Поэтому когда нас проводили к столику, расположенному подальше от шумного зала, и официант, отодвинув стул, помог мне сесть, я максимально приглушила свою нечеловеческую «одаренность», чтобы не захлебнуться в истинных эмоциях тех, кто находился сейчас здесь — я имею в виду и гостей, и персонал.

Я осмотрелась — кругом сплошные зеркала, много стекла, дорогая отделка из натурального дерева и никакого пластика. Аккуратно скосила взгляд на своего спутника — мужчина в темном и явно дорогом костюме, немного скрывающем достаточно крепкую фигуру, хорошо вписывался в окружающую обстановку. Но вот лицо… Правильные черты лица грубоваты, взгляд жесткий. С таким выражением лица ему только в фильмах про вампиров сниматься. Только одной его улыбки достаточно, чтобы почувствовать себя неуютно.

— Нравится? — первым прервал затянувшееся молчание несостоявшийся граф Дракула — Хотя тебя, скорее всего, подобным не удивишь.

— Лишь бы кормили хорошо, — машинально ответила я первое, что пришло в голову. Официант оставил меню, напечатанное согласно моде на настоящей бумаге, и удалился. А меня внезапно охватила непривычная неловкость — я впервые настолько не понимала человека. Эмоции Всеслава представляли собой настолько плотно спутанный клубок, что мне не хватит и дня, чтобы разобраться в них. Чтобы как-то привести себя в чувство, я сосредоточилась на насущном — то есть вспомнила, что уже давно зверски голодна. Но даже погрузившись в меню, я машинально не оставляла попыток понять сидящего напротив мужчину, наблюдая из-под ресниц за каждым его движением, ловя каждый его вздох и каждое биение его сердца.

— Вы готовы сделать заказ?

Голос официанта вернул меня в реальность, и я, встряхнувшись, решила, что если продолжу искать проблемы там, где их нет, то легко доведу себя до паранойи. Стоило мне прийти к такому выводу, как вернулась привычная уверенность, и я снова почувствовала себя в своей тарелке.

Когда выбранные блюда были продиктованы и юноша с приклеенной улыбкой исчез в направлении кухни, Всеслав демонстративно выключил собственный телефон и отложил его на край стола, сложив руки вместе.

— Я вижу, ты не сторонница диет, — Всеслав начал разговор с того, что оценил размеры моего заказа.

Я улыбнулась:

— Папа всегда говорил, что завтрак — это самый важный прием пищи. Тем более я очень много двигаюсь, чтобы у меня возникали проблемы с лишним весом.

— А бы даже сказал слишком много — мы не могли тебя найти почти двое суток. Неужели нашелся тот мужчина, который мог увлечь тебя так надолго? — с шутливой интонацией поинтересовался Одинцов, намекая на так любимую желтой прессой тему моей личной жизни.

Хорошо, что у меня уже прошел тот период, когда я бурно реагировала на подобные оскорбления, и хамством меня уже давно не проймешь, поэтому я ограничилась коротким ответом:

— Сама удивляюсь.

Развиться теме не дал сигнал моего коммуникатора, сообщающий о принятом сообщении от отца:

«Будь очень осторожна. Я очень тебя люблю, и ты всегда на меня можешь рассчитывать»

— Чему так улыбаешься? — деланно равнодушным тоном поинтересовался Всеслав, — Неужели любимый мужчина пишет?

Поддаваться на откровенную провокацию я не собиралась, но отпираться смысла не было:

— Он, — подтвердила я довольным голосом и улыбнулась еще шире. Одинцов оказывается, как и все мужчины, не любил, когда его спутницы (ведь сейчас я действительно какая-никакая, но его спутница) дарят свое внимание кому-то третьему. Свидетельство того, что он все-таки живой, а не истукан запрограммированный, мне позволило капитально расслабиться и даже попытаться повести разговор в нужном мне направлении:

— Ты, кажется, хотел поговорить о новых проектах правительств двух миров?

Всеслав недовольно ухмыльнулся каким-то своим мыслям, но тему сменить согласился:

— Не то чтобы хотел. Просто это большой шанс для нас, людей и оборотней, начать нормальное сотрудничество, которое подразумевает под собой…

Если ли бы не еда, я бы честное слово уснула — за получасовой монолог в итоге было ничего не сказано по делу. Я начала прикидывать, как бы лучше мне покинуть данное заведение общепита и незаметно навестить Каплю.

