– Дело в том, что новость уже облетела весь лагерь. Ты обязана войти в его шатер, иначе отказ нанесет непоправимый удар авторитету вождя. Это очень серьезно. Ытаргх так долго и упорно объединял народ, шел к заветной цели, а теперь вмиг все может разрушиться. Не исключено, что начнется междоусобица.

– Очуметь! Но я же не ведала, что творю. И он тоже хорош – недопонял и сразу же расхвастал на всю округу. А если сказать, что я как бы согласна, но правила моей семьи запрещают сразу входить в шатер мужа, что необходимо сначала выдержать испытательный срок? Случай-то неординарный, ведь так? Или орки постоянно таскают в ЗАГС эльфиек?

Запомнил новое слово и перевел.

Ытаргх задумался:

– Хорошо. Пока поставим для Свел’Таны рядом с моим белый шатер невесты. А дней через пять – десять сыграем свадьбу.

– Через сколько?! Я думала месяца три хотя бы! – вытаращилась девушка.

– Это долго. Скажи ей, максимум могу продлить дней до десяти – двенадцати, – пошел на уступки Ытаргх. – Но потом переедет ко мне. Иначе нельзя – пойдут ненужные толки.

– Что-то мне вконец разонравилась эта затея! Я против! Что за дикие нравы?

– Пусть не беспокоится. Не стану принуждать ее к выполнению супружеских обязанностей. Придет на брачное ложе, когда у самой возникнет желание.

– Пусть не надеется! С таким отношением оно, возможно, никогда и не возникнет! И только пусть попробует принудить, герой!

– Сделаю вид, что не заметил ее притворства и взора охотящейся самки. Убеди, что жить в шатре вождя она обязана! Не то мы ее съедим!

– Ытаргх, ты серьезно? – икнул я.

– Нет, конечно, но припугнуть не мешает, – оскалился вождь.

– Зашибись! – побледнела эльфийка.

Перевел и это.

– А какое значение у этого слова в твоей интерпретации? – уточнил я.

– Неописуемый восторг! – съязвила девушка.

– То есть доложить, что ты согласна?!

– Ладно, раз выбора пока нет, перееду через двенадцать суток. Но чтобы выделил мне отдельную комнату, запирающуюся изнутри.

– В шатре?

– Ну или занавеску там какую-нибудь. И кормили чтобы только овощами и фруктами. И если станет распускать лапы, то сожгу его шапито к чертям собачьим!

– А кто это?

– Очень страшные звери. А еще пусть научится правильно выговаривать мое имя! А то вдруг из-за его неверного произношения тоже что-то по-своему пойму. Добавь еще, что этот клыкастый качок мне уже перестал нравиться. – Эльфийка показала Ытаргху язык.

Устал. Сил почти не осталось. Я опустил отяжелевшие веки и прошептал:

– Вождь, она согласна!

Теоларинэ

Опять наш разговор прервал звонок Милы. Базирог приложил трубку к уху, засиял от счастья и утопал в другую комнату.

За время, что голубки ворковали, я успела сделать разминку, принять душ, одеться и перекусить. Потом мобильник гнома отключился из-за севшего аккумулятора. Малыш немедленно воткнул в зад телефона зарядное устройство и снова набрал свою любимую, по его словам, находящуюся между стадиями гусеницы и бабочки.

– Людочка, куколка, извиняюсь, батарейка сдохла. Так что ты там говорила насчет…

Прикрыла рот Базирога ладонью и показала знаком, чтобы молчал. На его вопросительный взгляд ответила ментально:

«Кто-то стоит в подъезде за нашей дверью».

Коротышка кивнул, разъединился с Люсенькой, на цыпочках потопал к дивану и вытащил из-под него Герду.

Мои клинки находятся за шкафом в прихожей. Насколько позволяло человеческое тело, я бесшумно подкралась к оружию, крепко сжала рукояти и прильнула к глазку.

Трель механического соловья чуть не заставила сердце выпрыгнуть из груди. За дверью стояла Екатерина Петровна.

Спрятала саблю с мечом и отворила.

– Мамуля приехала! Вот так сюрприз! – стараясь подражать Серому, радостно чмокнула я человечку. Потом выхватила из рук женщины тяжелые сумки. – Что же ты не предупредила? Мы бы встретили.

– Да мы с папой как-то и не собирались, но потом Пантелеича в район вызвали, он и предложил детишек проведать.

