Большой проблемой стало усиление к первой половине VIII века наместников. Вся держава была разделена на 20-30 областей во главе с наместниками (шакну). Области же делились на округа во главе с окружными начальниками. Особую важность во все разраставшейся державе приобретали приграничные области, особенно по верховьям и среднему течению Тигра и Евфрата. Здесь, на тревожном пограничье, требовалась сильная рука в лице эффективных губернаторов и приданных им войск. В обязанности наместников входило обеспечение поступления податей и повинностей плюс набор воинских контингентов. При сильных царях система наместников работала, но при слабых владыках губернаторы своими обязанностями все чаще злоупотребляли. В описываемый момент они стали самостоятельными фигурами и собственной властью давали освобождение от податей и повинностей, строили города и храмы и даже, вероятно, вели локальные войны.

Один из таких независимых военачальников нам уже известен — это туртану Шамши-илу, который занимал высокие посты при Адад-нирари III, Салманасаре IV, Ашшур-дане III и Ашшур-нирари V. Первое его упоминание как туртану относится к 800 году, и пребывал он в этом качестве до 752 (745?) года[88]. Три раза, в 780, 770 и 752 годах, побывал он в должности эпонима (лимму). Около 800 года Шамши-илу вместе с царем Адад-нирари III в качестве третьей стороны участвуют в разграничении земель Закура Хаматского и Аттаар-шумки Арпадского, сына Аби-раму. Позже Шамши-илу заключает соглашение с Матиилу, сыном Аттаар-шумки. При Салманасаре IV, как мы знаем, амбициозный туртану совершил поход на Дамаск, после чего тамошний царь выплатил Ассирии дань. В своей резиденции в Кар-Салманасаре (Тиль-Барсипе) Шамши-илу велел высечь на двух огромных каменных львах памятные надписи. Тиль-Бар-сип Шамши-илу называет

а ассирийского царя вообще в надписи не упоминает. Имя всесильного губернатора здесь сопровождается титулами

и прочими серьезными эпитетами. Возможно, Шамши-илу построил селение Шарру-идцина — пригород Ашшура.

Среди всесильных вельмож того времени отметим также дворцового глашатая Бел-харран-бели-уцура, основавшего город своего имени, и наместника области Рацаппа — Нергал-эриша, принимавшего участие в западных кампаниях Адад-нирари III; в этом же ряду стоят Бел-тарци-илума, наместник Кальху, и наместник Суху и Мари — Шамаш-реша-уцур[89].

Подобная самостоятельность локальных властей подрывала монолитность и количественный потенциал ассирийского войска.

А враги Ассирии, как мы убедились, сумели учесть прошлые ошибки — они переняли многие военные приемы и вооружение своих победителей, сумели объединиться.

В этих условиях жизненно важным стало проведение военно-административных реформ, направленных на усиление эффективности ассирийской государственной машины.

Как отмечено историками, в создании Новоассирийской империи можно проследить две стадии. Первая стадия (ранняя Новоассирийская держава) проходила под руководством уже знакомых нам Ашшур-нацир-апала II и его сына Салманасара III. На этом этапе Ассирийская империя была, по сути, такой же, как и другие месопотамские державы, — чуть ли не каждый год ее армия выступала с целью собрать дань или подчинить себе новые страны. Ассирия представляла собой державу-гегемон, окруженную вассальными и буферными клиентскими государствами, из которых она высасывала ресурсы. Но далее, как мы увидели, эта система перестала эффективно действовать. Более того, в гегемоны уже выбивалось Урарту.

Задачу возрождения военно-политической мощи Ассирии суждено было осуществить очередному герою нашего повествования — Тиглатпаласару III, который сумел разрешить возникшие проблемы и довершить оформление «железной» ассирийской империи.

Если даже, не вдаваясь в подробности, мы признаем, что первой в истории империей была держава Саргона Аккадского, то все же Новоассирийское государство останется для нас первым образцом империи с классическими ее характеристиками[90]. Имперский центр в Ниневии или Кальху объединял огромное по территории и населению государственное образование, состоящее из разнородных частей, отличавшихся по уровню развития и для эффективности управления и безопасности разделенных на провинции. Для администрирования многочисленных провинций и центрального царского хозяйства действовала мощная разветвленная бюрократическая система, в конечном счете завязанная на царя. Нельзя отрицать также принудительный характер ассирийского имперского подданства, так как, несмотря на ряд плюсов этого статуса, желавших добровольно стать подданными царей Ассирии практически не наблюдалось. Системные взаимоотношения ассирийского государства состояли в том, что центр державы использовал провинции как источник геополитических и экономических ресурсов; проводилась активная внешняя политика, ориентированная на экспансию. Про наличие сильной ассирийской армии уже говорилось и еще будет ниже говориться. На всей территории огромного ассирийского государства действовали единые правовые акты, существовала отрегулированная система мер и весов, жители Новоассирийской державы пользовались единым официальным языком (аккадским, затем еще и арамейским). Подспорьем внешней и внутренней политики служила продуманная государственная идеология; вся ойкумена признавала влияние «земли Ашшура», и многие страны и народы боялись ее и одновременно искали ее дружбы.

Что же известно нам об отце-основателе этой великой империи?

Личных сведений о Тиглатпаласаре III практически нет. Своего отца он нигде не упоминает, но одна надпись из Ашшура называет его сыном Адад-нирари III[91]. Если это так, то он являлся братом предшествовавшего ассирийского царя Ашшур-нирари V. Как полагают исследователи, Тиглатпаласар был членом правящей царской династии, но в число наследников трона все же не входил[92]. Прежде чем стать царем, нашему герою довелось занимать высокопоставленные должности при дворе и в административном аппарате. Судя по его дальнейшим свершениям, он имел опыт военного руководства. Восхождению Тиглатпаласара на престол в 12-й день айяру 745 года способствовали антиправительственное восстание в Кальху в 746 году и последующий дворцовый переворот. Тиглатпаласару было тогда лет сорок — пятьдесят.

Новоассирийские цари, как Тиглатпаласар, так и Саргониды, являлись ведущей силой в осуществлении военно-административных реформ, так прославивших Ассирию. Однако понятно, что царю требовались единомышленники, советники и соратники. Таковые нашлись среди вельмож — это была интеллигентная прослойка, элита, скорее всего не отличавшаяся могуществом крупнейших провинциальных правителей и даже настроенная против них. К сожалению, нет конкретной информации по такому «ближнему кругу» Тиглатпаласара III, но одним из главных его соратников являлся, пожалуй, Бел-даан, губернатор Кальху[93]. Он поддержал Тиглатпаласара в борьбе с Ашшур-нирари V и стоявшим за ним могущественным Шамши-илу. Далее мы повстречаемся и с другими соратниками и советниками царей — такими, как, например, Таб-шар-ашшур при Саргоне или Бел-уше-зиб при Асархаддоне.

В принципе, Тиглатпаласар мог повторить судьбу правивших до него ассирийских владык, не способных справиться ни со своими всесильными губернаторами, ни с натиском Урарту. Но, заручившись поддержкой единомышленников, влиятельных придворных групп и ключевых социальных сил, он сумел в итоге жесткой рукой укрепить свою власть и заложить капитальную основу для грандиозного взлета страны. В этом ракурсе биография Тиглатпаласара предстает типичным примером влияния выдающейся личности на исторический процесс. Применительно к судьбам Ассирии в этот ряд вмести с ним можно поместить Шамши-Адада (староассирийский период), Ашшур-убаллита (среднеассирийский), а после него — Саргона II.