– Надо полагать, именно этот сценарий ты имел в виду, сказав Яне про другие планы. Однако в тот момент ты не мог видеть, что небо затянуло тучами, – скептически заметила Марина.

– Цветы-то полить мне в любом случае нужно, – парировал Саша. Они как раз дошли до остановки, но троллейбус застрял на светофоре, и у них еще оставалась буквально минутка наедине. Воспользовавшись этим, Саша поймал Маринин взгляд и серьезно сказал: – Во избежание недопонимания. В тетушкиной квартире я обещаю тебе хороший кофе и полную неприкосновенность. Даю тебе честное слово, что не собираюсь затаскивать тебя в постель, как не собираюсь отрицать и того, что очень хотел бы это сделать.

Как всегда некстати, Марина покраснела. Она была шокирована не столько откровенностью Сашиного заявления, сколько тем, что ее отнюдь не шокировала подобная перспектива.

Слегка улыбнувшись, Саша провел ладонью по зардевшейся Марининой щеке. Он убрал с ее лица выбившуюся прядь шелковистых волос и шепнул:

– Обещаю.

Не иначе как предопределение звезд уже свершилось, потому что на этот раз они без всяких столкновений и вообще происшествий минут за двадцать благополучно добрались до места. Войдя через подворотню со стороны Гороховой во двор-колодец, они прошли к угловой парадной4, поднялись на третий этаж и остановились перед дверью с номером 13. Перехватив Маринину усмешку и скептический взгляд, который та бросила на номер квартиры, Саша с невозмутимым видом прокомментировал:

– Вполне подходит для моей тетушки, она, видишь ли, не только увлекается астрологией, но и почти ведьма. По крайней мере, она сама так говорит.

– Настоящая?

– Я же сказал почти. Для домашнего пользования. Открыв дверь ключом, Саша шагнул в темноту и нащупал на стене выключатель. Где-то высоко под потолком вспыхнул свет. – Ну вот, теперь заходи.

Переступив порог, Марина поняла, почему было так темно. Справа от входной двери громоздился старинный платяной шкаф, а налево уходил узкий длинный коридор, который метров через семь поворачивал под прямым углом. Рядом с вешалкой наискосок от входной двери стоял низкий антикварный столик с двумя банкетками столь же антикварного вида, над столиком висело огромное овальное зеркало. И все-таки коридор казался почти пустым, вероятно, из-за его длины и высокого, около четырех метров, потолка.

Подойдя к зеркалу, чтобы лучше рассмотреть резьбу на массивной деревянной раме, Марина увидела свое и Сашино отражение в полный рост и подумала, как хорошо, оказывается, они смотрятся рядом. Угадал ли Саша ее мысли или просто мыслил так же, но поймав в зеркале ее взгляд, он с улыбкой спросил:

– Тебе не кажется, что из нас получилась прекрасная пара?

– Еще не получилась. – Марина готова была откусить себе язык за вырвавшиеся слова.

Саша положил ей руки на плечи и, развернув к себе, коснулся ее губ легким дразнящим поцелуем. От этого поцелуя по телу Марины пробежала дрожь, которой он не мог не почувствовать.

– Пожалуй, я с тобой не соглашусь, – покачав головой, тихо произнес Саша и решительно отстранился. – Не волнуйся, – совсем другим тоном добавил он, – как я и обещал, здесь ты будешь в полной неприкосновенности.

– По-моему, ты только и делаешь, что ко мне прикасаешься. – Марина заметила, что голос ее звучит как-то жалобно. Она и сама не знала, что ее больше расстраивает: наличие столь опасного контакта или отсутствие его продолжения.

– Эти прикосновения совсем невинные, – возразил Саша и, скользнув рукой ей под пиджак, обнял Марину за талию. – Так что они не в счет. Ну, пошли!

За поворотом коридор продолжался еще метров на десять. Миновав две открытые двери в комнаты, они вошли в кухню, которая в отличие от коридора была обставлена вполне современной кухонной мебелью. Сунув в холодильник коробку с пирожными и купленную по дороге бутылку шардоне, Саша взялся за лейку, а Марине предложил поставить чайник.

