На фоне Фернмана выступление мисс Дэр как-то поблекло, и она сама это поняла. Говорила она о медицине, о том, что человечеству предстоит тяжелая борьба с разными болезнями и недугами, что в этой области очень важен обмен знаниями и взаимопомощь.

Мисс Доддс рассказала о периоде истории, который изучался в классе, — о Реформации в Англии. Тогда вольнолюбивые люди поднялись на борьбу с господством церкви, они хотели разорвать цепи религиозных устоев. Мысль о терпимом отношении к чужой вере, чужой культуре зародилась уже тогда, в те давние времена, а теперь интерес к пониманию и осмыслению чужой культуры — дело вполне естественное.

Несколько обескуражило выступление Денэма. Он в пух и прах раскритиковал уроки физкультуры, заявив, что в школе нет хорошей спортплощадки и нет возможности вволю заниматься игровыми видами спорта. Уроки физкультуры всегда проходят однообразно. Стало быть, в них нет никакого толку. Куда лучше и полезнее потратить время на хорошую, настоящую игру. Наверно, он высказывал мнение всех мальчишек, потому что они громко его подбадривали.

Когда с докладами было покончено, Денэм наугад вызвал из зала двух учеников младших классов и попросил их написать на листках бумаги имена всех учителей, включая директора. Листки бросили в шапку, как следует ее встряхнули и вытащили один за другим три листка. Имена зачитали вслух:

• Мистер Уэстон.

• Миссис Дейл-Эванс.

• Мисс Филлипс.

Денэм и мисс Джозеф увели школьников со сцены, их места заняли выбранные учителя. Уэстон, лохматый и неопрятный, уселся между женщинами. Началась игра в вопросы и ответы.

Да, здесь было что послушать. Игра эта произвела на меня сильное впечатление.

Тон задавали два старших класса — те, кто помладше, то ли стеснялись, то ли не умели сформулировать свои вопросы. Учителя заранее вопросов не знали, и зачастую им приходилось выкручиваться как бог на душу положит. Тут меня снова ждала неожиданность. Манерная и глупая с виду мисс Юфимия Филлипс оказалась из всех троих самой хладнокровной и подкованной. На вопросы, которые задавали ей, отвечала прямо и уверенно, а если в трудное положение попадал кто-то из коллег, она неназойливо вмешивалась и искусно вызволяла его или ее из беды.

Уэстон совсем осрамился. После резкой критики, с которой на него накинулся Денэм, он спасовал перед заковыристыми вопросами Фернмана и, пытаясь сохранить достоинство, напустил на себя вид оскорбленной добродетели. В защиту уроков физкультуры, за которые он частично отвечал, никаких логичных доводов он не привел. Денэм, тренированный боксер, уверял: уроки дадут пользу, если будут ежедневными и более продолжительными. А два раза в неделю по двадцать минут — это пустая трата времени.

Тут мисс Филлипс снова взяла инициативу в свои руки и осадила Денэма. Она напомнила аудитории, что каждый предмет, в том числе и физкультура, включен в школьное расписание после подробного обсуждения, чтобы всем учащимся была от него максимальная польза. Возможности школы ограничены, и она ориентируется на большинство, хотя кто-то обязательно будет недоволен.

— Некоторые из вас, — заключила она, не сводя с Денэма невинных глаз, — по счастью, крепки и здоровы от природы и не нуждаются в простых физических упражнениях, которые предлагает школа. А вы подумали об остальных, для кого школьная программа как раз по плечу? Между прочим, кое-кто из старшеклассников мог бы и помочь товарищам.

Но Денэма эти увещевания не смутили, он поднялся с места.

— Ну, а нам-то зачем ходить на физкультуру? Кому надо, пусть те на нее и ходят. А остальные могут в это время погонять в футбол, еще во что-то сыграть — зачем нам на ерунду время тратить?

Вопрос был не из легких, но она ничуть не растерялась, даже заморгала от удовольствия детскими голубыми глазками — так ей нравился этот обмен уколами.

— Видите ли, Денэм, на занятиях по физкультуре вы тренируете не только тело, но и разум. Все уроки, которые вы получаете в этой школе, имеют одну цель — помочь вам в будущем, когда вы начнете самостоятельную жизнь. И необходимость делать то, что вам не нравится, — это часть общей подготовки. Уверена, вы со мной согласитесь.

