— Я хочу сделать Мардж сюрприз, — Картер старался говорить как можно убедительнее. — Сейчас я в Нью-Йорке, но хочу за несколько дней уведомить ее о своем приезде.

— К чему тогда такая спешка? — агент снова насторожился.

— По-моему, у меня для нее наклевывается кой-какая работенка.

— Вы что, меня за дурака держите? — последовал ответ с того конца провода. — Актер только тогда интересу ется гардеробщицей, когда ему штаны жмут в паху.

— Ну хорошо, просто мы с ней неплохо поладили на съемках последнего фильма и… В конце концов, если вы не хотите дать мне ее номер, забудем этот разговор.

— Не вешайте трубку! — агента Марджори Эшвуд раздирали противоречивые чувства. — Ну ладно, если вы хотите всего лишь навсего побеседовать с ней…

— Это все, что мне нужно!

— Хорошо, только не говорите ей, что это я дал вам ее номер, хоть я и поступлю так исключительно в ее интересах.

— Разумеется! Нет проблем! — уверил его Картер. Закончив этот разговор, он тут же набрал номер одной известной ему службы, где по номеру телефона Эшвуд отыскали ее адрес.

На следующий день он был уже в Лос-Анджелесе. Он ненадолго заехал домой, выкатил свой «Корветт» и спустился в Долину, район у подножия холма, где деревья росли быстрее цен на недвижимость.

Стоило предпринять все эти усилия, хотя бы для того, чтобы полюбоваться тем изумлением, что появилось на лице Эшвуд, когда она увидела Картера. Но она быстро оправилась.

— Привет, красавчик!

— Можно войти?

— Конечно же, почему нет?

Старый дом был обставлен набивной мебелью, повсюду виднелись скромные безделушки. Когда она повела его в зал, они прошли мимо маленькой комнатки, сплошь увешанной фотографиями актеров и актрис, которым ей когда-либо приходилось шить костюмы.

— Как же ты меня нашел? — она села в огромное кресло цвета спелой вишни.

— Я не так глуп, как кажусь.

— Полагаю!

— Я-то думал, Марджори, ты давно уже в Южной Америке!

Она тряхнула головой:

— Вряд ли мне удастся уехать раньше следующей недели. Я же собираюсь не на уикэнд в Ла-Йоллу! Нужно тщательно подготовиться к поездке.

— Я еду с тобой, — Картер присел на край кушетки.

— Что-то не припомню, чтобы я тебя приглашала! — она окинула его тяжелым взглядом. — Конечно, болтаясь поблизости, ты снизил бы вероятность того, что я окажусь жертвой грабителей, но ты же можешь стать для меня и обузой. Ты такой баловень, красавчик!

— Вовсе я не баловень! — он разозлился. — Я постараюсь рассматривать все лишения путешествия как удовольствия.

— Не знаю, — она сомневалась. — Там у тебя не будет возможности пользоваться кредитными карточками, а хорошие манеры и твоя популярность не спасут тебя в переделках, и еще тебе потребуется крепкий желудок.

— Ты хочешь сказать, что ты умеешь переносить лишения, а я нет?

— Ладно, — решилась Эшвуд. — Я беру тебя с собой. Ты умудрился разыскать меня, и это говорит о твоей находчивости. Но имей в виду, может случиться, мы ничего не отыщем! Ну а если ты едешь, то подготовкой вещей займись сам, у меня есть дела поважнее: самолет компании «Вариг» совершает из Лос-Анджелеса только один рейс в неделю. Я не хочу его пропустить. Мы вылетаем в ближайшее воскресенье.

Во время долгого перелета она поднатаскивала его в географии Южной Америки, показывала карты и разъясняла те сведения, что она обнаружила на скопированном диске. Картер никогда не был силен в географии, и большинство названий мало что ему говорило, лишь название одного маленького городка Перу показалось ему знакомым.

— Фитцкарральд? Герцог снял фильм о некоем малом по имени Фитцкарральд. В фильме была занята Кински. Большая часть съемок проходила на местности в ужасных условиях. Я не знал, что существует городок с таким названием, я думал, это имя.

