Зал слушает всемирно известного поэта Испании и бурно аплодирует ему, сопровождая восклицаниями «Браво, Альберти!». Поэт произвел впечатление не только стихами, но и своей запоминающейся внешностью. Это пожилой человек с длинными седыми, зачесанными назад волосами и смуглым лицом с большими грустными глазами.

Громом аплодисментов было встречено выступление бывшего политкомиссара интербригад Витторио Видали. Он говорил быстро, стараясь не забыть никого, с кем ему приходилось встречаться в Испании.

— Здесь с нами Батов — один из героев Испании и Великой Отечественной войны,— говорил Видали.— Здесь Роман Кармен, он заснял на кинопленку то, что видел в Испании, следовательно, стал первым историком этой войны, здесь находится болгарин Мичев, воевавший с фашистами в Испании. Здесь югослав Ильиче — после войны в Испании он был одним из командиров во французском маки. Среди делегатов из США я вижу Стива Нельсона — бывшего бойца батальона имени Авраама Линкольна...

Торжественное собрание закончилось с большим эмоциональным подъемом, аудитория гремела долго не смолкающими аплодисментами.

На следующий день, 10 октября, во Флоренции состоялась грандиозная манифестация в честь международной встречи ветеранов войны в Испании против фашистов.

Вся площадь Синьории заполнена людьми, прибывшими из разных городов и селений Тосканы, из разных стран мира. Всюду развеваются красные знамена, цветные штандарты демократических организаций, гремит музыка, звучат песни. Над площадью раздается звон колоколов всех соборов и церквей Флоренции. Ветеранов боев с фашистами окружили манифестанты. Они хотели получить от нас автографы или просто обменяться рукопожатиями.

Советская делегация приглашена на торжественный праздничный обед, прошедший в атмосфере дружеских шуток, оживленных обменов впечатлениями о городской манифестации. За обедом мы отдали должное превосходной итальянской кухне.

Работа нашей делегации окончена, и мы можем уезжать из Флоренции — гостеприимной, очаровавшей нас жемчужины Италии. Не зря в этой стране говорят: «кто во Флоренции не бывал, тот Италии не видал». В этом городе мы познакомились с сокровищами музея в Палаццо Веккьо, наполненного произведениями великих художников и скульпторов эпохи Возрождения, посмотрели возвышающуюся над городом громаду собора Санта-Мария дель Фьоре, проехались по живописной набережной реки Арно, увидели старинный пешеходный мост Понте Веккьо, побывали на площади Микеланджело, центре которой находится памятник великому флорентийцу. Не так часто и не каждому приходится видеть столь знаменитые мировые шедевры!

На следующий день — возвращение в Рим. Поезд Болонья - Рим отправляется в 8 часов 15 минут. До or правки поезда как раз столько времени, сколько надо, чтобы проститься с провожающим нас Джузеппе Оссола, обнять его по-дружески и выразить свою признательность за проявленные заботу и внимание.

В поезде ехали в одном купе с Павлом Ивановичем Батовым. Генерал армии держался просто, я чувствовав себя с ним легко и непринужденно. Беседуем, делимся впечатлениями о наших встречах во Флоренции с боевыми друзьями по Испании, вспоминаем различные эпизоды из испанских и более поздних событий, относящихся ко времени Великой Отечественной войны. Павел Иванович о чем-то задумался и тихо, как бы про себя произнес:

— Да... вот бы где встретить мне моего боевого друга Мате Залку... Не могу забыть его смерти, сердце о нем болит до сих пор. Перед моими глазами его безжизненное тело, со свесившейся вниз головой, которая видна из открытой дверцы автомобиля. На этом автомобиле мы с ним ехали на рекогносцировку под Уэской. Фашистский снаряд, попавший в заднее колесо машины, оборвал жизнь моего друга и тяжело ранил меня.

— Павел Иванович,— пытаемся мы отвлечь его от тяжелых воспоминаний, — на фронтах Испании и Великой Отечественной войны, где вам пришлось участвовать во многих боях и сражениях, руководить ими, было много случаев, где проявлялся героизм людей.

— Я вам расскажу лишь два таких случая из боевого прошлого в период моего командования 65-й армией в годы Великой Отечественной войны. В каждом из этих случаев были свои побудительные причины для подвиги.

