Тут Степан встрепенулся, очнувшись от размышлений над моим рассказом.

   – А, если это ловушка? – громко обратился он ко мне, не обращая внимания на ворона, вокруг которого внезапно даже воздух потемнел.

   Торл резко взлетел с забора вверх. Он хлопал крыльями так быстро, что несколько его перьев испуганно разлетелись в стороны. Сделав небольшой полукруг в воздухе, он неожиданно приземлился на землю прямо напротив крыса.

   – Ловушка – это яма, полная крыс, в которую ты бросил своего барина, – медленно сказал он, и, не давая крысу ничего вставить, продолжил:

   – А то, что предлагаю я – выход. Ваше дело, верить мне или нет. Только знай, без моей помощи в этом замке Алиса продержится не долее, чем моё перо, взлетев, опустится на землю. После чего её судьбу не сложно предсказать. А ты совсем скоро снова будешь съеден кем-нибудь не крупнее рогатой улитки. Потому что даже она сильнее тебя. И вот теперь я тебя предупреждаю, научись благодарности, деревенщина. За помощь вам мне придется немалую цену заплатить.

   Несколько секунд царило молчание.

   – Может хватит... Товарищи... – неуверенно сказала я.

   Крыс смотрел в камни, словно обдумывая всё, что только что вывалил ему на серую, обрастающую шерстью голову, ворон. Он хмурился, но, очевидно, был склонен согласиться. И вот, наконец, подняв усатую морду и встретившись взглядом с горящими глазами птицы, он ответил:

   – С трудом, но я всё могу понять. И то, что вспомнил моего барина, и твой гнев, и твою помощь... Только одно у меня в голове не укладывается. Я не смогу справится с улиткой?!! – на последних словах его отросшая на хвосте шерсть встала дыбом и задние лапы напряглись. Ворон заметил это, но немного поздновато. Крылья успели сделать лишь два взмаха, как Степан прыгнул, и они оба покатились по земле, поднимая вверх серую пыль. Я слышала визг и карканье, видела летящие перья и кровавые царапины, пока до меня не дошло, что не плохо бы их разнять. Но их движения были такими быстрыми и сильными, что эта идея не казалась мне очень уж хорошей.

   – Эй, прекратите! – крикнула я, но это не возымело действия. – Хватит, это же глупо!

   Но они продолжали кататься по земле, пока в один прекрасный момент просто не разлетелись в стороны, тяжело дыша.

   – Я приму твою помощь, Торл, и пройду внутрь с твоей знакомой.

   Ворон нахохлился и вырвал у себя несколько перьев, которые теперь торчали в разные стороны. Степан двигал ушибленными плечами, и зализывал расцарапанную лапу.

   – Я позову её. Не двигайтесь, когда я буду это делать. Это волшебство очень тонкое. Всё должно пройти так, чтобы оно не было обнаружено.

   Торл скептически покосился на Степана, но теперь, казалось, и с некоторой долей уважения. Крыс же, в свою очередь, как будто успокоился, и теперь совершенно не проявлял агрессии. Один уголок его рта был даже немного приподнят, когда он смотрел, как Торл выщипывает торчащий пух из крыльев.

   Когда, наконец, ворон привёл себя в порядок, он оглядел нас обоих и кивнул. Поднявшись в воздух, он пересел обратно на виноградный забор и широко расставил крылья. Маленькие изумруды глаз скрылись за веками, когда клюв разверзся, и странные слова, смешанные с карканьем полились во тьму. Мне казалось, что я видела, как эти слова почти обращаются во что-то плотное и шевелящееся, густого бело-голубоватого цвета. Прозрачное марево окружило чёрные крылья, когда Торл выдернул из себя ещё одно перо, на этот раз вполне здоровое, и подбросил вверх. К удивлению, оно не падало, а продолжало висеть в горячем воздухе, пока колдун не дунул на него. В ту же секунду, сначала медленно, потом быстрее, оно полетело через забор к замку.

   – Теперь надо ждать, – устало выдохнул Торл.

   – Это было великолепно! – восхитилась я.

   – Ага, и зловеще, – поддакнул Степан.

   – Здесь ты прав, – сказал сморщившись Торл, – колдовство не бывает добрым. И оно всегда забирает свою цену.

