Это оружие жаловалось за военные подвиги с 1774 года, но только указом 28 сентября 1807 года лица, получившие его, приравнивались к кавалерам российских орденов. Оружием с бриллиантами награждал лично монарх, без алмазов — главнокомандующий, с 1913 года — особая Дума, состоящая из кавалеров этого оружия. С этого же года Золотое оружие именуется георгиевским. Удостоенные награждения георгиевским оружием ни в коем случае не могут заменить его обычным. Разрешается лишь при награждении этим оружием, украшенным бриллиантами, носить его без темляка, сохраняя на эфесе лишь орденский знак, украшенный алмазами. Установление, что орден Святого Георгия носится на георгиевском оружии, причисленном к ордену Святого Георгия, приближает само оружие к ордену. Имеющие это оружие приобретают право на участие в торжествах праздника ордена Святого Георгия 26 ноября.
Отношение к ордену было всегда особо почтительным даже со стороны царствующей фамилии. Так, когда в 1801 году Дума предложила Александру I принять орден, он отказался, заявив, что «имея особенное к сему ордену уважение, он оставляет желание Думы исполнению времени». В 1805 году, воспользовавшись тем, что Александр лично присутствовал в армии, воевавшей на полях Европы, Дума опять просила принять орден I степени. Но император заявил, что степень эта более приличествует военачальникам, он же в армии лишь присутствовал и поэтому вправе принять лишь IV степень. В августе 1838 года Николай I, по случаю истечения 25-летнего срока его действительной службы, выразил желание иметь установленный за это орден IV степени. Орден срочно истребовали из Думы, но император заявил, что примет Георгия не раньше, чем Дума рассмотрит его послужной список в обычном порядке. Николай II также имел орден Святого Георгия IV степени. Произошло это из-за того, что командующий Юго-Западным фронтом Николай Иудович Иванов решил поправить пошатнувшееся реноме в глазах императора. Воспользовавшись тем, что Николай Александрович осмотрел расположение одной дивизии, находящейся за 25 верст от передовой, он срочно собрал георгиевскую думу, действовавшую при штабе фронта, и та вынесла решение о присуждении императору ордена. Это вызвало резкий протест командующих фронтами. Особенно возмущался дядя Николая II — великий князь Николай Николаевич, бывший в начале войны верховным главнокомандующим, а после — командующим фронтом на Кавказе. Командующие считали, что награждение орденом неправомерно, поскольку деяние императора никак не подходит ни под один пункт георгиевского статуса.
Всеми перечисленными выше наградами, связанными с орденом Святого Георгия, награждались лишь генералы и офицеры. Лишь указом от 13 февраля 1807 года к ордену Святого Георгия был прибавлен знак отличия военного ордена — именно для награждения солдат и унтер-офицеров за храбрость против неприятеля.
Этот знак приобретался только на поле боя. Число их не ограничивалось. По первоначальному статусу кавалерам знака, состоящего из серебряного Георгиевского креста, носимого на орденской ленте, полагалась сверх обыкновенного жалованья прибавка в одну треть. Кроме этого, кавалер знака исключался из податного сословия, и отныне к нему не могли быть без суда применены телесные наказания.
Знак отличия не имел степеней, и поэтому, если солдат, уже награжденный крестом раз, совершал новый подвиг, ему полагалась лишь новая прибавка в треть, а еще за один — и полное жалованье. Это прибавочное жалованье сохранялось за ним до самой смерти. По статусу 1833 года солдаты и унтер-офицеры, уже награжденные крестом, по совершении нового подвига могли носить его на георгиевской ленте с бантом.
Поначалу знак не нумеровался, но в 1809 году Александр I приказал составить список награжденных и проставить на их наградах порядковые номера.
В 1843 году солдатам-кавалерам были учреждены новые льготы. Помимо уже имеющихся на этот раз они освобождались от телесных наказаний не только без суда, но и по суду, приравниваясь к имеющим серебряный темляк за добровольный отказ от офицерского чина.
