Ампедо ужаснулся до глубины души, чуть было не свалился в беспамятстве и с великой горечью спросил: «У тебя отняли его силой или ты потерял его?» Он ответил ему и сказал: «Я преступил завет, который дал нам отец, прощаясь с этим миром, и поведал о кошельке человеку, которого полюбил. И едва я открыл ему тайну, как он украл у меня кошель. Такого я от него не ждал». Ампедо сказал: «Если бы мы исполнили завет отца, то не растеряли бы сокровища! У тебя было единственное желание — изведать чужие земли. Видишь, как далеко ты преуспел в этом и насколько они раскрылись пред тобою?»
Андолозий сказал: «О возлюбленный брат, горе мое велико, я опасаюсь лишиться в скором времени жизни, ее утрата меня весьма мало огорчит».
Как Андолозий возвратился домой, на Кипр, позаимствовал у своего брата чудесную шляпу и с ее помощью очутился в Англии
Ампедо, услыхав эти слова, заговорил, желая его утешить, и сказал: «Возлюбленный брат, не принимай беды так близко к сердцу. У нас осталось два сундука, полные дукатов. У нас есть шляпа, мы напишем королю Солтану, он даст нам взамен нее великие богатства. И хотя теперь нет у нас кошелька, все же мы достаточно обеспечены до конца своих дней и можем провести их в благополучии. Ибо о вещах, которые не вернуть назад, не следует горевать». Андолозий ответил: «С нажитым добром тяжко расставаться, и я хотел бы, чтобы ты дал мне шляпу, я надеюсь, что тогда с ее помощью вновь добуду наш кошель». Ампедо сказал: «Говорят, кто теряет добро, тот теряет и рассудок. Это хорошо видно по тебе: лишив нас богатства, ты захотел также лишить нас и шляпы. Воистину не будет ни моей воли, ни желания на то, чтобы ты увез шляпу прочь. Я позволяю тебе лишь развлекаться ею».
И когда Андолозий понял, что брат не позволит ему увезти шляпу, он подумал: в таком случае я обойдусь и без его позволения. И сказал Ампедо, своему брату: «Итак, мой возлюбленный и верный брат, раз я содеял зло, то отныне буду жить по твоей воле». И послал слуг в лес, чтобы они устроили охоту, якобы тогда он к ним присоединится. Когда те ускакали, Андолозий сказал: «Возлюбленный брат, одолжи мне шляпу, я собрался в лес». Брат послушался и принес ему шляпу, Андолозий, едва заполучив ее, забыл про лес, и предоставил охотникам заниматься своим делом, и с помощью шляпы перенесся в Геную, и спросил о наилучших и самых дорогих драгоценностях, которые там были, и велел доставить их ему на постоялый двор. И когда ему принесли множество драгоценностей, он стал упорно торговаться из-за них, и сложил их в носовой платок, словно желая проверить, насколько они тяжелы, и, не заплатив, умчался оттуда прочь. И подобно тому, как в Генуе, поступил он также во Флоренции и в Венеции, собрав таким образом наилучшие и самые дорогие драгоценности, имевшиеся в трех городах.
Раздобыв драгоценности, он направился в Лондон, лежащий в Англии. Он превосходно знал, каким путем молодая королева Агриппина ходит в церковь, снял на означенном пути лавку и разложил в ней свои драгоценности. А когда Агриппина шествовала в церковь, ее сопровождало спереди и сзади множество слуг и служанок, а также старая камеристка, опоившая его усыпляющим напитком. Андолозий прекрасно узнал их всех; но они не могли узнать его, содействовало этому то, что он поверх своего носа приладил фальшивый, столь искусно сделанный, что никто не мог его узнать. И когда Агриппина шествовала мимо, он схватил два чудесных кольца и преподнес их двум старым камеристкам, которые, как он хорошо знал, никогда не оставляли Агриппину, и просил их совета, и умолял, чтобы они выказали ему милость и уговорили королеву позвать его к себе во дворец. Тогда он принесет с собой такие роскошные драгоценности, равных которым они никогда не видели. Они обещали ему исполнить это. Когда Агриппина возвратилась из церкви домой, они показали ей два чудесных кольца и сказали, что кольца подарил им купец, стоявший пред церковью. Он просил их устроить так, чтобы за ним прислали из дворца, ибо у него есть великолепные драгоценности. Королева ответила: «Я вполне верю тому, что его драгоценности прекрасны, раз он подарил вам обеим столь роскошные кольца. Так пошлите за ним и велите ему прийти, ибо я желаю видеть эти драгоценности».