— Ты меня слушаешь?

— С трудом, — честно призналась я, опасаясь, что этот фарс продолжиться дальше.

— Почему? — удивился в ответ Всеслав.

— Пытаюсь понять, зачем ты меня сюда позвал, — устало отозвалась я, затем немного поддалась вперед и, оперев локти о стол и сложив подбородок на сцепленные в замок кисти, добавила, — Сначала ты меня игнорировал, какое-то мгновенье пытался строить доброго малого, потом нахамил, а сейчас делаешь дуру, тратя время на то, чтобы переливать из пустого в порожнее. Зачем?

Всеслав поднял на меня убедительно-удивленные глаза.

— Я тебя обидел?

Теперь уже удивилась я:

— Разве я похоже на обиженную? Просто не понимаю, зачем это все? — здесь я неопределенно взмахнула кистью, обводя и стол, и меня, и самого Всеслава.

— Хорошо, — отставив в сторону кружку с чаем, мужчина откинулся в кресле и задумчиво побарабанил пальцами по подлокотнику. Я же навострила уши, ожидая продолжения.

— Во-первых, я не предполагал, что та, которой почему-то заинтересовались оборотни, окажется сотрудницей принадлежащей мне газеты и по совместительству той самой Верховской, — здесь аккуратно подбирающий слова Всеслав сделал паузу, не забывая внимательно следить за моей реакцией, — Ты же понимаешь, что нам с тобой придется работать вместе?

«Придется — очень удачное слово» подумалось мне. Но соглашаться или спорить я не спешила, просто внимательно слушая дальше.

— Так вот, — снова небольшая пауза и плотно сжатые губы, — Я не знаю, что ты за человек. И мне не хотелось бы, чтобы ты в ответственный момент выкинула какой-нибудь фортель. Тем самым ты можешь разрушить и без того непрочные отношения, которые я выстраивал не один год, — здесь мужчина впервые улыбнулся, правда не очень весело, — Поверь, оборотни — это не самые любезные собеседники, но не в наших интересах конфликтовать с ними, тем более в условиях того информационного вакуума, в котором мы сейчас находимся.

— Это ты мне проверку на вшивость устроил? — уточнила я, потихоньку вскипая.

— Что-то вроде того. Возможно, ты в моей ситуации поступила так же, — мужчина не стал отрицать очевидного, и уже в следующую секунду протянул мне ладонь — Мир?

Поскольку за все это время мне не было сказано не одного лживого слова, а строить из себя оскорбленную невинность в моей ситуации попросту глупо, я протянула свою руку на встречу:

— Мир.

Его ладонь оказалась теплой и сухой. А само рукопожатие по-мужски крепким, но аккуратным — будто он опасался, что если сожмет сильнее, то сломает. Мне неожиданно понравилось, и мысли потекли в соответствующую сторону. Но я себя быстро отдернула, и с улыбкой освободила свою руку. При этом его рука едва заметно дрогнула.

— Так, когда мы собираемся к оборотням? — чересчур бодрым голосом спросил Всеслав, делая знак официанту, чтобы тот нес счет.

— А что они сами говорят? — аккуратно поинтересовалась я, чувствуя, как в груди возвращается уже ставшее привычным чувство неясного беспокойства.

— Приглашают в гости на свою сторону Завесы.

Я от неожиданности поперхнулась остатками кофе

— К ним в мир?! Мы же вроде говорили о встрече в посольстве.

— Говорят, что гостей принято принимать у себя дома. А здание посольства при всем желании на таковой не тянет.

Конечно, я понимала, что подобное приглашение — большое достижение в межмировых отношениях. Пока больше они к нам ездят. Любопытно, конечно, посмотреть, как и чем они там живут, но… Что-то в этой затеи, слишком много «но», чтобы так легко на нее согласиться. Заметив мои сомнения, Всеслав добавил:

— Алиса, мы с оборотнями все еще присматриваемся друг к другу, и отказываться от такой перспективной возможности я смысла не вижу.

Я была вынуждена кивнуть, соглашаясь с доводами мужчины, который все это время смотрел мне прямо в глаза, как будто искал в них ответ на одному ему известный вопрос.