А вот на платформах золотых туфель блестели черные ящерки. Как и их подружки – горгульи-каффы. Удивительно, но расправленные крылья необычных существ, в виде которых мастер выполнил входящие в моду серьги, настолько удачно прикрывали верхнюю половину ушей, что непосвященный человек в жизнь не догадался бы, что перед ним – эльфийка. Это позволило Теоне не распускать, как Цветаниэль, обесцвеченные родовой магией волосы, а соорудить замысловатое хитросплетение из восьми толстых кос. Они спускались до середины лопаток и символизировали лапы гигантской белой паучихи, являющейся для дроу воплощением Матери-Богини.

На всех пальцах эльфийки красовались десять перстней-членистоногих золотого цвета. И наверное, еще полсотни восьмилапых взялись за руки (в смысле – за ноги), уютно расположились вокруг шеи девушки и образовали своими круглыми брюшками бесподобное ожерелье из черного жемчуга.

Прелестница повернулась, на миг вспорхнул шелковый шлейф платья, и на плотных черных чулках вспыхнули, словно настоящие, ярко-желтые молнии-швы.

– Ну как? Нравится?

– Нет слов! Это – фантастика! Ты – сказка! Чудо! Моему восхищению нет предела!

– Впечатляет, – согласился тоже уже нарядный Базирог. – Но чересчур вызывающе.

– Почему же, дружище? – заступился я за эльфиек, так как не хотелось ни разочаровывать девушек, ни самому лишиться возможности наслаждаться сим благолепием. – Да, в кино, может быть, не принято так ходить, но для театра и ресторана – самое то.

– Если есть что показать, почему бы этим не воспользоваться? – добавила сестра.

– Э-э, делайте что хотите, – махнул рукой Базирог, – но я предупредил.

Подсознательно понимаю, что малыш прав, но в данный момент я, в отличие от него, нахожусь под действием эльфийских чар. Даже чувствую это, как и то, что сопротивление бесполезно. Бери меня сейчас тепленького. Чем не преминула воспользоваться бессовестная Цветанка:

– Хотелось бы еще и в ночной клуб заглянуть.

– Легко, сестренка! После ресторана туда и отправимся. Гулять так гулять! – ответил я не то, что желал мой мозг, а то чего ждала корноухая.

На улице либо на меня отрезвляюще подействовал морозный воздух, либо эльфийка (с уверенностью не скажу, чьи это проделки, не исключено, что действуют сообща – уж слишком дружны в последнее время) решила, что дело сделано, и отключила гипнотические чары. Как только я «сорвался с крючка», тут же остановился как вкопанный.

– Что случилось, милый? – сразу же повернулась темная и попыталась сконцентрировать мой взгляд на своих огромных бездонных глазах.

Зажмурившись, я отбил визуальную атаку.

– Братик, ты… – Но и звуковой штурм медового голоска светлой я прервал, крепко заткнув уши.

Очевидно, дальше последует ментальное нападение. Надо успеть первым.

– Немедленно прекратите! – рявкнул я так, что пара пожилых прохожих, идущая навстречу, поспешила перейти на противоположную сторону улицы.

– Да объясни наконец в чем дело? – растерянно развел руки в стороны гном.

– Ладно, только чтобы не привлекать внимание, сядем в машину. Медленно, спокойно и без фокусов.

– Без каких? – не понял гном.

– Они знают, – кивнул я на остроухих (вернее, одну остроухую, а другую временно – так она надеется – тупоухую) и нажал кнопку брелка. Сигнализация приветливо мяукнула, мигнула фарами, отворила двери трофейного внедорожника и отключилась.

– Итак, милые дамы, признавайтесь, в чьей это прекрасной головке возникла идея сделать из меня болванчика и перед отлетом вляпаться в новую заварушку? Вам мало было истории с разбитой витриной? – уже внутри салона задал я первый вопрос.

– Какого болванчика? – приподняла вверх удивленные бровки первая.

– Какую заварушку? – тоже состроила из себя не местную вторая.

– Девочки, не злите меня! – прорычал я.

– Ничего не понимаю, – пожал плечами Базирог.

