Барат, восстанавливая свои силы, добросовестно повторял все упражнения, которые давал ему раньше Ребан. Огня, о котором Барат вспоминал с тоской, при нем не было. Приходилось обходиться грубой имитацией. Палка с привязанным к ней грузом заменила клинок. Мысль о создании кузницы приходила, и не раз, в голову Барата. Но всякий раз его останавливал здравый смысл. В этих условиях создание кузницы было бы невероятно трудным делом.

Тоболт оказался хорошим скорняком. Он ловко сшивал шкуры, снятые со зверей, на которых успешно охотились оборотни. Конечно же, перед этим следовал сложный процесс выделки шкур и создания ниток из жил. Практически вся одежда, в которую он был одет, были изготовлена его руками. Теперь и Барату вот потребовалась. Да и унты тоже сделать надо! Ловко орудуя шилом и ножами, Тоболт долгими вечерами восседал у пылающего камина, рассказывая Барату поучительные истории. А знал их Тоболт немало.

Легонько поскрипывал снег под ногами в унтах, которые сшил Тоболт. Барат бежал по пути, который он сам себе определил. Вот здесь, за этим заснеженным дубом, повернуть направо и по пригорку вверх… Пропетлять среди молоденьких елей, стараясь не задеть ни единой ветви… А вот тут надо пригнуться, чтобы не стукнуться головой о низко растущие ветки ясеня.

Барат добежал до конечной точки и остановился передохнуть перед обратной дорогой. Короткий день уже подходил к своему завершению. Сгущались сумерки и, как настороженно отметил Барат, в воздухе запахло опасностью. Он еще не осознал, в чем она заключалась, но обостренным чутьем воспринимал ее.

С разных сторон чудилось какое-то движение среди заснеженных стволов деревьев. Приглушенные шорохи. Временами проскальзывали какие-то скулящие звуки. Барат осторожно попятился к стволу сосны, росшей неподалеку от него. Пусть хоть спина будет прикрытой. Но что делать? Голыми руками не очень-то отобьешься от неведомой напасти.

Торопливо осмотревшись вокруг, Барат увидел обломанную толстую ветку, выступающую из снега. Он торопливо подскочил к ней и, вырвав из снежного плена, обломал лишнее. Получилась хоть и корявая, но приличная дубинка. Взяв ее наперевес, он снова придвинулся к сосне. Вовремя!

Зажглись в наступающей темноте зеленым светом глаза окруживших его зверей. Огромная стая волков кружила возле его сосны. Чем плотнее темнота окутывала лес, тем ближе подходили звери к одинокому человеку, прижавшемуся к стволу дерева.

Внезапное рычание раздалось справа и заставило Барата быстро отмахнуться в ту сторону. Толчок в руки дал понять, что его дубинка достала нападавшего хищника. Об этом же свидетельствовало короткий скулеж и шум падения зверя в снег. Волки в предвкушении завыли, подходя все ближе.

Если они бросятся всем скопом, ему не выстоять. Это Барат понимал ясно. К тому же он не так хорошо видел в темноте, которая все больше и больше сгущалась вокруг. В ней хищные силуэты волков терялись. Их выдавали только глаза, горящие зеленым голодным светом.

"Эх! Где же мой Синий Огонь?" — с тоской подумал Барат, обреченно сжимая комель дубинки замерзшими пальцами. И, как будто отвечая на его мысли, вдали разнесся свистящий звук, приближающийся с каждым мгновением. Волки настороженно замерли, повернув морды в сторону источника звука.

Барат увидел, как среди деревьев несется что-то похожее на стрелу, полыхая синим огнем. Да это же… Это его Синий Огонь! Барат с радостным удивлением узнал свой меч. Руки выронили дубинку, выхватывая из воздуха рукоять вновь приобретенного меча. Как он здесь оказался? Об этом у Барата не было времени думать. Вот теперь другое дело! Уж чем-чем, а мечом он орудовать умеет!

Огонь не только добавил Барату уверенности, он еще и дал приличное освещение. Сияния его клинка вполне хватало, чтобы рассмотреть, что творится перед ним.

Барат внимательно осмотрелся. Да, волков было немало. А прямо перед ним стоял могучий вожак волчьей стаи. Оскалив клыки, он пригнулся, изготовившись прыгнуть на человека. Но почему-то медлил.

