— Эхма! Потеряли мы артиллериста-наземника! В ответ я сказал:

— Товарищ комбриг, кто знает, может быть, мне на фронте еще пригодится полученная в школе имени ВЦИК специальность артиллериста-наземника.

— Возможно, возможно,— сказал Воронов,— на фронте все может случиться.

Очень в пору сказал эти слова главный советник артиллерии Испанской республики. Впоследствии. у стен Мадрида, на Центральном фронте, мне пришлось вспомнить навыки, полученные при стрельбе по наземным целям.

В наш товарищеский разговор за столом включились все участники новогоднего вечера, Слово берет Александр Родимцев, он предлагает тост за дальнейшие успехи старейшей кузницы военных кадров — школы имени ВЦИК.

— Ребятушки,— произносит Саша Родимцев,— смотрите, сколько здесь в Испании питомцев нашей школы: Алексеев, Ботин, Герасимов, Гурьев, Извеков, Татаринов, Родимцев, Цюрупа, кто еще? Муй бьен (очень хорошо), дорогие камарады, давайте выпьем за питомцев нашей военной школы, давайте вспомним о ней, матушке, с благодарностью за нашу науку!

Предложение Саши Родимцева дружно поддерживается нами. Мы вспоминаем с теплотой родную кремлевскую школу, давшую нам путевки в жизнь, научившую военному делу, как советовал Владимир Ильич Ленин, состоящий в списках этой школы ее почетным курсантом.

За новогодним столом в Альбасете шел также оживленный разговор о положении на Мадридском фронте. Нас вводили в обстановку Николай Николаевич Воронов и Дмитрий Александрович Цюрупа, возвратившиеся недавно из Мадрида, Они рассказали, как героически сражаются, отстаивая столицу Испании, вместе с испанскими частями и подразделениями бойцы интернациональных бригад, закончившие подготовку в Альбасете.

Среди мужественных защитников города уже вела упорные бои с фашистами 1-я интербригада генерала Лукача, военным советником которой и личным другом ее командира был Павел Иванович Батов.

Всей душой мы были вместе с защитниками Мадрида, с нетерпением ожидая того дня, когда отправимся на Центральный фронт. Повезло, однако, не всем сразу. Первыми туда отправились Александр Родимцев, Иван Татаринов и Николай Гурьев. А мы с Михаилом Алексеевым и Николаем Герасимовым оставались пока в Альбасете, продолжая готовить подразделения республиканцев. Яков Извеков до отправки на фронт заканчивал обучение артиллеристов в Альмансе.

В январе 1937 года на железнодорожную ветку вблизи Альбасете прибыл долгожданный эшелон с новейшей по тому времени зенитной артиллерийской боевой техникой. Об этом мне сообщил Дмитрий Александрович Цюрупа:

— Мигель, отправляйся на станцию прибытия твоих зениток, приступай к их разгрузке, пусть тебе для этого выделит людей Аугустино Эрнандес, а я позабочусь о транспорте для перевозки прибывшего груза. Мне думается, что лучшее место для сосредоточения, размещения и охраны прибывшей техники — это Пласа-де-торос.

Рекомендации Дмитрия Александровича были во всех отношениях разумными: Пласа-де-торос — большая площадь, где до военных событий происходили традиционные бои тореадоров с быками, огражденная высокой стеной, могла служить хорошим укрытием от посторонних глаз и надежно защищала новую боевую технику от возможных диверсий.

Немало времени и труда было затрачено для того, чтобы разгрузить силами взвода бойцов, выделенных для этой цели зенитной батареей Эрнандеса, прибывшую боевую технику и боеприпасы, перевезти весь груз со станции к месту ее сосредоточения при помощи всего лишь трех старых грузовиков, выделенных штабом формирования интербригад. Лишь к концу вторых суток, до крайности усталый, но счастливый, я смог доложить Цюрупе об окончании всех дел, включая организацию охраны драгоценного груза.

Поздно ночью меня разбудил дежурный по военному представительству Николай Герасимов:

— Ботя, тебя вызывает Валенсия к телефону!

— У телефона Мигель Ботин…

— Камарада Мигель, я тебя приветствую,— слышится удивительно знакомый голос,— с тобой говорит Богдаш, Юрий Богдаш, ты меня понял?

