Летописный рассказ был записан спустя много времени после самого события. Летописец, например, не знал имени того императора, с которым беседовала и которого перехитрила княгиня, и ошибочно отождествил его с императором Иоанном I Цимисхием, вступившим на престол в декабре 969 года, то есть уже после того, как Ольга ушла из жизни. (Имя Иоанна Цимисхия было хорошо известно на Руси благодаря тому, что с ним воевал сын Ольги Святослав.) Эта очевидная хронологическая ошибка[140] (сохраненная старейшими летописями — Лаврентьевской, Троицкой и Новгородской Первой младшего извода) позднее была замечена, и редакторы летописного текста заменили имя Цимисхия именем действительного современника Ольги — императора Константина VII Багрянородного («Константин, сын Леонов», или «Леонтов», — так значится в летописях Ипатьевской, Радзивиловской и других). Впрочем, встречается в летописных источниках и еще один вариант: императором, при котором крестилась Ольга, назван Роман II, сын Константина Багрянородного (так в позднейших Хронографах русской редакции, в частности в Хронографе 1512 года, и некоторых других памятниках){175}.[141] Столь же неопределенной выглядит и приведенная в летописи дата крещения Ольги. Как уже было сказано, летописный рассказ помещен под 6463 (954/955) годом[142], но при этом семь предшествующих летописных статей (с 948 по 954 год) и восемь последующих (с 956-го по 963-й) оставлены в летописи пустыми и не заполнены никакими событиями. Таким образом, по относительной летописной хронологии, крещение Ольги имело место между ее походом в Новгородскую землю (947 год) и началом самостоятельного княжения Святослава (по летописи, 964 год), причем летописец поместил это событие строго посередине означенного шестнадцатилетнего промежутка. Дата 6463 год — не единственная, встречающаяся в летописных памятниках. В новгородских летописях XV—XVI веков, в частности в так называемой Новгородской Карамзинской и Новгородской Четвертой, путешествие Ольги датируется 6466 годом{176}. Если в этой летописной статье использован сентябрьский стиль (что наиболее вероятно), то получается, что крещение Ольги отнесено ко времени между сентябрем 957-го и августом 958 года[143]. Происхождение этой даты остается неясным[144]. Но важно отметить, что она находит подтверждение в совершенно не зависимом от летописи византийском источнике, в чем нам еще предстоит убедиться. Еще одно хронологическое указание относительно крещения Ольги содержится в ее «Похвале», входящей в состав «Памяти и похвалы князю Русскому Владимиру» Иакова мниха. Здесь сказано, что Ольга «по святом крещении… жила лет 15»{177}.[145] Поскольку строчкою ниже приведена точная дата ее кончины («месяца июля в 11 день в лето 6477-е», то есть 969-е), то легко высчитать, что древний агиограф относил крещение Ольги к тому же году, который приведен в «Повести временных лет», — 6463-му, то есть 955-му (при «включенном» счете лет, принятом в древней Руси). Надо полагать, что эта дата крещения Ольги восходит к тому же источнику, что и летописная. Никаких других фактических подробностей путешествия Ольги и ее крещения «Память и похвала» не содержит. Равно как не содержат их и древнейшие Проложные жития Ольги. Впрочем, в той редакции Проложного жития, которая сохранилась в русских рукописях XIII—XIV веков и более позднего времени{178}, приведено имя патриарха, крестившего княгиню. (В «Повести временных лет» его имя отсутствует[146].) Однако оно еще более запутывает дело, так как патриархом этим оказывается… Фотий, покинувший кафедру в 886 году, то есть задолго до того, как княгиня появилась на свет. При этом в той же редакции Проложного жития приведено и имя Иоанна Цимисхия, оказавшегося современником не только Ольги, но и Фотия, хотя в действительности их разделяют почти сто лет. Так автор Жития допускает еще более вопиющую хронологическую ошибку, нежели та, которую мы отметили в рассказе «Повести временных лет»[147]. О крещении русской княгини упоминают и греческие источники. Византийский хронист Иоанн Скилица, трудившийся в последней четверти XI века, сообщает следующее: «…Жена некоего некогда отправившегося в плавание против ромеев русского архонта (то есть Игоря. — А.