Может быть, его смутил Огонь, полыхающий синим светом во тьме? Очень может быть! И правильно! Настоящий вожак должен с настороженностью относиться к таким делам. Но почему этот волк с такой жадностью принюхивается к Барату?

Неожиданно вожак повалился на спину и, радостно поскуливая, повернул морду к Барату. В этот момент нахлынули воспоминания, и Барат сразу же узнал… Вольф! Ведь это его маленький волчонок Вольф! Впрочем, какой же он маленький? Вон в какого зверя вымахал! Даже успел стать вожаком стаи.

— Вольф! — осторожно позвал Барат.

Какой-то из волков не вытерпел и прыгнул с левой стороны на Барата, целясь ему в горло. Но Вольф, изогнувшись немыслимым образом, выпрыгнул нападающему наперерез, сбил в прыжке, повалил на снег и с грозным рычанием оскалил клыки. Волк, над которым возвышался Вольф, смирно лежал, всем своим видом показывая, что уважает вожака. Как только Вольф отступил в сторону, волк вскочил и, униженно поджав хвост, попятился.

Остальная стая не высказывала очень уж большого желания подзакусить человечинкой. Судя по упитанным фигурам зверей и пышным шубам, зимняя охота была достаточно удачной для стаи. Ничто так не поднимает авторитет вожака, как его сила и сытая жизнь под его руководством.

Барат, с Огнем в руке, двинулся в обратный путь. Стая волков дружно тронулась за ним. Наравне в Баратом летел по снегу мощный самец, вожак этой стаи. Вольф снова нашел его, как нашел его и Синий Огонь.

Невдалеке от хижины дядюшки Тоболта Вольф что-то пробурчал, прощаясь, и повернул в сторону, уводя свою стаю вглубь леса.

Барат уже в одиночестве подбежал к жилищу. У порога торчал Куцый. Он беспокойно принюхивался, его глаза горели желтым светом.

— Что такое? — поинтересовался у него Барат.

— Стаей пахнет, — отозвался Куцый. — Не нравится мне это.

— Думаешь, нападут? — из-за двери сарая показалось длинное лицо Сохатого.

— Если голод доймет, то могут, — кивнул Куцый.

— Эти не нападут, — сообщил Барат. — С этими я договорился.

— Что? Как? — удивленно повернулся к нему Куцый.

— У меня знакомство там есть, — хмыкнул Барат, заходя в дом.

— Знакомство? — повернулся от камина дядюшка Тоболт. — Это с кем ты успел уже познакомиться, мой молодой друг? И что это у тебя в руках?.. Ого! Я жду объяснений.

— Это мой меч, — Барат с гордостью продемонстрировал дядюшке клинок. — Синий Огонь!

— Впечатляет! — старик проковылял к Барату и с интересом начал рассматривать меч. — Синий Огонь это потому, что он светит синим светом? Где ты его нашел? Судя по всему, это необычный клинок.

Дядюшка протянул руку, желая взять меч, чтобы рассмотреть его поближе. Но Барат отвел руку.

— Не надо его трогать! Он может ударить чужого.

— Да? А как же тогда он дался тебе в руки? И что ты собираешься с ним делать дальше?

— Как это что? — удивился Барат. — Это мой меч!

— Ты что, воин? — удивился Тоболт. — Вот уж не думал, что твои занятия с палкой это занятия воина. Ты же говорил, что ты кузнец.

— Я — кузнец, — кивнул Барат. — Но я и воин. Меня обучал Ребан. А Ребан был сержантом княжеских мечников.

— Да разве можно сочетать такие разные занятия, как кузнечество и бой, — озадаченно проговорил Тоболт. — Но почему ты решил, что этот меч будет слушаться тебя в сражении?

— Да потому, что это мой клинок, — сердито отозвался Барат, которому начала надоедать эта куча вопросов. — Потому что я его выковал.

— Когда? — попытался сесть мимо табурета дядюшка.

И сел бы, если бы его в последнее мгновение не подхватил Косолап, молча слушавший этот разговор.

— Еще до того, как попал к гномам, — пояснил Барат.

— Но как он попал к тебе? — спросил дядюшка и покачал головой. — Кажется мне, что ты не все рассказал о себе. Вот что решим: я тебе сейчас дам ужин, а ты нам расскажешь все, без утайки.

Пришлось Барату повторить свой рассказ. Впрочем, о некоторых тонкостях он все же умолчал. Ну, зачем посторонним знать о секретах мастерства гномов? Или о том, как устроена их оборона?