И когда за купцом послали, он долго не мешкал и был препровожден во дворец, в зал пред покоями Агриппины. Там он разложил свои драгоценности, которые весьма понравились Агриппине. Она стала выбирать те, что понравились ей более всего. Меж ними были сокровища стоимостью в тысячу крон и много дороже. Но она не предложила за них и половину цены. Купец сказал: «Милостивая королева, я слыхал, будто вы — самая богатая королева на свете, поэтому я и выискал прекраснейшие украшения, какие только можно найти, чтобы доставить их вашей королевской милости. Но вы даете мне за них чересчур мало. Они обошлись мне, разумеется, дороже. Не заставляйте меня терять время понапрасну. Я долго добирался до вас с великими заботами, дабы не быть из-за этих драгоценностей убитым». И сказал: «Милостивая королева, сложите вместе то, что вам по душе, на что я смогу или пожелаю скинуть цену, я скину». Тут она выбрала те, которые понравились ей более всего, большие и малые, добрый десяток штук. Купец сосчитал их все поочередно и нашел, что цена им пять тысяч крон, но она не пожелала платить за них столько. Купец подумал про себя: «Не драться же мне с ней, пусть только принесет кошель». Сошлись они все же на четырех тысячах крон. С тем королева сложила драгоценности в подол и пошла в свою опочивальню за ларцем, в котором лежал счастливый кошель. Она старательно укрепила его у себя на поясе и так вышла обратно, намереваясь расплатиться с купцом.
Как Андолозий умчал королеву Агриппину вместе с кошельком в дикий лес в Ибернии
Тут купец исхитрился, встал вблизи ее и, когда она принялась считать, обнял ее, крепко прижал к себе и пожелал перенестись с ней в дикий лес, где не было бы человеческого жилья. Едва он пожелал этого, как в сей же миг они перенеслись по воздуху на пустынный остров, граничащий с Ибернией, и опустились вместе под деревом, в изобилии усыпанным яблоками. И королева, сидя под деревом и держа драгоценности, которые она купила, в своем подоле, а счастливый кошель на поясе, глянула поверх себя и увидала висящие над ней чудесные яблоки. Тут она сказала купцу: «Ах, Боже, ответь мне, где мы и как мы очутились здесь? Я так ослабла, дай мне одно из этих яблок, чтобы я немного пришла в себя». И не догадалась, что пред ней Андолозий. Когда он услыхал, что ей так хочется яблока, то взял поспешно драгоценности, которые у него еще оставались, сложил их ей в подол, снял с себя чудесную шляпу и надел ей на голову, чтобы она не помешала ему влезть на дерево.
И вскарабкался на дерево, и принялся высматривать яблоко получше. Тем временем Агриппина сидела под деревом, не соображая ни где она, ни что с ней приключилось. Тут она заговорила и сказала: «Ах, если бы Господь сотворил так, чтобы я вновь очутилась у себя в опочивальне!» Едва она произнесла эти слова, как тотчас перенеслась по воздуху и безо всякого урона очутилась у себя в опочивальне. Король и королева, а также все их придворные от души обрадовались и спросили, где она была? Агриппина ответила, сие ей неведомо. Или где купец, похитивший ее? Она сказала: «Я оставила его на дереве, и не спрашивайте меня более, мне нужно отдохнуть, я всецело лишилась и сил и рассудка».
Теперь послушайте, что приключилось с Андолозием.
Сидя на дереве, он увидал, как Агриппина унеслась прочь с кошельком, со шляпой и вдобавок со всеми теми драгоценностями, которые он раздобыл в трех великих и могущественных городах. Можете себе представить, он ужаснулся превыше всяческой меры, тотчас слез с дерева, окинул его взором и сказал: «Будь проклято это дерево, и плоды, что оно родит, и тот, кто взрастил тебя здесь, и час, когда я здесь оказался». Он осмотрелся вокруг, не ведая, где он и куда ему направиться, чтобы выйти к людям, и принялся клясться и браниться, и сказал: «Будь проклят час, когда я появился на свет, и дни и часы, что я прожил. О ужасная смерть, отчего ты не задушила меня прежде, чем я познал этот страх и отчаяние? Будь проклят день и час, когда я впервые увидел Агриппину! О всемогущий Боже, сколь велики чудеса, творимые тобой, сколь многолика природа, если под столь прелестным женским обликом скрывается столь лживое и коварное сердце! Кабы я смог пронзить взглядом твое лживое сердце, дивясь твоей прекрасной и совершенной наружности, я не испытал бы ныне страха и отчаяния».