Пока Саша поливал цветы, Марина заглянула в комнаты – слишком высокий потолок создавал обманчивое впечатление их небольшой площади, однако в гостиной, кроме всего прочего, помещался старинный рояль «Беккер» и оставалось еще довольно много места, причем мебель и здесь, и в спальне стояла отнюдь не современная.

В детстве Марина, помимо художественной, училась еще и в музыкальной школе, но бросила, когда перестало хватать времени и пришлось выбирать между музыкой и рисованием. Сейчас она любовалась великолепным инструментом. Проведя рукой по лакированной поверхности, Марина не удержалась и, подняв крышку, взяла несколько аккордов. Чистые звуки, заполнившие комнату, говорили о том, что рояль стоял здесь не просто для мебели.

– Умеешь играть? – услышала она за спиной Сашин голос.

– Не очень. А ты?

– Увы, я безнадежен. Даже Ангелина – это моя тетушка, – будучи профессиональным преподавателем музыки, не смогла меня научить. Ну ладно, чайник уже, наверное, закипел, так что пошли варить кофе.

Саша протянул Марине руку, и она вложила в нее свою. Интересно. Ангелина – редкое имя, и где-то совсем недавно она его слышала. По пути в кухню Марина пыталась вспомнить, почему-то ей это казалось важным, но мысли путались, должно быть, из-за «совсем невинного» Сашиного прикосновения к ее руке. Марина вздохнула. Что-то она совсем теряет способность соображать в его присутствии.

Саша достал из шкафа кофемолку, банку с зернами и попросил ее смолоть кофе. Электрокофеварки нигде видно не было, зато на стене висел целый набор джезв, и Марина тут же прониклась к Сашиной тетушке симпатией. Она тоже предпочитала кофе, сваренный в джезве. А вот Роме нравился кофе из кофеварки, однажды он даже почти подарил ей такую штуковину. Полагая, что купил он ее фактически для себя, Марина отнеслась к подарку сдержанно, но тут Рома взял с полки ее любимую джезву и радостно заявил, что та свое отслужила. После этого, позабыв о сдержанности, она выставила его вместе с нераспакованной коробкой. Рассматривая Ангелинину коллекцию разнообразных джезв, Марина вдруг поймала себя на мысли, что все было бы гораздо проще, если бы Рома тогда обиделся на нее окончательно и бесповоротно. Во всяком случае, необходимость объясняться с ним не висела бы над ней сейчас дамокловым мечом.

Зазвонил телефон. Саша поставил на поднос блюдо с пирожными и взял трубку. C первых же слов стало ясно, что звонит хозяйка квартиры, и Марина невольно прислушалась, однако Сашины реплики типа «да», «нет», «хорошо» не несли практически никакой информации. Разговор уже явно заканчивался, когда Саша вдруг сказал:

– Вот еще что. Ангелина, кажется, я должен извиниться за свой скептицизм. Я сегодня столкнулся в буквальном смысле этого слова с потрясающей девушкой, которая, как ты мне и обещала, перевернула всю мою жизнь.

На том конце провода, видимо, возник вопрос, в чем это выразилось, потому что Саша уточнил:

– Я собираюсь на ней жениться, правда, она еще не поняла, что это всерьез. Надеюсь, зная меня, хоть ты не думаешь, что я сошел с ума, потому что она считает именно так.

Комментарии Ангелины были короткими и отнюдь не испортили Сашиного настроения. Выслушав тетушку, он рассмеялся и ответил:

– Постараюсь. Знаешь, тут у нас погода вдруг испортилась, вот я и подумал, что ты не станешь возражать, если мы, пока идет дождь, выпьем у тебя кофе.

На том конце провода что-то сказали, и Саша тепло поблагодарил свою тетушку:

– Спасибо, Ангелина, я так и сделаю. Пока.

Положив трубку, он с веселой улыбкой повернулся к Марине.

– Ну вот, поскольку ты все слышала, по крайней мере не будешь отмахиваться от серьезности моих намерений.

– Если помнишь, у Ромы тоже серьезные намерения, во всяком случае, были еще сегодня утром, и, как тебе известно, это не означает, что я…

– Марин, давай сейчас не будем спорить, – остановил ее Саша, нежно приложив палец к ее губам, а затем примирительно добавил: – Ты сваришь кофе, а я пока отнесу поднос в гостиную.