Я собрался исправить свою ошибку и на обратном пути объясниться с Ларой, но сделать это мне не уда лось. На посадочной площадке, рядом с валолетом разведчиков и тектотанком, девушки не оказалось. Лара куда-то исчезла. Медведя Тару тоже не было видно, и мы с Квадратом, попрощавшись с Вардой и оставшимися разведчиками, забрались в тектотанк. Включив двигатели и активировав броню, направились на место встречи с остальными бойцами нашей небольшой армии.
И вот мы уже подлетаем к замку. Пока все идет благополучно. Никаких проблем. Никаких трудностей. Если не считать большой стаи ночных птиц Раза, оказавшихся на пути нашего отряда. Стараясь избежать столкновения с птицами, я включил инфразвуковые отпугиватели. Стая с ужасом шарахнулась прочь с пути нашего отряда.
“Жаль, что так получилось с Ларой. Жаль, что не удалось попрощаться”, – подумал я.
– Зря ты так с Ларой, – словно прочитав мои мысли, проговорил Квадрат. – Девка в тебя по уши втюрилась, а ты не замечаешь.
– Втюрилась? – не понял я своего стрелка.
– Ну да, влюбилась! Это же невооруженным глазом видно. Смотрит на тебя, словно кошка само в брачный период на своего кота.
– Ты что-то путаешь, Квадрат, – отмахнулся я. – Я ее почти не знаю. Вчера только первый раз увидел.
– Для этого дела много времени и не требуется. Раз – и готово. Хватает и минуты, и полминуты. Мне, по крайней мере, хватало. Можешь поверить, Джаггер, мне, Эдмону Касперскому. Опыт в этой области у меня огромный. Обширный опыт у меня по части сердечных дел.
– Да вроде я и не давал ей повода, наоборот, обращался с ней чересчур грубо. С чего бы это?
– Повода не подавал? А не ты ли, дружище Джаггер, вчера на празднике незаметно уединился с этой милой особой? И что-то я вас до утра не видел. А утром вы опять же появились вместе, – хитро щурясь, проговорил Касперский.
– Спать я ушел, вот ты меня и не видел, – недовольно буркнул я, – устал очень, да еще этой настойки глотнул. Свалился как подрубленный. Ничего не помню.
– Значит, не помнишь? – Квадрат готов был расхохотаться. – Так ничего и не помнишь. А не тебя ли я видел…
Квадрат внезапно умолк. Привлеченный его вдруг посуровевшим взглядом, я тоже посмотрел на экран неорадара. Что-то не понравилось мне в безмятежной картине, нарисованной прибором. Хотя с виду все было нормально. Пейзаж по-прежнему не предвещал никакой угрозы. Ни единой цели не заметно в ближайших окрестностях. Ни одного объекта не маячит в воздухе.
Вот именно, ни одного. Птицы тоже исчезли с экрана радара. Вся эта огромная, словно море, стая ночных птиц словно испарилась. Такого, конечно же, быть не могло. Птицы не могли улететь так быстро. Все это означало лишь одно: кто-то включил нитровизуальный экран. Кто-то очень желал скрыть свое присутствие. Скрыть себя, чтобы незаметно напасть на нас.
Мгновенно включив излучатели реф-диапазона, я в неверном искаженном цвете реф-волн увидел их. Тех, кто нападал на нас. Пятерку истребителей.
Пять истребителей стремительно приближались к нам.
То ли мы попали в расставленную заранее ловушку, то ли случайно нарвались на один из воздушных патрулей Королевских ВВС. Не знаю, скорее всего это были посланные про просьбе экс-герцога на поимку сбежавших гладиаторов истребители с одной из военных баз, коих так много на Пандерлоносе. Наверное, они, возвращаясь с охоты, наткнулись на нас.
Не знаю, что привело их сюда, но вскоре нам пришлось очень жарко.
Встреча с эскадрильей авиаистребителей – не лучшая из встреч. Действуя грамотно и слаженно, пять этих смертоносных машин могут нанести большой урон противнику. Противнику, даже превосходящему их числом.
Авиаистребители специально предназначены для уничтожения воздушных целей. Оснащенные большим количеством высокоточных ракет, они представляют серьезную угрозу для любых летательных аппаратов. Помехосоздающие поля этих машин затрудняют бой с ними. Четыре энергопулемета и сдвоенная автоматическая пушка, установленные на этих машинах, делают их еще более опасными.
“Пять ястребов слева по курсу! – что есть мочи закричал я в микрофон локальной связи. – В реф-диапазоне! Кто видит, дай ответ!”
