Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Ее голос слегка дрогнул. До этого дня все так и было — только смех и солнце, только радость и восторг.

— Такой ты и останешься для меня, — ответил лорд Дэмиен. — Солнечный нимб вокруг твоей белокурой головки, лучистые сапфиры ясных глаз и твой смех — самый прекрасный в мире!

— Так ты подаришь мне эти пять часов? — снова попросила Грейсила. — Всего-навсего пять часов, чтобы ты навеки остался не только в моем сердце, но и в воображении.

Их взгляды снова встретились, и слова исчезли, потому что перестали что-либо значить. Так прошло несколько минут. Потом Грейсила заговорила вновь, очень медленно и мягко:

— Пусть наши воспоминания будут чисты, пусть останутся только волшебство нашего счастья и незапятнанная чистота наших встреч.

— Дорогая моя, эти пять часов — твои.

— Поймаем форель, как в тот раз? А потом взглянем из-за ограды хоть одним глазком на королеву…

— Королеву ты увидишь, — пообещал лорд Дэмиен.

Он сказал это так уверенно, что Грейсила удивленно посмотрела на него.

— Тебе не придется смотреть через забор, — пояснил лорд Дэмиен, — ты увидишь ее величество с высоты птичьего полета, из места под названием «Воронье гнездо».

— Воронье гнездо? Звучит волнующе.

— Надеюсь, таким ты его и найдешь.

— Но где это? Я никогда раньше о нем не слышала.

— Мне кажется, что даже мой отец забыл о его существовании, и надеюсь, я буду последним, кто пользовался им.

Лорд Дэмиен подошел к пылавшему камину, согревавшему огромную библиотеку, и начал свой рассказ. За окном шумел дождь, а потрескивание дров вносило необыкновенный покой и уют в этот холодный майский вечер.

— Когда-то мой дед и второй маркиз Линмаус поспорили из-за границы своих владений. Речь шла о той части, — ты знаешь, — это там, где извилина ручья проходит через сады Линмаусов. Они хотели определиться и поставить там ограду.

— Да, я поняла, где это, — кивнула Грейсила.

— Так вот, маркиз хотел, чтобы ограда была на этой стороне ручья, а дед настаивал на том, чтобы ручей оставался на нашей стороне.

Грейсила знала, что часто соседи не могли поделить спорные клочки земли, и из-за этого даже могли навсегда поссориться.

— Дело закончилось тем, что почтенные джентльмены раскалились добела. Маркиз Линмаус был в ярости и произнес историческую фразу: «Мне надоело, что вы пялитесь и пялитесь в мой сад! Похоже, именно поэтому вы готовы поставить свой забор прямо под моими окнами!»

Он улыбнулся и продолжил:

— С тех пор они ни разу больше не разговаривали.

— А что было потом?

— Дед служил на флоте. И ему пришла мысль, как досадить маркизу. Он построил Воронье гнездо, из которого действительно можно видеть не только сад, но и дом маркиза, как на ладони.

— Кажется, я начинаю понимать, как я увижу ее величество, — с улыбкой произнесла Грейсила.

— Дед нашел самое высокое дерево на самой границе владений, и выстроил на нем этот символический вызов Линмаусу. Сомневаюсь, чтобы он сам когда-либо им пользовался, но маркизу он явно досадил.

— Воронье гнездо существует до сих пор?

— По крайней мере существовало до моего отъезда, — ответил Вирджил. — Тогда я велел его отремонтировать.

Он замолчал, вспоминая, как пригодилось ему это место в те времена, когда приходилось тайно встречаться с Фенис. Иногда невозможно было послать друг другу записки, а с высоты Вороньего гнезда виднелись ее окна. Фенис оставляла ему знак на окне — платок или цветы, — когда можно было встретиться беспрепятственно. Маркиз часто неожиданно отлучался по делам в графстве или уезжал по государственным вопросам в Лондон.

Вирджил помнил, как кровь стучала у него в висках, когда с высоты птичьего полета он глядел на изящную фигурку Фенис, в светлом платье и летней шляпке мелькавшую среди изумрудной зелени садов.

Разве мог он предположить, что Воронье гнездо снова сослужит ему свою службу?

Вирджил подумал: как хорошо, что там побывает Грейсила, тогда в будущем, когда он вспомнит об этом месте, оно будет связано с Грейсилой, а не с призрачной Фенис.

