Так что Дзинь права — мы с Линдом поступили очень глупо. Но мы же не знали, что это именно древний лабиринт! Во всех книгах написано, что подобных лабиринтов всего десять по всему миру, и ни один из этих десяти даже близко не относится к Академии!

— В следующий раз последуем твоему примеру, — серьезно кивнул Линд. — Обвяжемся веревкой.

— Веревкой? — я сонно хлопнула глазами и тут же ужаснулась: — В следующий раз?!

— Конечно, веревкой, я бы никогда без нее в такое место не сунулась! А вы, похоже, точно с ума сошли, — хихикнула фейка. — Я вас больше вытаскивать не буду, поэтому вы куда-нибудь свалитесь и умрете! Или опять наглотаетесь сонного дыма и благополучно проспите лет двести… Хотя нет, вы — все триста.

— Если мы хотим узнать, как лабиринт связан с посланием Форлина, то нам надо проникнуть туда, куда он ведет, — терпеливо разъяснил парень, но добился только того, что у меня застучали зубы. — Весс, подумай сама, это единственная ниточка, которая связывает прошлую эпидемию и твою, — Линд замялся, — болезнь.

— Ну да, — поморщившись, я плотнее закуталась в свитер. Оказалось, не так-то просто делить опасность с кем-то еще. Когда никто не знает, то можно притвориться, что нет никакой опасности, что это всего лишь фантазия, страшный сон. Может, поэтому я все свои проблемы стараюсь скрыть от других и никогда не ищу помощи, если есть возможность справиться самостоятельно. — У нас нет ключа[48]. И как мы…

— Нельзя же сидеть сложа руки, — резко перебил меня Линд. — Может, пора нарушить древнюю традицию Великих родов?

— Это какую?

— Ждать, пока с неба упадут алмазы[49], - с презрением выдохнул Линд и пошел вперед.

Да как это Одаренный смеет?! Я гордо подняла голову, собираясь высказать наглому выскочке всё, что о нем думаю, но тут же передумала. Великие часто говорят так же, и это никого не удивляет. Но стоит человеку кастой ниже в чем-то упрекнуть правящий род, как поднимается шум до небес, выкрикиваются обвинения в зависти и в оскорблении. Терпеть не могла такого поведения Великих, а вот поди ж ты — веду себя ничуть не лучше.

— Мне страшно, Линд, — я догнала парня и пошла в ногу с ним. — Это глупо в моей ситуации — бояться смерти, но я боюсь.

— Это естественно, — он покачал головой. — Мой отец говорил, что только страх открывает двери снов чужим… — Линд внезапно замолчал и остановился. — Нет, не может быть! Снов…

— О чем ты? — остановившись, я внимательно посмотрела на Линда. Парень нахмурился и медленно покачал головой.

— Нет, вряд ли. Не бери в голову. Лучше… — Линд оглянулся и, хлопнув рукой по ближайшему дереву, просиял. — Помнится, ты говорила, что сможешь залезть на верхушку?

Мысленно я простонала: дерево уходило так далеко ввысь, что его крона терялась в серых облаках. Высоко-то как… Но это еще ничего — брали вершины и посложнее — но сыро же и мокро, и спать хочется. Да он издевается!

— Сейчас? — жалобно прошептала я.

Линд разочарованно отвернулся.

— Ну, если ты боишься…

— Ой, ну ладно, — я поморщилась и подошла к дереву, не забывая позевывать время от времени. Нелегкий подъем будет: уж больно кора скользкая.

Вздохнув, я ухватилась за нижнюю ветку и, подтянувшись, села на нее.

Линд обернулся с хитрым видом, но испуганно охнул, узрев меня на ветке, и кинулся к дереву.

— Ты куда?!

— Тебя жду! — я развела руки в стороны и чуть не потеряла равновесие. Пришлось схватиться за ветку. — Я все равно быстрее тебя долезу до верхушки, может, ты испугаешься и не полезешь? Так мне меньше работы!

— Испугаюсь? Я? — Линд усмехнулся и размял руки. Без лишних рассуждений он ухватился за нижнюю ветку и запрыгнул на нее, будто всю жизнь только и делал, что по деревьям карабкался. — На счет три тогда! Только… — Линд неуверенно махнул рукой. — Ты сильно не отставай, чтобы я тебя мог хоть перехватить.

