В гневе она была просто восхитительна, и это возбуждало Финна, но сейчас следовало ее успокоить.

– Прекрати! – крикнул он.

– Я не твоя собачка, Финн! И не думай, что я могу по твоему приказу…

Финн втолкнул ее в кабинет и захлопнул дверь снаружи. Вздохнув с облегчением, он направился в вестибюль. Финн появился там в тот самый момент, когда Бутс впустил в дом новую гостью.

– Финеас… – произнесла она.

– Мюриел? – изумился он.

Кейт расхаживала по комнате взад и вперед. Горячий испанский темперамент не давал ей успокоиться.

– И она еще будет обвинять меня в том, что я шлюха! Да она сама – потаскуха!

Вошедший незаметно Финн, прислонившись к косяку, покачал головой.

– И после этого вы будете уверять меня, что не употребляете грубых слов. – Он помолчал, а потом задал вопрос: – Честно говоря, после всего услышанного боюсь поинтересоваться, какого мнения вы о Мюриел?

Кейт резко повернулась к нему.

– А почему вы спрашиваете? Она тоже здесь?

– Я посадил ее в экипаж вместе с Эвелин.

Кейт некоторое время изумленно смотрела на него, а потом засмеялась.

– Ваш дом похож на бордель в Брюгге. У вас всегда так?

Финн подошел к ней и вгляделся в глубину ее глаз.

– Как правило, нет.

Кейт почувствовала его дыхание на своей щеке.

– Как выяснилось, мисс Херберт, – продолжал Финн, – восхитительная женщина, но у нее не все в порядке с головой.

Он покрутил у виска. Кейт внимательно наблюдала за ним, чувствуя, как пульсирует кровь у нее в жилах.

– Вы спите с этой французской шлюхой?

Финн почувствовал, что ложь ему не поможет.

– По вторникам.

– Но ведь сегодня пятница.

– До нее дошли сплетни обо мне и о вас. Похоже, мисс Херберт сильно привязалась ко мне за последние месяцы.

Кейт фыркнула.

– Не льстите себе. Ей просто что-то нужно от вас. Я хорошо знаю этих высокооплачиваемых французских проституток. Они алчны и бессовестны. Вам не следует продолжать отношения с ней. Поверьте, я желаю вам только добра.

На губах Кейт заиграла циничная улыбка. Ей нравилось играть с Финном в эту игру.

Он испытующе взглянул на нее.

– И на чем основывается ваш совет?

Кейт пожала плечами.

– Вы же знаете, что я обучалась танцам в Париже в балетной школе. Там я научилась не только делать фуэте, но и разбираться в людях. – Кейт окинула взглядом кабинет, в котором было много книг и научных приборов. Просто прибежище интеллектуала! – Ваша любовница почувствовала угрозу. Существует мнение, что женщинам, служащим в театре, нужно одно – деньги. Они всегда ищут богатого покровителя.

Финн покачал головой.

– Я этому не верю.

– Почему?

– Потому что я знаю вас, – ответил Финн и так искренне улыбнулся, что Кейт в страхе отшатнулась.

– Давайте… давайте вернемся… – пролепетала она.

Однако Финн снова усадил ее в кресло.

– Мы с вами только что говорили о драгоценностях, которые, по вашим словам, разбросаны по всему Лондону.

– Я приехала сюда, чтобы попросить вас помочь мне найти их. Я заплачу вам часть их стоимости. Вот посмотрите, я нашла этот список среди бумаг дядюшки.

Кейт достала из ридикюля сложенный листок бумаги и протянула его Финну. Он развернул листок и пробежал его глазами.

– Браслет с алмазами – четыре нитки с камнями по полкарата, оправленными в золото, – прочитал Финн, – всего двести тринадцать алмазов. Браслет имеет золотую застежку в форме сердечка. Какая подробная опись!

– В последние годы жизни дядюшка страдал старческим слабоумием. Сначала я думала, что он куда-то спрятал драгоценности и забыл об их местонахождении. Но на днях меня познакомили с дамой, на которой был браслет с рубинами в форме цветов. Загляните в опись, номер одиннадцать.

– Может быть, ваш дядюшка продал драгоценности?