— Вот здорово! — как ребенок захлопала в ладоши Грейсила. — Наконец-то я увижу королеву! Мне так хотелось! Если бы я вышла замуж за герцога, то через месяц я была бы у нее на приеме.

— Ты еще побываешь там, — уверенно проговорил лорд Дэмиен.

— Это маловероятно, — ответила Грейсила.

— Мы еще не говорили с тобой о том, что ты будешь делать, когда я уеду. Но я настаиваю, чтобы ты вернулась домой.

— Давай не будем об этом, — попросила Грейсила. — Не хочется говорить о грустном.

— Но, милая, я должен подумать о твоем будущем.

Грейсила покачала головой.

— Ты отказался принимать в нем участие, поэтому позволь мне самой решать, чему быть, а чему — нет.

Она почувствовала внезапную слабость в ногах, и присела на краешек большого кожаного кресла.

— Будь благоразумной, звезда моя. Ты не можешь больше оставаться здесь, в Баронс-Холле. Тем более тебе не следует отправляться одной ни в Лондон, ни куда-либо еще.

— Все, что мне нужно… это, чтобы за мной кто-то присматривал, — проговорила она.

— Знаю, — твердо сказал лорд Дэмиен, — но только не я.

И снова у Грейсилы возникло непреодолимое желание умолять его остаться, жениться на ней, но вместо этого она решительно произнесла:

— Я не хочу, чтобы ты думал обо мне иначе, как о звезде-беглянке. Помнишь, так ты меня назвал в первый день, у ручья? Тебе наверняка известно, что звезды сами знают свое место на небосклоне.

Она видела, как Вирджил хотел снова начать уговаривать ее и взывать к ее здравому смыслу. Но он промолчал.

Грейсила бросила взгляд на часы.

— Мне пора возвращаться к себе. Через пять минут мисс Ханселл принесет мой чай. Она будет немало удивлена, найдя дверь запертой на ключ.

— Ты вернешься ко мне попозже? — быстро спросил Вирджил.

Грейсила покачала головой:

— Нет. Так будет лучше. Это не приведет ни к чему хорошему, мы станем только еще несчастнее, чем теперь.

Она прочла в его глазах разочарование и добавила:

— Мы всегда были вместе с солнцем. Я пойду спать, а завтра… нам снова будет так же хорошо в лесу… прежде, чем мы скажем друг другу… прощай.

Лорд Дэмиен в невольном порыве подался ей навстречу, но вовремя остановился. Гордо подняв голову, он сказал:

— Грейсила, когда-нибудь ты поймешь, что мое решение было правильным.

— Я знаю, что до конца своих дней… я буду относиться к тебе с уважением… как к человеку высоких принципов…

Ее голос сорвался, она покраснела и выбежала из комнаты. Дверь захлопнулась, и лорд Дэмиен остался один.

Грейсила не помнила, как добежала до своей спальни. Слезы застилали ей глаза. В полном отчаянии она упала на постель и закрыла руками голову.

Этот вечер показался ей вечностью. Какой пыткой, какой невыносимой мукой были для нее эти часы, когда она усилием воли противостояла искушению броситься вниз, в библиотеку, и умолять лорда Дэмиена остаться. Она знала, что он там, ждет ее, Знала, что никто не увидит, как она спустится туда, но она осталась наверху. Ночь она провела без сна, моля Бога, чтобы назавтра была хорошая погода, чтобы моросивший за окнами дождь закончился.

Господь услышал ее молитвы — на рассвете облака растаяли, и на бархатном небосклоне появилась утренняя звезда — день обещал быть ясным.

Грейсила чувствовала, что и любовь Вирджила была настоящей, что и он тоже никогда не испытывал более сильного и глубокого чувства. «Мы созданы друг для друга. Почему судьба так жестоко разлучает нас? За что нам терпеть такие муки до конца наших дней?» — в отчаянии спрашивала она и не находила ответа.

Грейсила понимала, что та жизнь, которую им пришлось бы вести, останься он с ней, неизбежно привела бы их к падению. Сейчас их любовь по крайней мере оставалась чистой и нетронутой.

Она не смогла уснуть, и знала, что лорд Дэмиен тоже не спит, а лихорадочно пытается найти выход из ужасного положения, в которое поставила их жизнь и отчасти общественные рамки и предрассудки.

24
{"b":"217883","o":1}