Тут Денэму крыть было нечем. Парень понял, что его карта бита. Он удрученно уселся на место, а улыбка мисс Филлипс стала еще шире. Эта манерная кошечка с невинными глазками слопала канарейку со всеми потрохами. Я начал понимать, как такому слабому с виду существу удается держать в руках целый класс.

Вскоре на сцену для заключительного слова поднялся директор. Он сказал, что гордится своими учениками и благодарит их за отличную подготовку конференции.

В четверг 18 ноября у Джиллиан был день рождения. В понедельник вечером я зашел в магазин «Фойл» и купил ей в подарок книжку стихов. Собирался преподнести ее в четверг, в обеденный перерыв. Но во вторник утром, на перемене, когда я как обычно сидел в кресле в окружении стрекочущих девчонок и мальчишек, Джиллиан вдруг пришла сама. Увидев ее, я извинился перед ребятами и кивнул ей.

 — Можно вас на минуточку, мистер Брейтуэйт?

Вся моя братия тут же навострила ушки.

 — Конечно, мисс Бланшар. — Все заулыбались, зашушукались. Мы отошли в сторонку, где нас не могли услышать.

 — Для тебя есть небольшой сюрприз.

 — Правда? Какой же?

 — У меня в четверг день рождения.

 — Какой же это сюрприз? Ты мне уже говорила.

 — Я заказала столик на двоих в «Золотой рыбке». Это будет особенный ужин, с вином.

 — Прекрасно. А где это — «Золотая рыбка»?

— Это новый ресторанчик в Челси. Там должно быть здорово. Très élégant [6].

 — Чудесно. Обожаю, когда Très élégant.

 — Значит, договорились. Можем сначала сходить в кино на «Крестьянина», а потом поужинать.

 — Согласен.

Она улыбнулась и быстро вышла из класса.

Я вернулся к ребятам, и они забросали меня вопросами. Джиллиан зашла ко мне в класс впервые, и они сразу почуяли, что это неспроста.

— Мисс Бланшар ваша девушка, да? — напрямик спросил Тич Джексон. — А она в порядке, будь здоров!

Я согласился, что мисс Бланшар «в порядке», и замял, таким образом, ответ на вопрос. Девочки стали обсуждать прическу, платье и туфли Джиллиан, и разговор ушел от опасной темы. Памела молчала. Похоже, она не разделяла общего энтузиазма по поводу Джиллиан.

Наступил четверг. Я волновался, как мальчишка, и не мог дождаться последнего звонка.

В светло-сером костюме и забавной черной шляпке, кокетливо сдвинутой набок, Джиллиан была само очарование. Уэстон вышел из ворот следом за нами, и я подумал: хотел бы ты, милейший, оказаться сейчас на моем месте? Мы сели в автобус, в Олдгейте сделали пересадку и уселись в передней части двухэтажного автобуса. Джиллиан сразу взяла меня под руку, и мы оказались в уединенном прекрасном мире, мы нежно и счастливо шептались, глупо ворковали обо всем, что встречалось по дороге. Тут же мы изобрели игру и назвали ее «дилижанс». Дилижансом был наш автобус, а каждая остановка — постоялым двором или гостиницей. Мы смотрели по сторонам и по очереди придумывали названия для остановок. Например, остановку в Олдгейте мы окрестили «Насос и колокол» — здесь находится олдгейтская насосная станция, а неподалеку от нее — церковь. Следующая остановка возле поворота на Лиденхолл-стрит — «Топор и дева» и так далее. Кто не мог придумать хорошего названия, терял очко. Каждое очко оценивалось в пятьдесят пенсов. Мы здорово позабавились, от души смеясь над собственными импровизациями.

Фильм оказался прекрасным, и мы вышли из кино под впечатлением — от превосходной игры актеров, от горькой правды жизни. Возле Пикадилли-серкус сели в автобус, идущий в Челси.

«Золотая рыбка» действительно была, как сказала Джиллиан, très élégant. Такие уютные ресторанчики становятся популярными за один вечер и так же быстро выходят из моды. На каждом столике вместо цветов стояла небольшая стеклянная ваза, в ней плавала живая золотая рыбка. Соответственно были разрисованы и стены: переплетающиеся водоросли, кораллы. Очень уместны были манипуляции со скрытым освещением — казалось, ты попал в подводное царство. Наверно, ужин здесь стоит недешево.