Не дожидаясь ответа, резко прибавил газу и, дернув штурвал на себя, стал стремительно набирать высоту. Высота – это в воздушном бою едва ли не самое главное. Кто владеет высотой – тот контролирует бой. Высота и скорость – вот факторы, которые мне сейчас были необходимы. И если в скорости мой тектотанк проигрывал маневренным истребителям, то высоту я вполне успевал набрать.
И я набрал ее. Когда пятерка авиаистребителей приблизилась на расстояние прицельного выстрела, я уже вполне контролировал обстановку. И хоть в реф-волнах все виделось не так хорошо, как хотелось бы, передо мной предстала вся картина боя.
Противник разделился. Трое истребителей, выбрав каждый по цели, вступили в бой с нашими мемолетами. Поступили так они несколько необдуманно и самонадеянно. Вместе, в едином кулаке, эскадрилья авиаистребителей гораздо опасней, чем поодиночке. Поодиночке они всего лишь пять отдельных боевых машин.
Но пилотам Королевских ВВС, похоже, было наплевать на это. Они асы, они мастера своего дела, они проводят в воздухе больше времени, чем на земле. Небо – их стихия. Они мастерски владеют своим ремеслом, и не стоит вставать у них на пути.
Бой развивался стремительно. Один из истребителей кинулся на беззащитные валолеты. Хоть аппараты беглых рабов и были усилены энергоброней и на каждом установлен пулемет, этим машинам долго не продержаться против огневой мощи авиаистребителя.
Так оно и случилось. Один из валолетов вспыхнул от нападения сразу трех ракет, пущенных с истребителя. Спустя секунду аппарат беглых рабов, ярко полыхая, упал на землю. Белая вспышка осветила темноту пандерлоносской ночи. Грохот взрыва пронесся над землей.
Оставшиеся два валолета, мгновенно перестроившись, открыли бешеный огонь по истребителю. Огненные трассы сошлись на аппарате работорговцев, и тот не выдержал. Броня истребителя дала трещину, энергосистема вышла из строя, и аппарат стал стремительно падать. Не долетев до земли буквально нескольких метров, авиаистребитель взорвался.
Все это я видел краем глаза, поскольку другой истребитель атаковал в этот момент меня. Я был готов к атаке и достойно встретил противника.
Тектотанк хоть и уступал в скорости юркой машине работорговцев, зато превосходил истребитель в огневой мощи. Да и броня моего тектотанка была куда мощней, чем у хлипкого охотника на мемолете.
Я был готов к встрече с врагом, и все же истребитель смог немного одурачить меня. Выпустив целую дюжину помехосоздающих ракет, пилот авиаистребителя незаметно спикировал вниз. И пока я переворачивал неповоротливый тектотанк, успел выпустить две ракеты в брюхо моей машины. Хорошо еще, что королевский ас выпустил в меня обычные ракеты, а не какие-нибудь другие. Например, парамерные. Видно, посчитал, что двух ракет с тритиевым наконечником хватит, чтобы уложить меня. Хватит, чтобы подбить тектотанк.
Не хватило. Ошибся королевский ас. Видно, мало было на этой планете рабства тектотанков, если пилот не знал, что обычными ракетами сбить такую супермашину, как тектотанк, почти невозможно.
Получив двадцать процентов повреждения брони, я выстрелил по атаковавшему меня истребителю. Не знаю, успел ли мой противник выпустить антиракеты, но это и не важно. Никакие антиракеты его уже не могли спасти. Когда в тебя летит два десятка тритиевых стрел, одновременно выпущенных с обоих бортов тектотанка, ничто тебе уже не поможет. Ничто тебя уже не спасет.
Масла в огонь подлил и мой стрелок, всадив длинную пулеметную очередь в истребитель за мгновение до того, как стая ракет разорвала вражеский аппарат на куски.
Истребитель буквально испарился от мощного огневого удара. Я думаю, вряд ли до земли долетел хотя бы один осколок металла размерами больше десятиграновой монеты.
Расправившись с врагом, я вновь осмотрелся. И осмотреться стоило. Один из наших мемолетов уже пропал с экрана радаров. Оставшиеся два вели тяжелый воздушный бой против королевских асов. Если бы бой происходил днем в условиях хорошей видимости, то результат этой схватки можно было бы предсказать заранее. С точностью до одного процента вычислить соотношение уцелевших аппаратов с нашей стороны и со стороны противника. Разбили бы нас в пух и прах авиаистребители. Как пить дать разбили бы. Они же все-таки профессионалы. Они же проводят в воздухе времени больше, чем на земле. Они асы.
