– Да сбудутся, Джоуи, твои мечты, – произнесла я, отступая в домашнее тепло.

Дверь захлопнулась, и Джоуи осталась на улице в глубоком недоумении, так как явно ждала другого ответа.

Я проснулась, чувствуя себя на грани безумия. Пятница, мой последний день в Сиэтле! Днем я уже буду в Лос-Анджелесе, в объятиях Келлана. Ждать не было мочи. Я выбралась из импровизированной постели и чуть не споткнулась о девчонок, вповалку спавших на полу гостиной.

Дженни заскулила, когда я задела ее локоть, однако не проснулась. Я взлетела по лестнице, как на крыльях, чтобы принять душ и собраться. Скоро за мной приедет Анна, а я хотела воссоединиться с Келланом свежей и сияющей чистотой. Его не было всего пару недель, но они показались мне вечностью. Так бывало всегда, когда он уезжал. Ход времени как будто зависел от моей близости к Келлану: чем дальше он был, тем дольше оно тянулось.

Выйдя из душа, я уловила божественный аромат свежесваренного кофе. У меня потекли слюнки, и образ Келлана мгновенно нарисовался в воображении – да он и не покидал меня. Он всегда пребывал на задворках моего сознания, но кофе неизменно выводил его на передний план.

Одетая и готовая к выходу, я сгребла сумки и поспешила вниз поставить их у порога. К этому моменту почти все уже проснулись. Девчонки потирали глаза, пили кофе и при этом собирали вещи. Дженни приобняла меня одной рукой, в другой она держала кружку, предназначенную мне.

– Анна только что звонила, она уже в пути.

Тут я кое о чем вспомнила. Порывшись в сумке, я нашла связку ключей. Вытащив ее из книги, которую собиралась читать в самолете, я перебрала ключи и нашла нужный – от «шевелла».

– Не окажешь мне услугу? – Дженни кивнула, и я вручила ей ключ от любимицы Келлана. – Я договорилась с автосервисом, который находится под мансардой Эвана. Они приютят «шевелл», пока я не вернусь. Отгонишь туда крошку?

Дженни усмехнулась этому слову:

– Конечно. Мы с Рейчел отвезем ее днем.

Рейчел подошла к нам и положила утомленную голову на плечо подруги. Мы легли слишком поздно. Экзотическая красавица протяжно зевнула, и Дженни сочувственно погладила ее по темным волосам. Рейчел на миг прикрыла миндалевидные глаза, а затем вскинула голову и негромко спросила:

– Тебе не трудно передать привет Мэтту? И сказать, что я хочу к нему?

Скромница прикусила губу, и ее смуглые щеки тронул румянец. Я быстро ответила, что обязательно исполню ее просьбу. Мне ли не знать, каково быть вдали от любимого! Паршивое чувство. Но Мэтт и Рейчел, похоже, отлично справлялись с длительными разлуками, и я не сомневалась, что они выдержат безумную жизнь, которой жили – или вот-вот заживут – ребята.

Не волновалась я и за Эвана с Дженни.

– А Эвана за тебя заключу в медвежьи объятия, – сказала я своей лучшей подруге.

Дженни просияла, затем полезла в задний карман и вынула оттуда сплющенный и сложенный втрое зеленый пакетик из-под конфет. Она вручила мне его с коварной улыбкой:

– И вот это еще передай.

Я с любопытством расправила фантик.

– Мусор свой посылаешь? – осведомилась я, сложив его вновь.

– Не бери в голову, он поймет, – хихикнула Дженни.

Гадая, в чем фишка и что я такое передаю, я сунула пакетик в сумку. Ну и ладно: помогаю – и замечательно. В конце концов, Эван с Дженни были моими любимчиками – образцовая пара.

Шайен и Кейт полезли прощаться и обниматься.

– Послушай, Джастин сейчас как раз в Лос-Анджелесе, – отстранившись от меня, сказала Кейт. – Если увидитесь, передашь ему привет?

Она рассмеялась, и волосы, собранные в хвост, рассыпались по плечам. Джастин солировал в уже довольно известной группе «Уходя от расплаты». Именно эта команда из пяти человек «открыла» «Чудил» и пригласила их влиться в свое уже организованное турне. Группу Келлана заметили воротилы музыкальной индустрии. Фактически «Чудилы» раскрутились благодаря бренду Джастина. К Джастину неровно дышала Кейт, и он, по-моему, отвечал ей тем же. С момента знакомства они постоянно переписывались. Она взволнованно сверкнула золотисто-карими глазами, когда я пообещала присмотреться и понаблюдать за ним.

