Дурхо ушла, а Адам-хан сказал Миро:
Я ведь все это нарочно выдумал. Ты пойди, чтобы никто не видел, к мастеру и скажи ему, что придет Адам-хан, будет просить у него лук. Хорошенько с ним договорись, чтобы нам не попасть впросак – с луком-то я все выдумал!
Миро пошел к мастеру Миян-хану, все ему рассказал. Тот понял и согласился помочь им, сказать так, как нужно. Адам-хан приехал и спрашивает у Миян-хана, готов ли его лук? Тот отвечает, что нет, мол, еще не готов. У Миян-хана была дочь, звали ее Зырбахра. Когда услышала этот разговор, она запела:
Хан, Адам-хан!
Отец мой не понимает ничего.
Твой лук – сердце Дурхо.
Тебе говорю, всюду ее знают.
Шамшаль-хан понял, что Адам-хан все выдумал; все это – его уловки.
В это время Дурханый прислала в дом мастера Нармый с полным платком цветов, чтобы вручить их Адам-хану. Когда Адам-хан и его друзья вышли на улицу, Нармый подошла и отдала платок с цветами Шамшаль-хану – она по ошибке приняла его за Адам-хана, так как они были очень похожи. Шамшаль-хан тут же передал цветы Адам-хану и сказал:
Адам-хан понимает толк в цветах, Я
же в них ничего не смыслю. Тебе
пришел подарок, Подарок пришел от
Дурхо!
Адам-хан сказал:
В платке Дурхо завернуты разные цветы,
Нет моих сил! Замертво упаду на подарок!
Так он дал понять Нармый, что подарок получил и что предан Дурханый до самой смерти. Нармый ушла. Пришел Било. Адам-хан тихонько шепнул ему, что приходила Нармый, принесла подарок.
– Я постеснялся Шамшаль-хана и не мог с ней как следует поговорить. Беги быстрее, догони ее и передай от меня привет Дурхо. Скажи, что мы придем к ним.
Побежал Било, догнал Нармый, все ей передал и вернулся обратно. Нармый же все подробно рассказала Дурханый и добавила, что Адам-хан придет сегодня или завтра.
– Ты свободен, поезжай домой,- сказал Адам-хан Шамшаль-хану.- Ведь лук мой еще не готов. Езжай, а мы следом за тобой.
– Хорошо! – согласился Шамшаль-хан. А сам потихоньку спрашивает у Миро:
– Пойдет Адам-хан к Дурханый или нет? Если пойдет, то и я с ним. У него много врагов, как бы с ним чего не случилось.
– Нет,- говорит Миро,- не пойдет. Если бы собирался, разве отказался бы от такого верного и смелого друга, как ты?
Шамшаль-хан уехал, а Адам-хан спросил у Миро:
– Ты ему ничего не сказал?
– Как я могу сказать? Я друг твоих секретов!
– Молодец! – похвалил его Адам-хан, а потом сказал Било:
– Я и Миро идем к Дурханый. Держи наготове Маджлуна и жди нашего возвращения.
Вечером Адам-хан и Миро отправились в село к Дурханый. Дом Дурханый высокий, двери закрыты. Побродили они вокруг, никакого пути не нашли. Однако стража спит, кругом тихо – тогда Адам-хан взял у Миро свой аркан и забросил его на стену, что вокруг дома. По аркану поднялся на стену, смотрит, а кругом никого нет. Миро тоже поднялся. Потом по веревке спустились они вниз, а где комната Дурхо, не знают.
– Что же делать будем? – спрашивает Адам-хан.
– Не беспокойся,- отвечает Миро. Миро пошел по дому п наткнулся на спящего человека. Потихоньку растолкал его, а это был раб. Проснулся он и давай кричать.
– Замолчи! – говорит Миро.- Мы не убивать пришли и не грабить. С чем пришли, с тем и уйдем. Помоги только нам.
Тут Адам-хан подоспел, вынул из кармана десять ашрафи * и дал их рабу. А раба того звали Буджа. Он обрадовался деньгам, повел друзей к себе в каморку, там, мол, скажете, что хотите. Тут проснулась служанка, спрашивает, в чем дело. Буджа сказал ей, чтобы не поднимала шума; ей также дали денег и Буджа рассказал ей, что Адам-хан пришел только на свидание с Дурханый, а потом уйдет обратно.
– Где Дурханый? – говорит Адам-хан.- Где ее комната? Есть ли кто с ней? Как открыть к ней дверь?
Буджа сказал, что это дом Дурханый и живет в нем только одна она.
– Из слуг здесь только я и эта служанка, но снаружи отец поставил сторожей. Комната Дурханый тут – сунь руку в ту щелку и открой задвижку. Делайте, что хотите, только не выдавайте нас, а то Тауз-хан нас убьет. Мы же притворимся, будто ничего не слыхали, и опять ляжем спать.
Адам-хан открыл ту дверь, вошел в комнату, а Миро встал на страже. Дурхо лежала на паланге, огня в комнате не было, темно. Адам-хаи подошел к палангу и положил руку на грудь Дурхо. Дурханый проснулась, подумала, что это Паяв, и ударила кулаком. Адам-хан ничего не сказал, только отпрянул назад и встал около двери. Дурханый подумала: «Если бы это был Паяв, он бы не отошел, стал бы силой меня обнимать. Значит, это Адам-хан – другой не может на это осмелиться». И Дурханый обратилась к нему с песней.
Ты скажешь, как же так?! Адам-хан тайком проник к ней ночью, какие уж тут песни? – В сказке все бывает. А к тому же они, как влюбленные, говорили тихо и нежно. Послушай-ка, что они говорили.
Дурханый начала:
Не узнала я Адам-хана, Думала,
что это Паяв! Ударила я его рукой,
Пусть отсохнет эта моя рука!
Адам-хан в ответ:
Пусть руки твои будут целы! Пусть не
коснется тебя беда! Хоть и сильно ты
ударила, Но рука твоя была мягкой, как
пух.
Дурхо опять запела:
Когда была свадьба Баскый, Туда пришли
Адам и Дурханый. Много горя я перенесла.
Иди сюда, сядь на паланг!
И начался разговор двух влюбленных.
– Есть у меня два вопроса,- сказала Дурханый.- Ты мне ответишь на них?
– Спрашивай! – говорит Адам-хан.
– В полночь, когда ты шел ко мне, какой подарок ты мне нес?
– Сердце мое!
– Что служит одеялом всему миру?
– Ночь!
Дурханый взяла Адам-хана за руку, подняла его на ноги, а сама осталась на паланге. Адам-хан жалобно пропел:
Биби *, как ты бессердечна!
Ты гордячка, нет в твоем сердце жалости!
Адама ты оставила на земле,
Сама же – на паланге.
Дурхо ответила:
Тяжело стоять на свидании, Во
рту у меня пересохло. Хан!
Поднимись ко мне, Плачут по
тебе мои кудри.
В таких разговорах провели они всю ночь. Их сердца желали только свидания. И вдруг в разгар беседы пропел петух Дурханый. Оба так и ахнули. Дурхо говорит:
Эй, петух, гнусная тварь! Чтоб язык твой отсох,
паршивец! Утро еще не пришло, а ты зовешь его. Ты прогнал Адама с паланга.
Дурханый поймала петуха и от злости бросила его в огонь. Адам-хан запел:
Вот что случилось с петухом.
Люди смотрят, дивятся, Не
вовремя пропел петух. Потому
живьем сгорел.
Дурхо ответила:
Петух пострадал от своей глупости,
Тебе говорю, еще ночь!
Тот петух хотел увести Адама,
Не вспоминай о нем, он как шайтан!