К.), по имени Эльга, когда умер ее муж, прибыла в Константинополь. Крещенная и истинной вере оказавшая предпочтение, она, после предпочтения [этого] высокой чести удостоенная, вернулась домой»{179}. Это известие Скилицы повторили и более поздние византийские хронисты XI—XII веков — Георгий Кедрин (по существу, копиист Скилицы) и Иоанн Зонара[148]. Суть «высокой чести», оказанной княгине, проясняет миниатюра так называемого Мадридского списка Хроники Иоанна Скилицы (середина XII века), на которой изображен прием «архонтиссы руссов жены Эльги (Ольги. — А.К.)» императором Константином Багрянородным{180}. Византийский хронист не привел даты этого события, даже приблизительной. О крещении «архонтиссы руссов» он вспомнил попутно, в связи с известием о крещении в Константинополе в конце 940-х — начале 950-х годов одного за другим двух венгерских «архонтов» — Булчу (Вулусудиса, Вулцсу) и Дьюлы (Гиласа): первый из них вскоре отказался от христианской веры, возобновил набеги на Империю, затем вступил в войну с «франками» и был схвачен германским королем Отгоном I и посажен на кол (после битвы у Леха 10 августа 955 года); второй же оказался человеком благочестивым и верным своему слову: он вернулся на родину вместе с рукоположенным в Константинополе епископом и в течение всей своей жизни сохранял мир с Византийской империей. Очевидно, что венгерские дела интересовали византийского хрониста больше, чем русские. Но если следовать логике и относительной хронологии его рассказа, то крещение Ольги следует относить ко времени во всяком случае после крещения названных венгерских «архонтов», то есть к 50-м годам X века[149]. Наконец, о принятии Ольгой христианства в Константинополе сообщает немецкий хронист, автор так называемой Хроники Продолжателя Регинона Прюмского, живший в X веке[150]. В отличие от всех предыдущих авторов, он был современником тех событий, которые описывал. Сообщив под 959 годом о прибытии к королю Отгону I послов Елены, «королевы ругов» (об этом посольстве речь пойдет в следующей главе книги), автор хроники прибавляет, что названная Елена, то есть княгиня Ольга, приняла крещение «в Константинополе при императоре константинопольском Романе»{181}.[151] Речь идет об императоре Романе II, ставшем самодержцем 9 ноября того же 959 года, после смерти отца, императора Константина VII Багрянородного. Обыкновенно считают, что данные немецкого хрониста явно противоречат показаниям других источников, относящих крещение Ольги ко времени правления Константина. Однако это не совсем так, и, на мой взгляд, прямого противоречия здесь нет. Дело в том, что Роман II был провозглашен соправителем своего отца и венчан на царство еще в 945 году, так что крещение Ольги, совершенное при его отце, было совершено и при нем тоже. Полагать же, будто княгиня действительно крестилась в Константинополе после восшествия Романа на престол в качестве самодержца (то есть после ноября 959 года), как считают отдельные историки, нельзя: в таком случае отправленные ею послы физически не смогли бы прибыть ко двору Отгона и сообщить о крещении своей княгини до конца того же 959 года. вернуться Эта явная хронологическая ошибка, очевидно, появилась в результате использования летописцем одного из тех хронографов, которые, в свою очередь, содержали ошибку в расчете лет царствования византийских императоров: в них оказались пропущены 15 лет самостоятельного царствования Константина VII Багрянородного (поскольку о годах его царствования уже говорилось до царствования Романа I Лакапина), царствование Романа I (с ошибкой в числе лет) соединено с царствованием Романа II и пропущен император Никифор Фока. См., напр., в «Летописце вскоре» патриарха Никифора с русскими дополнениями («второй вид», по классификации Е.К. Пиотровской): «Костянтин сын Львов, зять Романов, цесарствова лет 7… Роман цесарствова лет 36, 27 лето цесарства его убьен Игорь… Иван рекомыи Цемьскыи цесарствова. В 1 лето цесарства его иде Олга Цесарюгороду и крестися. От Адама лет 6463» (Пиотровская Е.