно преследуемый противником, не смог закрепиться на этой позиции и продолжал отход уже разрозненными подразделениями в направлении Белостока и крепости Осовец.
Отважно сражались в районе Августова воины 345-го стрелкового полка (командир — полковник В.К. Солодовников), своевременно выведенные по приказу генерала Кузнецова на оборонительные позиции. Наступавшего вдоль шоссе Сейны — Августов противника сразу встретили дружным огнем полковые и батальонные минометы, стрелки и пулеметчики (полковая артиллерия тоже находилась на учебных сборах). В течение нескольких часов советские воины срывали все попытки врага занять Августов. Только по приказу свыше, уже обойденный с флангов частями противника, полк начал отход к реке Бобр.
Тяжелые бои шли в районе Суховоли, Домбровы, Липска и Августова, где оборонялись 132-й стрелковый полк (командир — майор М.А. Медведев) и разведывательный батальон дивизии, поддержанные огнем 53-го легкого артиллерийского полка под командованием майора И.В. Пчелкина и орудий 7-й противотанковой артиллерийской бригады. Обойденные с обоих флангов, понеся большие потери, наши воины были вынуждены вечером начать отход на Домброву и Гродно.
Трудные испытания выпали на долю воинов 120-го отдельного истребительно-противотанкового дивизиона (командир — старший лейтенант К. Марков), державшего оборону у дороги Граево — Августов. Около 9 часов он был атакован прорвавшимися в этот район пехотой и мотоциклистами противника. Воины-артиллеристы сражались храбро, перед их позициями лежали десятки трупов гитлеровцев, дымилось несколько бронетранспортеров. Но атаки врага следовали одна за другой, у воинов кончались боеприпасы, дивизион понес большие потери среди личного состава. Пришлось начать отход. Но это было нелегко сделать: подразделения противника уже обошли с флангов и окружили остатки дивизиона.
Пять суток советские воины сражались в окружении, выйти из которого удалось только немногим.
75-й гаубичный артиллерийский полк (командир — капитан К.Н. Ивасенко), находившийся на полигоне под Ломжей, после получения сообщения о начале боевых действий попытался пробиться на Граево, но это не удалось сделать. Сорвалась попытка двинуться и в направлении Осовца. Все дороги уже были загружены отходившими тылами 10-й армии и находились под непрерывными ударами авиации противника. Пришлось полку отходить на Белосток, а далее на Волковыск, теряя в боях и от бомбардировок личный состав, орудия и автомашины [322].
Вот и осталась 27-я стрелковая дивизия без гаубичной артиллерии, столь необходимой ей для отражения гитлеровских атак. К исходу дня ее ослабленные части, не сумев оторваться от противника, вели бои на рубеже Сидра, Янув и частью сил — у местечка Штабин.
11-й механизированный корпус (командир — генерал-майор Д.К. Мостовенко) находился во втором эшелоне войск 3-й армии. После налета немецких самолетов на Волковыск, не имея связи со штабами армии и округа, генерал Мостовенко принял решение действовать согласно разработанному плану прикрытия. По его приказу части корпуса начали выдвижение в район Гродно, Сокулка, Индура. Около 40–50 % личного состава, до 15 % танков и почти всю артиллерию пришлось оставить в месте прежней дислокации, так как они не имели вооружения, артиллерийских тягачей, а боевая техника нуждалась в текущем ремонте.
Около 10 часов утра командиру корпуса доставили приказ генерал-лейтенанта Кузнецова — нанести удар в северо-западном направлении, разгромить прорвавшегося через границу противника и выйти на рубеж Сопоцкин, Липск, река Бобр [323]. Наступление корпуса должен был поддержать 16-й скоростной бомбардировочный авиационный полк.