   – Такое молочное, мягкое!.. – продолжала я, всплеснув руками.

   – Ты его видела? – удивился ворон, приподняв то, что могло быть бровями.

   – Ну... немного.

   – Ой, а что это тут написано? – спросил Степан, внезапно обратив внимание на камень, на котором он и я по очереди всё это время сидели.

   Я стерла рукой пыль и землю. Как оказалось, на нём действительно было что-то написано. Странные каракули, практически незаметные, стёршиеся временем.

   – Это вообще слова? Может это просто трещины, сколы?

   – Нет, это действительно слова, – сказал Торл, слетев с забора и приземлившись рядом с нами. – По крайней мере, когда-то ими были. Они здесь со времён падения первых аггелов, когда Ад только появился. Каждый Дом избрал себе остров и землю, и первое, что стало их владениями – горячая лава и голые камни. Потом они построили замки и дворцы, скульптуры и фонтаны. Здесь написано, что это “Земля Царя виноделия и Бога веселья, короля яств и гулянок”

   Я всматривалась в продольные и поперечные полоски, и попыталась различить в них буквы. Пару секунд мне даже казалось, что у меня получается, и в пыли веков я вижу древние слова, сливающиеся во фразы. Но внезапно я услышала хлопок рядом с собой, и наваждение исчезло. Слова снова стали лишь царапинами, Зато перед нами появилась подруга Торла.

   Это было до крайности страшное существо. Сперва, когда она “хлопнула” у меня за спиной, первым желанием, возникшим в голове, было бежать. А лучше ударить и бежать. Мне ни за что и никогда не пришло бы в голову, что это женщина. Ну, или кто-то женского пола. Существо было мне по пояс и сильно сгорблено. Лохмотья темных оттенков под серым плащом с изображением переплетающихся змей, длинные руки, скрюченные пальцы, острые когти, как у хищной птицы. Но страшнее было лицо. Сморщенная маска со злыми маленькими глазами, глубоко посаженными в темно-синие провалы глазниц. Нос был будто бы обрублен, так, что я видела овальные ноздри и серую кожу внутри. Редкие волосы еле-еле покрывали бородавчатую лысину. Маленькие острые зубы выглянули из-под сухих губ, когда она улыбнулась:

   – Доброй вечности, Торл. Тебе и твоим спутникам, – она слегка склонила голову в поклоне сначала перед ним, потом и перед нами. Затем остановила довольно долгий неприятный взгляд на мне, от чего мурашки пробежали у меня по спине. Её маленькие обвислые груди под туникой неведомого цвета – единственное, что говорило о её женском поле – отвратительно дернулись, когда она вновь повернулась к своему знакомому.

   – И тебе того же, – мрачно ответил ворон.

   – Ты по делу, или так, поболтать? – неприятно скалилась она, сложив когтистые пальцы вместе.

   – По делу. Самигина, я хочу представить тебе своих товарищей...

   – Человек живой и мёртвый. Я вижу, – скрипящим голосом прервала она.

   – Именно так, – вздохнул Торл и многозначительно посмотрел на меня, – Я хочу, чтобы ты провела во дворец маркиза эту девушку. Её зовут Алиса.

   – В дворец Яра-ма? Да, пожалуйста! Мне совершенно не сложно! – воскликнула она, и коричневая волосатая рука её быстро потянулась в мою сторону. Когда она смотрела на меня, в маленьких чёрных глазах читалась жадность.

   – Так, чтобы никто не узнал, о её человеческой сущности. И сама она осталась цела, – добавил пернатый. Костлявая рука разочаровано отдернулась, и Самигина скривила губы.

   – Цела? Это как же я тебе устрою, интересно? – недовольно забормотала она, – и куда собственно вообще она собралась? Зачем? Людям не место в Аду, она разве не знает? – продолжала вопрошать демоница так, словно меня здесь и нет вовсе.

   – Она всё знает. Но это необходимо. Четыре чистых души попали к одному из маркизов. Нужно узнать к какому. Я хотел просить тебя о помощи, не безвозмездно, конечно.

   Самигина подняла недоверчивый взгляд на Торла.

   – Ты представляешь себе цену, в которую тебе это обойдётся? – спросила она, подняв на него исподлобья прищуренный взгляд.