— Успокойся. Всё будет хорошо. Успокойся, Милли, успокойся…

Это было страшно: обнимать её — и думать, что она неожиданно может начать драться. Это было очень страшно. Но безвольное тело в руках ожило — и Милли сама прильнула к Лоре. Шёпотом прямо в ухо хозяйка апартаментов зашептала:

— Что со мной? Что со мной было, Лора?

— Ничего, ничего. Это называется истерика. Ты слишком долго сдерживала свои чувства, — сама с трудом дыша, чтобы не заплакать, объяснила Лора. — Это даже хорошо, что ты закричала. Выпустила негатив. Но долго кричать — нельзя. Извини, что мне пришлось тебя ударить.

Но Милли только крепче прижалась к ней. Отсидевшись на полу, обе тяжело поднялись, и Лора помогла Милли дойти до дивана. Оглянулась — к дивану нерешительно подошёл высокий мужчина в белой рубахе навыпуск, хоть и во фрачных брюках. Забылся, скорее всего. Да и не до этикета сейчас… Он присел рядом с Милли, и она сразу уткнулась в его грудь.

Лора медленно вышла из комнаты. Подошла к порогу «своей», где все с тревогой смотрели на неё. Только Монти сидел, слегка отвернувшись к стене и наклонив голову.

Она быстро подошла к нему. Встала перед ним. Он не виноват. Уиверны были правы, требуя не пускать и-моргов в Содружество. Что с ним-то ещё будет… Что его ожидает, когда он останется наедине с и-моргами, — если она правильно поняла, почему и-морги затребовали его и почему наплевали даже на собственную безопасность, когда решились на беспрецедентное в истории Содружества преступление против представителей двух рас.

— Монти, ещё несколько минут — и я сама начну кричать. Там Милли… С ней истерика. Я ударила её, чтобы она замолчала… Я… с трудом сдерживаюсь, я боюсь, что закричу сама. Я ударила… Ударила…

— Ты правильно сделала. Ещё в таких ситуациях помогает холодная вода. Запомни на всякий случай.

— Я помню… Монти… Что тебе сказал Эрик?

Не дожидаясь ответа, она села у его ног и обняла его за одно колено. Сейчас ей стало всё равно, что скажут люди в этой комнате. Сейчас ей это было жизненно необходимо — держаться хоть так за кого-то сильного.

— Почему ты решила, что Эрик мне что-то сказал? — прошептал Монти.

— Ты слишком быстро пришёл. Значит, Эрик думает, как спасти меня. Всех. И он думает очень… хорошо… — Она запнулась, не зная, какое слово подобрать. — Он настолько хорошо думает, что сумел убедить тебя. Что придумал Эрик? Что надо сделать из того, что он задумал? Ты не объясняй. Ты только скажи. Ведь он не просто попросил тебя прийти сюда на требования и-моргов? Он же что-то придумал?

Монти просидел с минуту, прежде чем решился.

— Надо, чтобы кто-нибудь, кроме тебя, подошёл к двери и попросил поесть.

— Почему — кроме меня? Остальные могут испугаться.

— Ты уже выходила. Пусть и под конвоем. Ты должна быть испугана. Нельзя, чтобы и-морги на тебя косились с подозрением. Ты кое-кого знаешь здесь. Кто-нибудь из женщин сможет попросить, чтобы сюда принесли еды?

— Почему ты сказал об этом только сейчас?

— И-морги могут догадаться. Только я зашёл — и кто-то подходит к ним с просьбой.

— Попробую попросить Нею, — сказала Лора и щекой прижалась к ноге Монти. — Только подожди. Не сразу. У меня до сих пор руки трясутся.

— Подожду, — снова тихо ответил он.

Она чувствовала тепло, даже через ткань шедшее от него, и одновременно снова почувствовала свою горячую ладонь, которой она ударила Милли. Стыда не ощущала. Да, она ударила, потому что вовремя вспомнила, как называется это странное поведение Милли, которое в детективах описывается довольно точно. И давали пощёчины герои книг. Значит, она правильно сделала. И Монти так говорит.

Ещё раз вздохнув, Лора осмотрела помещение. Сначала она хотела подойти к кому-нибудь из мужчин. Но сообразила: для тех, кто охраняет заложников, мужчины, даже такие слабые и беспомощные, покажутся подозрительными и опасными. Значит, надо послать к ним женщин — и лучше тех, кто выглядит пожалостливей. Она выбрала Нею. Может, послать её, но с кем-то ещё?