29-я танковая дивизия (командир — полковник Н.П. Студнев) через три часа после объявления тревоги, попав на марше под воздействие авиации противника, сосредоточилась в роще юго-западнее Гродно. Здесь ее командир в 9 часов и получил непосредственно от генерала Кузнецова приказ: «Противник с целью спровоцировать конфликт и втянуть Советский Союз в войну перебросил на отдельных участках государственной границы крупные диверсионно-подрывные банды и подверг бомбардировке наши некоторые города. Приказываю: 29-й танковой дивизии во взаимодействии с 4-м стрелковым корпусом ударом в направлении Сопоцкин — Калеты уничтожить противника, границу не переходить. Об исполнении донести» [324]. Прибывший вскоре делегат связи дополнил этот приказ распоряжением штаба корпуса: уничтожить наступающего противника и выйти на фронт Сопоцкин — Липск.
Непонятно, чем мотивировал свой первоначальный приказ генерал Кузнецов, нацеливая дивизию на борьбу с бандами. А она встретила сильного и готового к борьбе с русскими танками противника. Да к тому же ее мотострелковый полк был выведен в резерв командующего армией, а если учесть, что зенитный дивизион и химические роты находились на различных сборах, то перед полковником Студневым действительно стояла трудная задача наступать одними танками.
Но приказ есть приказ, его надо выполнять. Через некоторое время дивизия двумя колоннами двинулась к границе: 57-й танковый полк (командир — майор И.Г. Черяпкин) следовал вдоль дороги Гродно — Сокулка в направлении Конюхи, Голынка; 59-й танковый полк — в направлении Липщаны, Селко. Отбрасывая с дороги небольшие передовые отряды немцев, части дивизии продвинулись до 7 км и в 13 часов вступили в бой с основными силами XX армейского корпуса противника. Напоровшись на неожиданный и сильный огонь противотанковых орудий, танкисты в течение дня вели тяжелые бои на рубеже Лабно — Огородники и Конюхи — Наумовичи, неся большие потери в личном составе и технике, особенно из-за сильного воздействия вражеской авиации.
33-я танковая дивизия (командир — полковник М.Ф. Панов), поднятая по тревоге в Сокулке (на удалении 40 км от района сосредоточения), через четыре часа, оставив до 50 % личного состава, не имевшего вооружения, в месте постоянной дислокации [325], выполнила марш и сразу вступила в бой с превосходящими силами противника, стремясь выйти на рубеж Липск — Штабин. Но и эта дивизия наткнулась на хорошо организованную оборону немцев, понесла большие потери и была вынуждена прекратить наступательные действия.
Таким образом, неодновременный ввод в бой ослабленных танковых соединений, отсутствие зенитного и авиационного прикрытия, отсутствие связи и взаимодействия между частями и штабами способствовали тому, что контрудар 11-го мехкорпуса не принес ожидаемого результата. Противник ударами своей авиации и подошедшими противотанковыми резервами заставил части корпуса приостановить наступление и перейти к обороне.
Вечером, не выдержав сильного натиска и понеся большие потери от огневого воздействия противника, танковые дивизии корпуса начали отход в направлении Гродно, прикрывая отходившие от границы стрелковые войска 3-й армии. К исходу дня его части вели бои на рубеже Гибуличи, Ольшанка, Куловце, Сакшевце.
Не удалось сдержать наступавшего противника и на втором рубеже, который генерал Кузнецов пытался создать силами 85-й стрелковой и 204-й моторизованной дивизий, и причина заключалась в нехватке времени для создания устойчивой обороны.
В ночь на 22 июня 1941 года командир 85-й стрелковой дивизии генерал-майор A.B. Бондовский проводил совещание с руководящим составом по приведению частей в боевую готовность. В это время расположение ее частей подверглось авиационному удару, что вызвало панику среди личного состава. Большие потери понесли 59-й стрелковый полк, 74-й отдельный разведывательный батальон и 48-й медико-санитарный батальон, находившиеся в лагере «Солы». Поняв, что началась война, генерал Бондовский приказал поднять дивизию по тревоге, распустить дивизионные учебные сборы и дал команду на вывод частей в районы сосредоточения.