К. Византийские хроники IX в. и их отражение в памятниках славяно-русской письменности («Летописец вскоре» константинопольского патриарха Никифора) // Православный палестинский сборник. Вып. 97 (34). СПб., 1998. С. 132). вернуться В одной из распространенных редакций анонимного Сказания о Борисе и Глебе (по списку XVI в.) греческий царь назван Феодосием (?) (Бугославский С.А. К литературной истории «Памяти и похвалы» князю Владимиру // Известия Отделения русского языка и словесности. 1924. Т. 29. Л., 1925. С. 154; то же: Бугославський С.А. Украiно-pyськi пам'ятки про князiв Бориса та Глiба (Розвiдка й тексти). У Киïвi, 1928. С. 42). В позднейших легендарных сказаниях об Ольге встречается еще имя императора Михаила (см. прим. 66 к главе 3). вернуться Если событие датировано по сентябрьскому стилю (что более вероятно), то речь идет о сентябре 954-го — августе 955 года, если по мартовскому — то о марте 955-го — феврале 956-го. вернуться При использовании мартовского стиля — соответственно, между мартом 958-го и февралем 959 года. вернуться В свое время А.А. Шахматов допускал, что эта дата может восходить к несохранившейся т. н. Ростовской летописи XV в., «по которой Новгородская 4-я правила свой основной источник — свод 1448 г». (Разыскания… С. 90, прим. 20). А.В. Назаренко, обративший особое внимание на дату 6466 г. (Древняя Русь… С. 281—285), возводил ее либо к гипотетическому «Начальному своду», либо (что считал более вероятным) к «древнейшему новгородскому летописанию». Я бы обратил внимание на то, что дата крещения Ольги входит в группу тех дат нашей ранней (по преимуществу церковной) истории, так или иначе отраженных в «Памяти и похвале князю Русскому Владимиру», которые имеют устойчивые расхождения в два-три года в различных древних источниках. Так, например, дата вокняжения Владимира обозначена в «Памяти и похвале» как 6486 (978) г., а в «Повести временных лет» — как 6488 (980) г. Крещение Владимира растянуто в летописи под тремя годами: 6494—6496, а в «Памяти и похвале», вероятно, отнесено к 6494-му, поскольку отмечено, что Владимир «на третьее» лето по крещении «Корсунь город взя». Основание Десятинной церкви относится в Радзивиловской летописи (в Лаврентьевской дефект в дате) к 6497 г. (что соответствует «четвертому лету» по крещении «Памяти и похвалы»), а в Ипатьевской и Новгородской Первой — к 6499-му; и т. д. Подобные расхождения с летописными датами имеют и реконструируемые даты хронологического перечня княжений, читающегося в летописи под 6430 г. Гипотетически сбой в хронологии в этих случаях (и в частности, в случае с датой крещения Ольги) можно было бы объяснить смешением константинопольской эры, предусматривавшей 5508 лет от Сотворения мира до Рождества Христова, и иной, предполагавшей 5505 лет. Использование этой последней в русском летописании подтверждено источниками; см.: Кузьмин А.Г. Начальные этапы… С. 248—277; Цыб С.В. О летописном источнике «Памяти и похвалы князю Владимиру» // Россия в X—XVII вв.: Проблемы истории и источниковедения. Тезисы докладов и сообщений 2-х чтений, поев, памяти А.А. Зимина. М., 1995. Ч. 2. С. 640—644. вернуться В некоторых более поздних источниках встречается другое хронологическое указание — на то, что княгиня пребывала в крещении «лет 14» (так, напр., в одном из списков Жития св. Ольги: Серебрянский. С. 8, прим.) или в княжеском помяннике Иосифа Тризны XVII в. (Кучкин В.А. Княжеский помянник в составе Киево-Печерского патерика Иосифа Тризны // Древнейшие государства Восточной Европы. 1995. М., 1997. С. 220). Очевидно, изменение цифры, присутствующей в более ранних текстах, связано с перерасчетом лет, прожитых княгиней в крещении, уже не по «включенному», а по позднейшему общепринятому счету. вернуться Имя патриарха, крестившего Ольгу, названо, причем по-разному, в источниках XVII в. Так, в украинской Густынской летописи (ПСРЛ. Т. 40. С. 34, 41), Мазуринском летописце (ПСРЛ. Т. 31. С. 39), а также украинском Житии святой Ольги (Перетц В.