И вот позвонили в дверь. Шайен стиснула меня в объятиях:

– Не ищи там слишком много приключений на свою задницу!

Я прыснула, а Дженни отворила дверь. Мое веселье угасло, когда Анна буквально ворвалась в дом. Она театрально швырнула сумочку на столик-полумесяц при входе.

– Иногда я реально жалею, что не могу выпить, – пробормотала она.

– Проблемы? – осведомилась Дженни, притворив дверь.

– В придачу к той, что я прибью этого героя-любовника, как только доберусь до Лос-Анджелеса? – оглянулась Анна.

Вопроса, о ком шла речь, не возникло ни у кого.

– Что он натворил? – поджала губы Дженни.

Лицо ее было бесстрастным, как будто ничто на земле не могло ее потрясти. Знакомое чувство. Впрочем, ей правильнее было бы спросить, чего Гриффин не сделал.

– Анна, невелика беда, – вздохнула я, зная, в чем дело.

Она уставилась на меня. Остальные – тоже, шокированные. Обычно я не защищала Гриффина.

– Мальчик, Кира. Он наградил меня мальчиком. Во всем этом… фиаско… я просила лишь об одном: сделай мне девочку! Но этот идиот и тут накосячил!

– Но он же не может управлять… – нахмурилась я.

Мне пришлось замолчать под ее ледяным взглядом. Когда до девчонок дошло, из-за чего негодует Анна, Кейт взвилась:

– О господи! У тебя будет мальчик – поздравляю! Мальчишки такие ми-лаш-ки… – Кейт сбилась, когда глаза Анны обратились к ней.

Какое-то время стояла тишина, а затем Дженни осторожно проговорила:

– Я уверена, что получится преотлично. – Анна затопала на нее, и Дженни, пожав плечами, уступила: – Согласна, Гриффин – придурок.

– Еще бы! – мгновенно просветлела Анна. – Мне ли не знать?

Следующие пять минут мне оставалось лишь качать головой, пока Анна разорялась насчет своего дружка. Иногда приходится покорно соглашаться, и неважно, о чем идет речь. И пусть даже Анна раздувала из мухи слона, никто из нас не собирался спорить с тем фактом, что Гриффин действительно был идиотом.

В итоге Анна выпустила достаточно пара, чтобы проститься со всеми и помочь мне погрузить багаж в старую «хонду» Денни. Точнее, она только следила за погрузкой. У меня было две сумки – по-моему, очень скромно для путешествия без обратного билета. У Анны их было три, набитых битком, и плюс к этому – ручная кладь, объемом превосходившая ту, что могла уместиться на полке в салоне.

Мой телефон проснулся, едва я устроилась и стюардесса велела нам выключить электронные приборы. Решив, что это Келлан, благо я написала ему, что мы скоро взлетаем, я украдкой проверила входящие и улыбнулась, увидев сообщение от Денни. «Я буду скучать, подруга. Удачи, и береги себя».

Я только покачала головой: Денни любил многозначительность. Я хотела было показать его послание Анне, чтобы та изменила свое к нему отношение, но, стоило ей взглянуть на текст, она моментально решила бы, что мы все-таки переспали. Не желая вновь отстаивать свою безгрешность, я выключила мобильник и сунула его в сумку.

Лететь до Лос-Анджелеса было недолго, но я вертелась на месте, играла гитаркой на шейной цепочке и теребила губу все время, пока мы находились в воздухе. Я даже попробовала писать, но не могла сосредоточиться и в итоге убрала блокнот. Мне хотелось одного: поскорее оказаться с Келланом. Когда самолет пошел на посадку, сердце уже отчаянно колотилось, а когда мы остановились, я даже дышала с трудом.

– Угомонись, озабоченная! – рыкнула на меня Анна.

Но я не могла успокоиться. И вовсе не была озабоченной – я просто нуждалась в нем.

Выход из самолета был общим. Я схватила сумку и устремилась к двери, не успела Анна подняться. Мы сидели почти в середине салона, но на трапе я оказалась второй. По пандусу я неслась вся на нервах – чего доброго, не замечу Келлана в море путешественников и гостей, заполнивших огромный аэропорт. Если я не отслежу его на выдаче багажа, придется написать ему сообщение.