— Нас ждут не киносъемки, а добраться нам предстоит туда, где нет даже таких маленьких городков, как Фитц карральд, — она очертила на карте огромную территорию. — Инфиерно Верде переводится с испанского как Зеленый Ад, — она ухмыльнулась. — У тебя еще есть шанс пересесть на обратный рейс, когда мы приземлимся.

Они ненадолго задержались в Лиме, ровно настолько, чтобы получить багаж и сесть на ближайший рейс до Куско компании Аэроперу.

Их предварительно забронированные места здесь ни для кого ничего не значили, но Картер сказал несколько приятных слов девушке, составлявшей списки пассажиров, и служащий- пропустил их к самолету.

Они летели на дряхлом Боинге-707, трясло который страшно, но, однако, от которого за время полета ничего не отвалилось. Посадка была мягче, чем можно было ожидать, принимая во внимание сильные встречные ветры над высокогорными плато. Покинув самолет, они вдохнули чистый, сильно разряженный воздух Анд. Снежные пики очерчивали линию горизонта.

К полудню они совсем одурели от тошноты. В отеле им дали чай из коки, традиционного лекарства от высокогорной болезни, и уже через несколько часов они почувствовали себя настолько лучше, что даже пообедали.

Однако, Картер с отвращением отворачивался от Эшвуд, с жадностью поглощавшей недожаренный кусок мяса, его тошнота еще не прошла окончательно. Она самодовольно улыбалась ему через стол.

— Напомни-ка, что я правильно сделала, взяв тебя с собой!

Он ответил ей слабой улыбкой.

— Если ты хочешь поблевать, — продолжала она, — не стесняйся! Только дождись, пожалуйста, конца моей трапезы, хорошо?

Насытившись, она отложила нож и вилку и поднялась:

— Я иду наверх к себе и тебе советую сделать то же самое. Нужно выспаться, а завтра мы постараемся найти проводника, причем такого, который не стал бы водить нас кругами, чтобы набить себе цену и содрать с нас побольше.

— Не хочу спать, мамуля! — захныкал Картер. Грубость уже готова была сорваться с губ Эшвуд, но она сдержалась:

— Хорошо, сынок! Мир! Делай, что хочешь, но завтра, будь добр, постарайся проснуться с восходом солнца. И еще! Если ты думаешь, что сможешь раздавать тут автографы, то глубоко заблуждаешься. Тебя не знает здесь ни одна живая душа, тебе даже словом переброситься будет не с кем!

Но она ошиблась. Полчаса спустя к его столику приблизилась женщина, которая не стала пялиться на него, глупо улыбаться и просить автограф, как это имели обыкновение делать его поклонницы, она без тени смущения оглядела его и, не спросив разрешения, села на стул, недавно покинутый Эшвуд.

Целительный чай из коки сделал, наконец, свое доброе дело, и Картер с удовлетворением отметил, что исчезли последние признаки недомогания. Он поймал себя на том, что не знает, последовать ли разумному совету Эшвуд и отправиться спать или же дать событиям возможность развиваться так, как им заблагорассудится.

Женщина была высокой, почти с него ростом. Она была выше любого в этом отеле. У нее были классические кастильские черты лица, черные глаза и черные волосы до плеч. Стройное тело и узкие бедра дополняли ее кастильскую внешность и подтверждали первое впечатление. Выражение ее лица являло собой приятную смесь детской простоты с искушенностью: двенадцатилетняя девочка в привлекательном теле взрослой амазонки.

— Буэнос… добрый вечер, — отважился Картер. Его испанский находился в эмбриональном состоянии, но случилось так, что ему не потребовались лингвистические способности. Она бегло говорила по-английски с приятным испанским акцентом:

— Меня зовут Франческа. Я живу здесь. — вы не отсюда. Вы гринго, североамериканец.

— Да, это так, — он привык к женской прямоте.

— Вы турист?

— Да.

— Вы только что приехали? — женщина зажгла сигарету, Картер заметил, что все здесь курили. — Я не хочу совать нос не в свои дела и если вы не хотите, не отвечайте.

Ее жесты и речь были резкими, торопливыми.

— Я не шлюха, я просто люблю поговорить. Вы, должно быть, приехали посмотреть на развалины? Энергия в ней била через край.

— Да, — ограничиться простыми «да» и «нет» Картеру оказалось легче, чем вставлять какие-либо замечания.