– Теоларинэ, Цветаниэль, – специально назвал их полными именами, чтобы указать на серьезность ситуации, – неужели вам, теперь я убедился, что обеим, не хватает здравого смысла, чтобы понять, как опасно лишний раз показываться посторонним на глаза? Решили покуражиться накануне отлета в мир иной? Так некоторые из землян с удовольствием предоставят вам такую возможность и сегодня.

Молчат, ковыряя носками обуви пол.

– Причем отправитесь вовсе не на Пангею, а туда, – указал я сестре на небо, затем перевел взгляд на любимую, вспомнил ее подвиги и опустил палец вниз. – Или туда.

– Прости, братик. Просто почти месячное заточение в четырех стенах невыносимо. Особенно когда вокруг столько интересного. Мы только и делаем, что читаем, смотрим телевизор и шарим по Интернету. Но ведь это не заменяет живого общения. Нам требуется хоть изредка показываться в обществе. Мы же социальные существа!

– Извини, котик. Но правда, хочется чудеса Земли понаблюдать лично, пощупать, попробовать на вкус, а не дразниться чужими описаниями и довольствоваться просмотром через камеры операторов, – поддакнуло серокожее социальное существо.

– Ах вот в чем петрушка! – догадался Базирог. – А я все не мог сообразить, зачем они на прошлой неделе вынудили меня заказать через электронный магазин эти шикарные наряды? Да так ловко раскрутили гнома на кругленькую сумму!

– Ага, так они и тебя обрабатывали?!

– Выходит, так. Самостоятельно я бы ни за что и никогда не потратил кучу денег даже на красоту, глаз от которой не отвести. Хотя, возможно, сейчас, убедившись, насколько торжественно великолепны наши дамы, как шикарно и гармонично… – резко смягчил тон, расплылся в улыбке и начал нести неприсущие ему эпитеты бородач.

– Перестаньте немедленно! – крикнул я на эльфиек, и гнома отпустило.

– Так что, все отменяется? – спросила Цветаниэль и прикусила дрожащую губу. Неплохой удар на жалость, но я нечто подобное ожидал.

– А мне так хотелось, чтобы, восхищаясь мной, все завидовали тебе. Как удачливому садовнику, вырастившему редкую голубую розу. – И давление дроу на чувство гордыни тоже выдержал.

– Я же просил прекратить ваши жалкие потуги снова очаровать меня. Они на меня не действуют, – усмехнулся, а сам подумал: «Если сейчас не остановятся – долго не продержусь».

– И даже это уже не работает? – показала Теона свою бесподобную, неповторимую, ни с чем не сравнимую по красоте улыбку.

– Все тщетно. – Еще немного, и у них получится.

– Правда?

– Правда! – солгал я и более уже не смог поддерживать заклинание против чтения мыслей. Сейчас они догадаются о моем блефе.

Повезло – хитрость сработала. Защита моя рухнула именно в момент, когда остроухая и тупоухая сняли воздействие.

– Как тебе это удалось, милый? – опешила Теона, удивленная моим иммунитетом к эльфийским чарам. Причем в голосе ни намека на обольщение – чистое любопытство. Так-то лучше!

– Сейчас разговор не обо мне, а о вас, – строго ответил я.

– Каюсь, это было глупой, необдуманной затеей, – повесила нос и тихо выдавила Цветаниэль. Затем почти неслышно прогундосила: – Все равно не возьму в толк, что страшного может произойти? Мы уже почти месяц на Земле. За это время многое узнали, кое-чему научились, к тому же несколько раз показывались на люди.

– Действительно, Серый, по магазинам ходили, в автобусах катались, в институте были, в той же «Метелице» я в первый день показалась на глаза куче народа, в деревне нас видели – и ничего. В чем сейчас проблемы? – не желала сдаваться Теона. – Собираемся посетить культурные места, никуда влезать не планируем, к тому же нас будете сопровождать вы с Базирогом. А гном, между прочим, в несколько раз дольше тебя живет на этой планете и, думаю, получше ориентируется и анализирует ситуацию. Но даже он не противится.

– Только потому, что вы его дурманили.

– Ладно, будь по-твоему. Приношу извинения, – сухо ответила темная эльфийка и повернулась к Цветаниэль. – Пошли, подруга, возвращаемся в изолятор. Снимем наряды, я еще раз поработаю уборщицей, а ты – повторишь науки. Глядишь, и выпустят завтра подышать свежим воздухом. Правда, придется отработать – сдачей экзаменов.