Какое-то движение слева, смазанное, схваченное краем глаза. В лесу всякое может случиться! Барат насторожился, готовый в любой момент выхватить меч, слегка повернул голову в сторону замеченного движения.

Волк! Обычный серый брат. Даже еще не волк, а волчонок. Стелется параллельно бегу Барата, лукаво кося глазом на человека. Эх, красиво бежит! Конечно, ему на ноги тяжеленные железяки не подвешивают!

Бежать стало неожиданно легче. Снег уже не так мешал. Барат радостно рассмеялся и увеличил темп. Волчонок в ответ радостно взвизгнул и тоже ускорил свой бег.

Барат очень любил бывать в лесу. Лес воспринимался как большой, добрый и верный друг, готовый принять, защитить и спрятать от любой опасности. То, что в лесу бывает нечисть, воспринималось Баратом философски. Паразиты бывают везде и у всех. Просто надо уметь защититься от них.

Встречи с нечистью Барат не боялся. Огонь бы его предупредил, как это уже бывало. Вон, неделю назад Барат бежал по распадку, когда Синий Огонь за спиной проснулся и тревожно завибрировал. Одновременно с этим Барат ощутил поток темной, злой силы из-за куста, заваленного хворостом и прикрытого лапами растущей рядом ели. Не теряя времени, Барат одним движением выхватил Огонь, отпрыгивая в сторону от куста и разворачиваясь лицом к источнику опасности. Хворост разлетелся в стороны, и из куста выскочило существо. Красные глаза злобно смотрели на весь мир. Толстые передние лапы венчали острейшие когти. Задние лапы были короче передних, поэтому казалось, что существо передвигается, присев. Не останавливаясь, тварь попыталась прыгнуть, имея целью славно подзакусить человечинкой. Барат одним движением рассек веревки удерживающие груз на ногах и мешавшие двигаться. В момент прыжка темной твари он снова резко сместился и отмахнулся от нее Огнем. Жаль! Несильно достал. Царапина. Но что это? Царапина быстро ширилась, обнажая темно-бурую плоть. Тварь взревела, рванулась и попыталась заграбастать Барата лапами. Точнее, левой лапой с длиннющими когтями. Ну и осталась без лапы! Барат зорко следил за врагом. Когда тварь, завывая, свалилась на снег, Барат подскочил к ней и, взмахнув мечом, отделил уродливую голову от туловища. В момент прыжка нечисть еще пыталась достать Барата целой лапой, но зацепила лишь штанину, мигом разорвав ее сверху донизу.

За штанину Барат получил нагоняй от Ребана по полной программе, когда приволок к хижине Ребана голову твари и утяжелители с остатками веревки.

— Это кустобный жорж! Ты понимаешь это или нет? У него когти ядовитые! Если бы ты, голова два уха, присмотрелся к ним, то увидел бы, что там есть канавки для яда. А если бы он до тебя дотянулся? Лежали бы там две тушки. А мой труд? Мои нервы, что я на тебя потратил? — сердито кричал Ребан, раскрасневшись от гнева. — Ты же знаешь, что нельзя подходить к зверю, пока не убедился, что он издох! Героизм проявить захотелось? Бери деревяшку, стоишь до первой звезды! И чтобы с места не сходил!

Сопка приближалась. Волчонок, весело подпрыгивая и вывалив розовый язык, мчался вровень с Баратом. Барат подбежал к дубу с наметенным у его основания сугробом. Сугроб уже был перерыт предыдущими набегами, но желудей под снегом было еще много. Желудь нужен был как подтверждение, что Барат тут побывал. Барат в очередной раз нырнул в сугроб, энергично заработал руками и выудил желудь. Порядок! В том же темпе бег в обратном направлении. Волчонок принял правила без возражений и помчался с неменьшим энтузиазмом обратно. Снова заснеженный лес, снова мелькают засыпанные снегом деревья и кусты по сторонам. Легкий скрип снега под ногами и шумное дыхание усталого Барата.