— Понял, понял, каким ветром вас сюда занесло, камарада Богдаш?

— Завтра узнаешь, встретимся,— отвечает Юрий Гаврилович Богдашевский, мой бывший строгий и требовательный начальник.— Выезжаем к тебе в гости, будь на месте и жди, аста маньяна! (до завтра!) — заканчивает он разговор.

Много по телефону открытым текстом не скажешь, междугородные линии связи прослушиваются врагами.

Остаток ночи провожу уже без сна (какой тут сон!), радостно взволнованный событиями предыдущих суток и разговором с Валенсией. А утром в ворога особняка на улице Сан-Антонио в Альбасете въезжает несколько легковых автомашин и из них выходит группа людей в штатской одежде. Среди них выделяется высокая стройная фигура Юрия Гавриловича Богдашевского. Наши руки раскрываются для объятий, лица освещаются радостными улыбками. Первыми словами Юрия Гавриловича было сообщение о том, что моя семья жива и здорова, он виделся с ней всего лишь неделю тому назад.

Первые минуты радостной встречи с Юрием Гавриловичем как бы заслонили от меня остальных прибывших людей, но спустя две-три минуты, оглядывая их, к великому изумлению, я увидел бывшего комсорга своей московской батареи Василия Голышева и старшего орудийного мастера Николая Клименко. Поистине, чудесные и неожиданные бывают встречи! Могли ли мы, московские зенитчики, полгода назад надеяться, что встретимся и будем вместе выполнять свой воинский и интернациональный долг за пределами нашей Родины? Позже Клименко и Голышев расскажут, как они добились удовлетворения своих ходатайств о посылке добровольцами в Испанию, как им удалось приехать в эту страну через Францию вместе с небольшой группой зенитчиков во главе с Юрием Гавриловичем Богдашевским.

Степенным шагом подходит стоявший, несколько в стороне плотный мужчина среднего возраста. В его осанистой фигуре чувствуется солидность и начальственность. Юрий Гаврилович говорит мне вполголоса, что это старший советник по противовоздушной обороне при военном министерстве Испанской республики, а он, Богдашевский,— его помощник по зенитной артиллерии.

Представляюсь начальнику, как положено по нашему воинскому уставу. Он протягивает для рукопожатия свою широкую ладонь и произносит:

— Будем знакомиться без псевдонимов, товарищ Ботин; Полковник Тыкин Янис Августович. Кто я есть — тебе уже сказал Юрий Гаврилович. А вот эти товарищи — наши советские добровольцы-зенитчики, молодые выпускники военных училищ зенитной артиллерии лейтенанты Антоненко, Букликов, Елкин, Макаров и Семенов. Вот этот товарищ по специальности прожекторист, младшие командиры Клименко и Голышев — твои воспитанники. Доложи, пожалуйста, товарищу Цюрупе о нашем прибытии.

Дмитрий Александрович, несмотря на ранний час, был уже на ногах. Он радушно встретил прибывших людей, распорядился об их размещении (места в его резиденции было достаточно) и пригласил всех к завтраку, во время которого состоялось наше знакомство с новичками.

С живым интересом смотрел я на своих будущих соратников по оружию, внимательно вглядывался в их лица. Вот чернобровый, румяный и улыбчивый Михаил Антоненко, молодой худощавый Константин Букликов, белокурый, с живыми озорными глазами Евгений Елкин, хмурый по виду, с копной пустых черных волос Иван желтяков, стройный, с умными глазами и интеллигентным лицом Иван Семенов, полноватый, с веснушчатым лицом Илья Макаров и скромный Константин Валентионок.

Вновь прибывшие добровольцы были различны по своему внешнему виду и, надо полагать, по характеру, но у всех было общее: молодость, избыток сил, энергии и готовность к выполнению своего интернационального долга. Что же касается моих воспитанников Николая Клименко и Василия Голышева, то я знал их как отлично подготовленных батарейцев и мог рассчитывать на них как на активных помощников по своим специальностям. Клименко был квалифицированным специалистом по ремонту зенитных орудий, а Голышев лучшим в дивизионе капитана Богдашевского стереоскопистом.