– И после этого не осталось никаких документов, свидетельствующих о продаже? Дядюшка был очень педантичен в подобных делах. Чтобы все держать под контролем, он, не надеясь на слабеющую память, постоянно вел подробные записи. Причем многократно дублировал их. Мне пришлось разбирать горы бумаг после него. – Кейт опустилась в кресло. – Я думаю, драгоценности были украдены из сейфа еще при его жизни.

Финеас сложил листок.

– Неужели вы считаете, что…

– Что его убили? Он уже находился при смерти, и вряд ли нашелся бы столь бессердечный вор, способный расправиться с беспомощным стариком. Да этого и не требовалось!

Часы на камине пробили половину первого.

– У меня после полудня назначена репетиция. Мне надо идти. – Кейт взяла ридикюль. – Я заплачу вам двадцать процентов от стоимости драгоценностей. Вас это устраивает?

Уголки рта Финна дрогнули в улыбке.

– Обычно я беру не более пяти процентов от стоимости за экспертизу. Впрочем, в данном случае речь идет не просто о консультации. То, чем вы предлагаете мне заняться, нечто среднее между уголовным расследованием, поиском сокровищ и грабежом. Я правильно вас понял?

– Мне бы не хотелось привлекать к этому делу Скотленд-Ярд.

– В таком случае… я требую тридцать процентов.

– Двадцать пять, это мое последнее слово. – Кейт надела перчатки. – По рукам?

Финн еще раз внимательно прочитал опись. Он узнал несколько драгоценностей, пару из них он даже оценивал. Особенно его интересовало ювелирное изделие под номером восемь. «Булавка для галстука с редким голубым алмазом, двенадцать с половиной карат, оправленным в филигранное золото».

Достав из выдвижного ящика письменного стола футляр, он открыл его. Футляр был пуст. Финн перевернул футляр и потряс его в надежде, что булавка выпадет на стол. Ничего подобного! Может быть, он положил булавку куда-то в другое место и забыл? Нет, этого не могло быть. А что если булавка выпала из футляра и закатилась куда-то под стол? Финн отодвинул стул и стал шарить по ковру.

Все его попытки найти булавку были тщетны. Финн поморщился. Ее явно украли! Похитили прямо у него под носом.

Но Финна тревожила не только пропавшая булавка, но и ювелирное украшение, значившееся в описи под номером четырнадцать. Разве мог он забыть, что видел его вчера вечером на леди Леннокс? Это было ожерелье в пять ниток жемчуга и алмазов, которым ее чуть не задушил муж.

Финн понюхал опись. Листок бумаги пах ламповой копотью и шеллаком. Он поднес ее под увеличительное стекло микроскопа, навел резкость и убедился в том, что чернила были свежими. Опись, без сомнения, являлась недавно выполненной подделкой. Причем подделкой изобретательной, хорошего качества. В одном месте слова «чистый алмаз» были зачеркнуты и исправлены на «звездный сапфир». Это якобы свидетельствовало о спутанности сознания писавшего.

Кто-то явно пытался сбить с толку тех, кто прочтет эту опись. Финн внимательно осмотрел нижний край листка и по характерным пушистым ворсинкам сделал вывод, что документ был обрезан. Финн резко встал и вышел в вестибюль.

– Вы не видели моего брата? – спросил он Бутса.

Дворецкий потряс сложенный зонтик, поставил его в специальное гнездо вешалки, а потом закатил глаза.

– Я приготовил две горячих ванны, в одной вода уже начала остывать.

Финн стремительно взбежал по ступеням, ворвался в свою гардеробную, нашел вечерний костюм, пошарил в карманах и вытащил ожерелье с жемчугом и алмазами. У него перехватило дыхание. Сжав ожерелье со сломанной застежкой в руке, он вышел из спальни и, подойдя к комнате брата, постучал. Не дождавшись ответа, Финн открыл дверь.

Харди нежился в ванне.

– Ты что-нибудь знаешь об ожерелье, которое вчера вечером было на леди Леннокс? – спросил Финн, помахивая нитками жемчуга и алмазов перед носом брата. – Меня интересуют любые подробности.

– Старик всегда осыпал Гвен побрякушками. Я никогда не расспрашивал ее о них.

Харди потянулся за полотенцем, сидя в воде по пояс.

– Отвратительная вещица, – промолвил он, косясь на ожерелье. – Я получил телеграмму от Гвен. У нее все в порядке. Руфус уехал в поместье, чтобы немного остыть.