Она снова обвела комнату испытующим взглядом. Да. Именно Нея. Она недавно плакала, негромко, но до сих пор всхлипывает, хоть и старается делать это тихонько. Косметика сошла, слегка размазавшись, глаза у неё красные, да и носом шмыгает часто. Выглядит жалостливо.

Опираясь на колено Монти, Лора встала. Отходить от уиверна не хотелось. После истерики Милли, несмотря на своё беспомощное положение, Монти всё равно казался полыхающим силой и уверенностью… Она положила руку на его плечо.

— Что, Лора?

— Мне страшно. Я боюсь подходить к кому-то и просить подойти к охране. А вдруг этого человека убьют?

Он наклонил голову и поднял своё плечо так, чтобы коснуться щекой её ладони.

— Нам повезло. Кроме и-моргов, в коридоре есть люди. По своим характеристикам они близки к социопатам, поэтому и-морги смогли нанять их. Но даже у этих людей есть внутренние тормоза, которые останавливают на грани перед недозволенным. Хочешь знать, что это за люди? Эрик уже собрал о них информацию.

— Хочу.

— Этот лайнер — прогулочный. Но тем не менее — пассажирский. И-морги нашли на нижней палубе человек двадцать, которым неплохо заплатили. Отбросы, бывающие на свободе от случая к случаю. Но даже они уровнем сознания и крепостью психики выше, чем и-морги. И, если к ним подойдут с естественной жалобой на голод, они поймут.

— Спасибо, Монти.

Она подошла к Нее с твёрдым намерением сразу попросить её о деле. Но при виде подходящей к ней Лоры рыженькая девушка сама порывисто шагнула к ней, быстро схватила её за руки и чуть не с новыми слезами сказала:

— С тобой так спокойно! Не уходи, пожалуйста. Побудь со мной хоть немного.

Лора молча отвела её к дивану, место на котором Нея уступила, едва Лоре пришлось сидеть рядом с Монти. Лора представила Нее уиверна, который кивнул им, а потом они сели, держась за руки, и некоторое время молча смотрели на людей, потерянно бродящих по комнате.

— Есть хочется, — обронила Лора, не глядя на Нею.

— Мне тоже, — призналась рыженькая.

— Если бы меня не выводили, я бы попробовала попросить, чтобы они накормили нас. А меня они запомнили… Эх… — почти угрюмо вздохнула Лора.

— А откуда им еду взять?

— Они для нас могут потребовать у капитана.

— Ты видела капитана?

— Да. Этим и-моргам нужен был Монти, — объяснила Лора. — Чтобы его схватить, они вывели меня к капитану и другим главным на корабле. И-морги думали, что Монти в меня влюблён, и хотели обменять меня на него. Но пока чего-то ждут. Вот я и подумала, что они могли бы потребовать для своих пленных (она не стала упоминать слово «заложники») еды. Мне кажется, эти люди и сами поесть не прочь.

— Наверное, ты права. Давай, я попробую к ним подойти?

— Не знаю, — с сомнением сказала Лора. — Нея, а ты подойди к ним с кем-нибудь. Тогда я не буду волноваться. Да и тебе легче будет. С кем можно поговорить об этом?

— Я знаю одну девушку, — оживилась Нея. — По-моему, она не побоится.

Слёзы Неи сразу высохли, а Лора с горечью подумала, что конкретное задание сразу успокаивает даже нюнь. Рыженькая между тем быстро встала и подошла к черноволосой девушке, стоящей у фонтанчика. Пока они разговаривали, Лора обернулась к уиверну, который слышал весь разговор:

— Это нормально? Думать про себя, что легче самой что-то сделать, чем посылать кого-то вместо себя?

— Нормально. У тебя младшие сёстры или братья есть?

— Есть. Две сестры.

— Ты часто возилась с ними?

— Да.

— Это из детства: легче сделать самой. Потому что ты в себе уверена, а в младших сомневаешься. Эта Нея… Ты видишь её слабой, младше себя. Она плакала?

— Да.

Они немного помолчали, а потом Лора для уиверна стала тихонько рассказывать:

— Нея и та девушка пошли к дверям. Остановились. Два охранника слушают их. Один кивнул и ушёл. Второй что-то им сказал, и они возвращаются к фонтанчику.

— Они молодцы, — задумчиво сказал Монти. — Пошли не к нам.