На окраине леса волчонок остановился, не желая бежать дальше. Барат остановился тоже. По его прикидкам, времени еще было достаточно. Он внимательно осмотрел своего добровольного сопровождающего. В глаза бросилась невероятная худоба животного. И как у него только сил хватало бежать? И не только бежать, а явно получать от этого удовольствие? Надо бы зверюгу поощрить и поддержать. И кажется, Барат знает, как. Парень рванул к домику Ребана. Волчонок остался на опушке, только смотрел вслед Барату, не делая никаких попыток уйти или побежать следом.

Барат вихрем промчался мимо Ребана, который был удивлен бодрым бегом подопечного, рванул дверь ледника, в котором хранились запасы мяса, и, выхватив из-за голенища нож, отхватил от туши приличный кусок. Не тратя времени даром, Барат бросился к лесу. Ребан его не окликнул, только внимательно посмотрел вслед, перевел взгляд в направлении бега и увидел стоящего на окраине леса волчонка. Понимающе кивнул и, буркнув что-то себе под нос, снова склонился над парой снегоступов, приводя их в порядок.

Волчонок внимательно смотрел на приближающегося Барата, черный нос вдруг заходил ходуном. Учуял мясо! Барат присел перед ним на корточки, протягивая кусок. Волчонок осторожно шагнул, не сводя глаз с Барата, аккуратно ухватил подношение. Мясо исчезло мгновенно!

Барат ласково улыбнулся:

— Я буду звать тебя Вольфом.

При звуках человеческого голоса Вольф напрягся, но с места не сдвинулся. Барат говорил негромко. Волчонок, казалось, прислушивался и все понимал.

С тех пор каждый день Вольф поджидал Барата на опушке и сопровождал его в пробежках. К лету от худобы его не осталось и следа. Пышная серая шубка сменилась на более скромную — летнюю. Сильный и красивый зверь теперь скользил по лесу, вровень с бегущим человеком.

Вот так, в занятиях и трудах, прошла зима.

Травник месяц — самое лучшее время! Отшумели весенние ручьи. Лес оделся в яркую молодую зелень листвы. По утрам оглушительно звенели птичьи голоса. Деревенские знахарки занимались сбором целебных растений, цветом лесных трав и деревьев. Белые волки ушли вглубь лесов, и, по крайней мере, до следующей зимы была надежда их не увидеть более. Странные и страшные звери! Где находились их летние берлоги, не знал никто.

А Ребан уже начал давать Барату уроки непосредственно по самому бою. Атаки, контратаки, блоки сыпались в жадную, быстро все схватывающую память молодого кузнеца. Сначала сам Ребан показывал прием. Он в первый раз проводил его быстро, потом медленно, объясняя, как и зачем должен двигаться клинок. После этого наступала очередь Барата. Он до одури повторял все показанные движения своим деревянным подобием меча, слушая критические высказывания старого воина. Но и этого было мало! Все новое Барат потом еще долго тренировал в одиночестве своим Огнем. Для этого он уходил вглубь леса, в сопровождении только Вольфа, радостно встречавшего Барата на некотором расстоянии в чаще. Вот там, на небольшой, облюбованной еще в прошлом году полянке, Барат крутил меч, шлифуя полученные знания.

Турот морщился, видя, что Барат уделяет все меньше времени кузнице, но безропотно отпускал его, надеясь на скорое окончание курса обучения. Сам же уговорил! И ничего тут не поделаешь. А с другой стороны, работа сына вызывала уважение у Турота. Сделанное Баратом носило явный признак мастерства. Уже никто не мог различить, где работа самого Турота, а где Барата. Но вот попыток создания чего-то необыкновенного у Барата больше не было. Работал он в кузнице, если можно так сказать, без огонька.

Барат устало опустился на траву, положив клинок рядом с собой. Натруженные мышцы ныли, но ныли приятно. Удовлетворение наполняло душу молодого парня. Наконец-то блок с переходом в прямой колющий удар получился! А сколько пришлось с ним повозиться? Ребан долго не мог разъяснить суть этого приема Барату. Потом были затруднения с разбором его. Медленно, по частям, он не получался. Вся суть и была в том, чтобы его проводить быстро, молниеносно!

Барат откинулся на спину и, заложив руки за голову, умиротворенно посмотрел в небо, следя за большим кучевым облаком, которое медленно и величаво проплывало над лесом.