Знак отличия военного ордена никогда не снимался, даже если получивший его производился в офицеры. Но если, будучи офицером, он совершал новый подвиг и был награждаем уже офицерским военным орденом Святого Георгия, тогда он был обязан знак отличия этого ордена снять.
До конца Восточной, Крымской, войны знак отличия не имел степеней. Они были введены по новому статусу 1856 года. Учреждалось четыре степени: I — золотой крест с бантом; II — такой же крест без банта; III — серебряный крест с бантом; IV — серебряный крест без банта. Знаки жаловались от низших степеней к высшим. Высшие степени, минуя низшие, вручались при совершении особо выдающегося подвига. Право пожалования знаком имели главнокомандующие армиями и командиры отдельных корпусов с последующим утверждением их решения императором.
С принятием статуса 1856 года старая нумерация знаков закончилась. Новые четырехстепенные начали отдельную нумерацию. Отныне разрешалось и ношение знака офицеру, награжденному офицерским орденом Святого Георгия.
В свое время Николай I заменил для нехристианских подданных знак отличия военного ордена на медаль «За храбрость», даваемую за подвиги, схожие с теми, за которые награждались знаками отличия. По новому статусу иноверцы также награждались знаком отличия, но, уважая их верования, христианский Святой Георгий был заменен на двуглавого орла — символ российской государственности, герб страны.
Новый статус, так же как и статус 1833 года для офицерского ордена, очень подробно останавливался на том, кто же достоин этой награды. Правда, в отличие от военного ордена знак отличия предусматривал награждение двоякое: «1) когда кто-либо из нижних чинов оказал особенную личную храбрость и 2) когда в деле замечены будут особенно отличившиеся который либо полк или другая команда».
В целом же критерии награждения солдат были схожими со статусом военного ордена — «По сухопутным войскам и по флоту вообще: 1) Кто при взятии корабля, батареи, ретраншемента или инаго занятаго неприятелем укрепленного места, примером отличной храбрости и неустрашимости ободрит своих товарищей; 4) Кто в бою возьмет в плен неприятельского штаб-офицера или генерала; 6) Кто, будучи ранен, возвратится, по перевязке, к своей команде на место сражения с полным вооружением и амуницией, останется в деле до окончания онаго. По сухопутным войскам в особенности: 1) Кто, при штурме крепости, ретраншемента или инаго укрепленного места, первый взойдет на вал или укрепленное место; 2) Кто, за выбытием из строя всех офицеров, приняв команду и сохранив порядок между нижними чинами, удержится, при нападении неприятеля, на посту, или вытеснит неприятеля из ложемента, засеки, или какого укрепленнаго места. По артиллерии: 1) Кто цельным выстрелом подобьет неприятельское орудие и тем совершенно прекратит действие онаго. По флоту: 2) Кто при абордаже первый взойдет на неприятельское судно; 8) Вся команда, находящаяся на брандере, который неприятелю значительный вред причинит».
Если в каком-либо сражении отличались полк или команда, то полагалось от двух до пяти крестов на роту или эскадрон. Они распределялись между ротами советом, состоящим из штаб-офицеров и ротных командиров. Награждения производились на основе представления ротных командиров или по общему удостоверению всех солдат данной роты, бывших свидетелями отличий своих товарищей. Вот как происходило награждение в годы русско-турецкой войны 1877—1878 годов в Кавказской казачьей бригаде по воспоминаниям участника войны В. В. Воейкова: «…было прислано на сотню по четыре креста. Сотенные командиры собрали сотни и объявили им, чтобы они сами выбрали достойных. По голосам выбрали достойных больше, чем крестов. Тогда выбранных поставили в ряд, а сотня пошла справа по одному сзади их, и каждый бросал папаху тому, которого находил достойным. Это была, так сказать, закрытая баллотировка. Потом сочли у каждого папахи, и у кого оказалось больше, тем и выдали кресты. Казаки качали счастливых товарищей и долго не могли угомониться».