– Привет, Кать! – поздоровался тоже уже разоруженный гном. – А Алексеич же где?

– Привет, Василий! Да внизу он, сейчас докурит и поднимется.

– Помочь нести что надо? – уточнил Базирог.

– Ну сходи подсоби, – кивнула Екатерина Петровна, потом повернулась ко мне. – Сереж, то, что в клетчатой сумке, поставь в холодильник, а в другой – вещи, их в шкаф.

– Понял, спасибочки, мам, – поволокла я на кухню продукты, лихорадочно соображая, что бы наврать Тарасовым про дочь.

Через пару минут подошли и мужчины. Гном притянул мне пакет с пирожками и целый мешок с едой.

– Базик, что говорить про мою сестру? – шепнула я.

– Про какую? – не сразу сообразил гном.

– Про любую!

Малыш растерянно пожал плечами и шмыгнул к моим предкам.

Скажу, что ушла к подруге. Надеюсь, родители без ночевки, а то устанут дожидаться Светку.

Рассовала по полкам овощи, фрукты, грибы, творог, сметану, мясо, яйца и кучу домашней купорки. А когда вернулась к маме и папе, то застала любопытную картину: на диване сидел связанный гном с кляпом во рту, его за плечи крепко держал Алексей Алексеевич, а Екатерина Петровна стояла у зашторенного окна.

– Не волнуйся, сынок, сейчас мы все тебе объясним, – спокойным голосом проговорила мать Вотара. – Садись рядом с папой и, пожалуйста, ничему не удивляйся.

Сделала, как она сказала.

Екатерина Петровна сняла обручальное кольцо, внешность ее начала меняться: черты лица ее изменились, женщина стала выглядеть намного моложе, уши удлинились и заострились. Цвета ауры буквально кричали, подтверждая, что передо мной светлая эльфийка!

Уркхадал! Что за?..

В недоумении я посмотрела вбок и увидела, что гнома обнимает… серокожий дроу?

Ёлифрэль

«Рол, хватит обнимать гнома, включи фон».

«Да, милая», – ответил на мою мысль супруг и подбежал к телевизору со словами:

– Сережка, а что же ты футбол не смотришь? Там же сейчас такой интересный матч!

На экране два десятка людей гонялись за мячом, огромная толпа зрителей взирала на все это, а человек за кадром взахлеб комментировал происходящее. Ролтрилтар увеличил громкость и вернулся на место.

Быстрый взмах рукой, и на полу вспыхнул розово-фиолетовый квадрат. Переливающиеся щупальца плетения поползли в стороны, затем поднялись прозрачными стенами вверх, дошли до потолка и устремились навстречу друг другу. Через пару мгновений края узора сомкнулись, мерцание погасло, голос комментатора тоже исчез. Все, куб безмолвия готов.

Сергей наблюдал скорее с любопытством, чем с напряжением.

– Сынок, вижу, ты не особо удивлен. Значит, уже в курсе, что существует Пангея, магия и эльфы. Тем проще – меньше придется объяснять, – начала я.

– Да, мама, – спокойно ответил парень и кивнул на бородача. – Гном просветил. Кстати, зачем его связали?

– На всякий случай, – подал голос Рол. – Мы пока не определили: друг он или враг.

– Он свой, отпустите его.

– Нет, пусть пока так посидит.

– А что это за заклинание сейчас было?

– Защита от подслушивания.

– Банальная мера предосторожности или вам известно, что снаружи нас кто-то подслушивает? – уточнил сын.

– Надо же, он нисколько не обескуражен и на удивление трезво рассуждает, – удивился Ролтрилтар. – Говорил же, нужно было раньше все рассказать.

«Он даже ментальный блок уже научился ставить», – добавила я.

– О чем именно? О том, что мои мама и папа, извиняюсь, ушастые? Как вам удалось так долго это скрывать? И что вынудило признаться сейчас? А может, вы не наши родители, а напялившие их личины враги? – завалил вопросами Сергей.

– Не волнуйся, мы хоть и эльфы, но вы со Светкой – наши дети. Давай обо всем по порядку.

– Хорошо. – Сын скрестил руки на груди и приготовился слушать.

– Много лет назад твой отец – темный эльф и я – светлая эльфийка полюбили друг друга. Но, как тебе, возможно, говорила Теоларинэ, боги нашего мира запрещают представителям разных народов создавать семьи.