Н. Исследования и материалы… С. 71) речь идет о патриархе Полиевкте (занимал кафедру в 956—970 гг.). Но это, несомненно, — результат собственных исторических разысканий украинских и русских книжников относительно того, кто из патриархов занимал в то или иное время константинопольскую кафедру. Показательно, что автор Густынской летописи ссылается в данном случае на «Деяния церковные и гражданские» Цезаря Барония, знаменитого римского историка XVI в., а также на труды польских историков того же XVI в. Марцина Вельского и Мартина Кромера и «Описание Московии» Александра Гваньини, но тут же приводит ссылку на византийского хрониста Иоанна Зонару, по которому «тогда Феофилакт бе патриарх» (см. ниже, прим. 37). В «Палинодии» Захарии Копыстенского (XVII в.) крещение Ольги отнесено ко времени патриаршества Василия I Скамандрина (970—974) (Русская историческая библиотека. Т. 4. СПб., 1878. Сгб. 972). См. об этом: Полонская Н. К вопросу о христианстве на Руси до Владимира // Журнал Министерства народного просвещения. 1917. Ч. 71. № 9. Сентябрь. С. 65. Есть некоторые дополнительные соображения, позволяющие полагать, что патриархом, крестившим Ольгу, был именно Полиевкт, а не кто-либо иной. Согласно Проложному житию святой Ольги, перед кончиной княгиня «посла злато к патриарху Царяграда» (Серебрянский. С. 8) — и очевидно, что имеется в виду тот самый патриарх, который и перед этим упоминается в Житии. Но в 969 г. (год кончины Ольги) патриархом оставался именно Полиевкт. вернуться Удовлетворительного объяснения появление имени Фотия в Проложном житии Ольги не получило. Отмечу, что имя патриарха Фотия — на этот раз современника князя Владимира, внука Ольги, — присутствует в Церковном уставе князя Владимира и других более поздних памятниках, рассказывающих о Крещении Руси в 80-е гг. X в. Иногда считают, что упоминание этого имени отражает факт учреждения русской епархии при Фотии в 60-е гг. IX в. (см. выше). Однако ни в одном русском источнике раннего времени следов знакомства с т. н. «первым», или Фотиевым, крещением Руси не обнаруживается. вернуться Впрочем, Иоанн Зонара несколько изменил текст своего источника; вместо слов «прибыла в Константинополь» у него значится: «явилась к императору» (см.: Савва В.И. Указ. соч. С. 9). вернуться Здесь необходим комментарий. Начиная с XVII в. встречаются указания на то, что Скилица, Кедрин и Зонара будто бы относят крещение «архонтиссы руссов» ко времени патриаршества Феофилакта (t 956), что можно рассматривать как важный датирующий признак. (См., напр., в Густынской летописи (выше, прим. 32), «Истории Российской» В.Н. Татищева (Т. 2. С. 222, прим. 131), а также в трудах многих историков Нового времени.) Однако в действительности ничего подобного в Хронике Иоанна Скилицы (равно как и Кедрина и Зонары) нет: события царствования Константина Багрянородного изложены ими отнюдь не в строгом хронологическом порядке, и из того факта, что о смерти патриарха Феофилакта у Скилицы рассказано позже, чем о крещении Ольги, ровным счетом ничего не следует (см. об этом, напр.: Ариньон Ж.-П. Международные отношения Киевской Руси… С. 115, прим. 14; Назаренко А.В. Древняя Русь… С. 269—270). Точно так же и на том же основании нельзя согласиться с мнением Г.Г. Литаврина, что Скилица относит крещение Ольги к промежутку между 952 г. (предполагаемая дата крещения Дьюлы) и 956 г., поскольку о женитьбе сына Константина Романа II на Феофано (по Литаврину, ок. 956 г.), равно как и о смерти его первой нареченной невесты Бертыевдокии (949), говорится уже после известия о крещении Ольги (Византия, Болгария, Древняя Русь… С. 167, 210). вернуться Регинон († 915) был аббатом Прюмского монастыря (в Германии, севернее Трира) в 892—899 годах. Изгнанный оттуда, он перебрался в Трир, где и написал хронику, доведенную до 906 года. Анонимное продолжение Хроники Регинона охватывает период с 907 по 967 год. Его автором Признается Адальберт, архиепископ Магдебургский, о котором еще пойдет речь на страницах книги. вернуться Известие Хроники Продолжателя Регинона было воспроизведено более поздними хронистами, в частности т. н. Саксонским анналистом и автором Магдебургских анналов. |