В ночь на 25 июня сорок третьего года рядовые 3-й роты 616-ro полка 194-й стрелковой дивизии Голубятников и Бестужев находились в «секрете» на нейтральной полосе с целью разведки, наблюдения за противником и связи с боевым охранением своей роты. В ту пору немцы на Курской дуге готовились к наступлению, и их разведка проявляла высокую активность.

И вот на рассвете солдаты, увидя подползающих гитлеровцев, открыли по ним огонь. Тотчас же фашистская артиллерия охватила огнем парный «секрет». Рядовой Бестужев был убит, а Голубятников успел бросить две гранаты и тяжело раненный рухнул на дно окопа.

«Не сдамся я в плен фашистам», — мелькнуло в голове Голубятникова, и он притворился мертвым, Гитлеровцы перевернули его на спину, обшарили карманы, ткнули ножом в шею, отрезали «мертвому» уши. Ничем солдат Голубятников себя не выдал. Ругаясь, фашисты бросили «труп» в окопе. Их поразили огнем бойцы боевого охранения. Увидя своих, Голубятников выдавил из себя только одно слово: «Братцы!» — и потерял сознание. Очнулся он на второй день в армейском госпитале, Здесь ему мною был вручен орден Красного Знамени.

И знаете, что я вам скажу? — продолжал Павел Иванович.— Ученики средней школы № 6 южноуральского города Чебаркуля Челябинской области разыскали Николая Дмитриевича Голубятникова, ставшего постоянным гостем пионеров и комсомольцев.

Со многими отличными офицерами пришлось мне служить и воевать,— вспоминал Павел Иванович.— Среди них был командир 120-го полка 69-й стрелковой дивизии майор Иван Андрианович Бахматьев. В сорок третьем году исполнилось ему только 28 лет. Однажды его полк был атакован во много раз превосходящими силами, и батальоны, не выдержав натиска противника, начали отступать. Командир полка влился в отступающую цепь, но, раненный в ногу, сел на землю. Солдаты бросились к нему: «Вы ранены, товарищ командир?» — «На мою рану пуля еще не отлита. Я здесь сижу... А вы куда?» Майор встал, взял у ординарца автомат и во весь голос закричал: «Товарищи! Нас фрицы боятся! Вперед за Родину, за наших убитых бойцов и командиров!» И солдаты пошли за своим командиром полка в атаку, опрокинув врага и добившись успеха в тяжелом бою.

Вот вам, товарищи, два подвига, различные по своему характеру,— подвел итог размышлениям Павел Иванович.— Разная обстановка и различные побудительные причины вели людей на подвиг. Общее здесь, да и в любом подвиге, — это высокий накал патриотических чувств, беспредельная преданность своей Родине, своему народу, идейная убежденность в правоте дела, ради которого стоит рисковать жизнью.

— Павел Иванович,— продолжаем разговор с генералом армии,— конечно, героизм, способность к подвигу — это черта, присущая нашим советским людям как в военное, так и в мирное время. Но нельзя забывать и другую сторону дела: героев награждают, их славят, но дело решает спокойный, мудрый и опытный руководитель. Возможна ли была наша победа в Великой Отечественной войне без мудрых и опытных дирижеров, без наших талантливых полководцев? Какую им роль отводите по собственному опыту?

— В вашем вопросе заложен ответ,— улыбнулся генерал армии. — Могу лишь отметить, что, принимая решение на бой, операцию, тот человек, о котором вы упоминаете (спокойный, мудрый, опытный), берет на себя великую ответственность за конечный исход противоборства с врагом, за жизнь сотен, тысяч и десятков тысяч людей. Здесь мало одной смелости, храбрости... Нужны трезвый учет обстановки, правильная ее оценка, выбор лучшего способа достижения цели боя, операции, наконец, что является обязательным условием,— необходимая, то есть разумная, степень риска.

— Нужен военный талант, товарищ генерал армии?

— Если хотите, да! Без военного таланта не может быть полководца. Давайте вспомним из военной истории бесталанного русского главнокомандующего генерала Куропаткина и других, подобных ему генералов, проигравших войну с Японией на Дальнем Востоке. Сравните это с воинским талантом представителей нашего Верховного Главнокомандования и плеяды советских военачальников, обеспечивших победу над сильнейшей в мире военной машиной гитлеровской Германии в ходе Великой Отечественной войны.