Удерживая взгляд на Юдзио, который застыл на месте в шоке, одетый в чёрное юноша, бывший его партнёром и наставником по фехтованию, показал наглую улыбку и заговорил.

— Эй, Юдзио.

— ...Я же говорил тебе не приходить.

Каким-то образом он смог ответить в такой манере, и его партнёр выбросил подальше башмак Чуделкина из правой руки, расплываясь в новой улыбке.

— Я что, какой-то хороший мальчик, чтобы слушаться твоих наставлений?

— ...Это так. Ты всегда... всегда вот так...

Остальные его слова затухли.

Он хотел своей жизнью искупить грех, павший на него после того, как он навёл меч на друга. Он приготовился воткнуть свою последнюю надежду, даггер Кардинала, в Администратора, даже если бы в результате его тело разорвалось на куски. Но он воссоединился с Кирито до того, как смог довести эту миссию до конца.

Нет, не так. Кирито появился тут по собственной воле.

Он прорвался сквозь искусство полного контроля Юдзио, отбился от Главного старейшины Чуделкина и пришёл на сотый этаж, пока Юдзио был ещё жив.

Вот именно, я ещё жив. И даггер до сих пор висит на моей правой руке. Так что пора сражаться. Это всё, что мне нужно сейчас делать.

Юдзио увёл взгляд от своего партнёра в сторону кровати в центре комнаты.

Первосвященник Администратор показала широкую, загадочную улыбку, безмолвно ожидая по ту сторону гигантской постели. Её зеркальные глаза, как и всегда, превосходно скрывали внутренние переживания, а голубоватый лунный свет колыхался внутри них, словно в озере. Единственное, что он мог сказать, так это то, что в её разуме заскрежетали шестерни, стоило ей увидеть нового гостя.

Он должен был сказать Кирито, прежде чем битва возобновится. Что плоть первосвященника находилась под защитой барьера, блокирующего всякий металлический предмет — и что он был по сути непреодолим.

Сосредоточив взгляд на первосвященнике, Юдзио медленно задвигался по направлению к своему партнёру.

И внезапно.

Там он услышал тихий, металлический лязг. Он метнул взор направо.

Из угрюмой тени, отбрасываемой столбом, вышел другой человек, по правую сторону от Кирито.

Золотистые волосы и броня, окутанные благородным излучением от падающего на них голубоватого лунного света. Душистая олива, священное орудие с гардой в виде цветка, слева на её талии. Элегантно развевающаяся белая юбка.

Это была Рыцарь Всецелого Алиса Синтез Тридцать.

Юдзио лицезрел Алису, которая уже объединилась с Кирито на девяносто девятом этаже. Однако боль в его груди лишь усилилась, стоило ему увидеть эту пару, стоявшую бок о бок. Его нога, что жаждала ступить рядом с Кирито, остановилась по собственному усмотрению.

Рыцарь Алиса сперва посмотрела на первосвященника, затем на Юдзио.

Чёрная повязка всё ещё была намотана на правую половину её лица. Она должна была быть в состоянии мгновенно залечить рану, поскольку навыки Рыцарей Всецелого равнялись таковым у высших магов; но она оставила её как есть, вероятно, чтобы свыкнуться с этой болью.

Юдзио глядел в левый глаз Алисы, окрашенный в тёмный индиго и трепещущий от переизбытка эмоций. Глаз, что отчётливо изливал её внутренние человеческие переживания, а вовсе не тот, что полнился холодным безразличием, когда они вновь повстречались на восьмидесятом этаже.

Несмотря на то, что она не вернула память Алисы Щуберг, за короткое время внутренний мир Рыцаря Алисы кардинально переменился. И тот, кто поспособствовал этому, без сомнений был черноволосый рыцарь рядом с ней. Слова Кирито достигли заледенелого сердца Рыцаря Алисы, которое грозилось больше никогда не растаять.

Если...

Если бы он вернул тот «фрагмент воспоминаний», о котором говорила Кардинал, хранимый где-то в этой комнате первосвященника, в разум Алисы.

Рыцарь Алиса в тот же миг обратилась бы Алисой Щуберг, подругой детства Юдзио.