Сколько уверенности, ну надо же!

— Вверху ты его отвлеки, а я пыльцой посыплю и вниз скину, — фейка кровожадно захихикала и потерла маленькие ручки.

— Раз, два, три, — быстро сосчитала я и, не дав Линду опомниться, полезла вверх. Ветка за веткой: кора скользила, но я тихо уговаривала дерево мне помочь, и оно, кажется, действительно помогало. По крайней мере, ветки попадались крепкие и сильные, а на коре было за что зацепиться. Очень быстро я добралась до середины ствола, а потом и еще выше, и каково было мое разочарование, когда я обнаружила, что Линда обогнала всего-то ничего. Казалось, он специально отстает.

Двигался он на удивление быстро и ловко, даже, наверное, лучше, чем я. С грустью, но мне пришлось признать это. Еще более грустно стало, когда Линд, заметив, что я остановилась, уселся на ветку и принялся ждать, когда я соизволю двинуться выше.

— Нет, так нечестно, — вздохнув, я тоже уселась на ветку. Линд тут же переполз на соседнюю и оказался со мной на одном уровне. — Ты мне поддаешься!

— Может, я силы берегу для решительного броска? — он поднял голубые глаза на меня и хитро сощурился. Лицо оставалось серьезным, но глаза улыбались, и эта их улыбка делала Линда из просто симпатичного очень симпатичным. Я с грустью подумала, что будь он таким всегда, я бы точно влюбилась.

— И чего ты ждешь? Ты бы уже двести раз добрался до верхушки… При твоей-то скорости, — с легкой завистью пробурчала я.

Линд краешком рта улыбнулся и уселся на ветке удобнее, прислонившись к стволу.

— Тебе не хватает силы, все-таки девушка.

— Зато…

— Зато ты ловкая, это правда, — перебил меня Линд. — Я от тебя не ожидал. Мы спорили, что ты добреешься до вершины, так ты доберешься, так что я проспорил.

— Ничья, — упрямо фыркнула я, а Линд только плечами пожал, соглашаясь. Так-то лучше.

Я села так же, как Линд, почти плечом прикасаясь к нему, и посмотрела на небо. Темно-серое, с рваными, некрасивыми облаками, но странно-печальное, красивое все-таки… небо не может быть некрасивым. Дождь стал сильнее, и теперь каплями стекал по моему лицу и по крыльям Дзинь.

— Всю жизнь мечтала, — недовольно прошептала фейка, но я знала, что на самом деле она любит дождь… как и я.

Линд сорвал красный лист с дерева и повертел его в руках.

— Раньше я любил осень.

— А сейчас?

Он вздрогнул и отвернулся.

— Мама… ушла осенью.

Я пожалела, что спросила. Поежившись, я посмотрела на море, расстилавшееся внизу белоснежным покрывалом тумана.

— Прости, — не зная, что еще сказать, я дотронулась до его руки.

— Я давно смирился, хотя не со всем. А знаешь, как она умерла? — он подобрался и сел так, чтобы видеть мое лицо. — Она умерла в прошлую «эпидемию», Весс. Она была последней жертвой.

Я испуганно посмотрела в глаза Линда и поняла, что это чистая правда.

— Я убью того, кто это сделал, — спокойно сказал Линд, но мне от его спокойствия захотелось найти человека в маске и прибить — чтобы не мучился.

Листать книги интересно только первые полчаса, потом надоедает.

Я хлебнула кофе и закуталась в одеяло поплотнее. Дождь барабанил по крыше, уютно и спокойно, капля за каплей, словно кто-то бросал мелкие камешки. Шумел ветер снаружи, швыряя листья в окна — его шум сливался с треском веселого огня и тонул в ночном полумраке.

Линд кинул еще деревяшку в камин и зевнул.

— Ты помнишь легенду о феях?

На следующей странице оказались рисунки пещер и страшных чудовищ, в одном из которых я с содроганием узнала нашего учителя по Истории эльнолвов. Мало мне кошмаров, теперь совсем лучше не спать!

— В которой говорится, что они сопровождают людей?

— Именно! — Линд тоже улегся на полу. — Только не людей, а одного человека!..

Отблески огня плясали по лицу Линда, выделяя одну половину лицу, а другую погружая в полумрак, отчего он казался волшебным духом с картинок.