В то же время личность Алисы как рыцаря, личность, беседовавшая с Кирито, убравшая меч в ножны, перенёсшая боль от потери правого глаза и твёрдо решившая пойти с ним против Церкви аксиом, вероятно, исчезнет.

Такова была главная надежда Юдзио и причина, по которой он продолжал бороться. Но как отреагировала бы Алиса на это? И хотел ли на самом деле Кирито... изничтожить Рыцаря Алису, несмотря на своё стремление спасти жизнь Заместителя Командующего Рыцарями Фанацио, даже после яростного с ней боя?..

Глубоко вдохнув и выдохнув, Юдзио отогнал эти мысли прочь.

Сейчас ему нужно было сосредоточиться на этой битве. У него появилась возможность обдумать множество нюансов, поскольку Администратор безмолвно наблюдала за ситуацией, но не будет ничего странного, если её атаки возобновятся в любой момент.

Отведя взгляд от Алисы, Юдзио вновь глянул вглубь комнаты и продолжил двигаться. Ступая в освещённую лунным светом зону, он осторожно продвинулся боком и наконец оказался сбоку Кирито.

Кирито прошептал Юдзио, который навалился своим весом на Синюю розу, поставив её на пол.

— Ты ранен. Эти раны... ведь не из-за меня?

— ...

В ответ на слова, выданные его партнёром — движимый желанием поставить точку в их битве этажом ниже, рот Юдзио неосознанно отпустил следующее.

— Твой меч меня ни разу не коснулся. Я лишь немного ударился спиной о столб.

— Тогда надо было дождаться, пока мы не доберёмся сюда.

— ...Слышь, Кирито, это ведь я заморозил вас обоих, ты в курсе?

— Как будто мы такие слабаки, чтобы нас такое остановило.

Они продолжали препираться вполголоса, и он почувствовал, словно бы вернулся в те времена, когда они ещё не разминулись на восьмидесятом этаже... когда они жили вместе в дортуаре Академии мастеров меча; боль в его груди притупилась лишь отчасти.

Однако то, что было сделано, уже не умалить. Поддавшись соблазну первосвященника и наставив меч на своего закадычного друга, он совершил не настолько малый грех, чтобы его можно было загладить одними словами.

Юдзио поджал губы и крепко сжал рукоять любимого меча.

Кирито тоже некоторое время молчаливо смотрел вдаль просторного помещения, а потом напряжённо пробормотал.

— Так это... первосвященник Администратор?

Ответившим оказался рыцарь, стоящий по другую руку Кирито, Алиса.

— Да. ...Она точно такая же, как и шесть лет назад...

Вероятно, услышав переговоры парочки, первосвященник наконец нарушила затяжную тишину.

— Ну и ну... Должно быть, это первый раз, когда мои покои посещает столько гостей. Боже правый, Чуделкин, не ты ли говорил, что уладишь с Алисой-тян и этим аномальным мальчиком?

Свисающие с боков кровати шторы отодвинулись изнутри, и наружу высунулась одна только большая голова. Уставившись в неправильном направлении, Главный старейшина Чуделкин почесал лоб и пронзительно завопил.

— Хоо, хохиии!!! В-ваш покорный слуга оказался в таком нелицеприятном положении после эпической битвы, где он показал всю доблесть и отвагу, и...

— Я уже это слышала.

— Хоааа! Э-это не моя вина! Это потому что номер тридцать два поддался и покрыл льдом предателей чуть менее, чем на половину, вот почему... к тому же номер тридцать, этот грубый, витиеватый рыцарь, даже использовал на мне Освобождение памятии! Разумеется, меня не удалось бы даже поцарапать секретной техникой этой выскочки, хохихихи!

— ...Этот человек единственный, кого я точно...

Алиса прошептала голосом, наполненным холодной жаждой крови. Не удостоив её ни малейшим вниманием, Чуделкин провернулся на месте и посмотрел на Администратора, стоявшую на кровати, и залился визгливым оправданием.

— Если уж на то пошло, даже номера один и два получили по первое числооо! Должно быть, их дурость заразила и номер тридцать два, да, я уверен в этооом!

— Хмм. ...А теперь помолчи.

Чуделкин заткнулся в тот же миг, как Администратор молвила это, и остался покорно лежать на полу. Но его глаза широко распахнулись, поглощая вид абсолютно голого первосвященника, позабыл о каком-либо приличии.