Я вышел из комнаты и направился по мостку на другую сторону «колодца», держа ствол наготове. Не похоже, чтоб на меня тут кто-то порывался напасть, но все равно спокойней. Так, а вот и дверца, напоминающая искомую. Поглядим…

Держа пушку обеими руками, я изо всех сил пнул дверь, намереваясь прыгнуть внутрь, но тот, кто эту базу строил, наверняка не те книжки читал: вопреки всем боевиковым стандартам, дверь открывалась наружу. Естественно, когда я ее открыл, на меня никто не набросился — даже слегка разочаровывает. Тут оказалось темно, но света, падающего из коридора, оказалось вполне достаточно, чтобы определить — вычислительный центр, правда весь разгромленный. Пол усыпан битым стеклом, осколками пластика, какими-то электронными потрохами… Вряд ли что-то уцелело. А дальше, если я правильно помню, находятся генераторный отсек и отсек переброса.

Я быстро прошел в соседнее помещение. Так и есть — в громадной комнате с бетонным полом и стенами, матово мерцая экранами, расположилась она. Машина временного переброса. Обратный билет в свой мир.

Нет, радоваться пока погодим — а вдруг она еще и не пашет? Хотя нет, судя по индикаторам, вполне в рабочем состоянии, и ничего в ней не закоротило. И стартовая площадочка хорошая, рассчитана где-то на полтонны, рубильник на ней же расположен, так что вполне можно убраться, прикрыв за собой дверцу.

Я исполнил короткий боевой танец и испустил радостный вопль, снизу тут же послышался голос Малыша:

— Чего вопишь, как потерпевший? Крыса в штаны забралась?

— Сам ты… Поднимайтесь сюда, бегом!

Не знаю, как насчет бегом, но поднялись они довольно быстро, все четверо, я встретил их в дверях.

— А мы выход нашли, — сообщил Роджер.

Я скромно потупился:

— Я тоже, хотя и несколько иной, — а потом драматическим жестом указал на машину.

Реакцию это вызвало не вполне мной ожидаемую — Ларико вообще не поняла, чего это я так обрадовался, Роджер нахмурился, поигрывая пистолетом, а Малыш негромко выругался и запустил пятерню в волосы. Заинтересовался, кажется, только Старый:

— И работает?

— Должна бы.

Снова возникла долгая, неприятная какая-то пауза, потом Малыш приблизился к машине, неторопливо ее осмотрел, повернулся к нам:

— Это здорово, конечно… Но вот такой вопрос: а вы считаете, нам есть, куда уходить?

Хорошее настроение сразу испарилось. Куда уходить… Вот гадство, еще недели две назад спал и видел, как я в моем родном мире окажусь, а тут возникает такой простенький вопрос: а что я там, собственно, делать буду? Тем паче, там есть мой дубликат, вполне реальный Михаил Ордынцев, художник… А я что умею? Нежить истреблять? Там это никому не нужно и не интересно…

Роджер заговорил первым:

— Даже если б и было, куда, я все равно не имею права свалить. Меня ребята в Гнезде ждут, — он замолчал и вопросительно уставился на меня, я пробормотал:

— Я бы пошел… Только Гельду-то я как тут оставлю? А с собой ее не потащишь.

— Тем более, нас найдут в любом другом мире, — теперь и Старый выглядел очень недовольным. — Институтские каналы все под контролем, так что нас по незарегистрированному перебросу вычислят, куда б мы ни забрались. И, кстати, вычислять будут куда активней, чем сейчас.

Ларико посмотрела на Старого:

— И что, через эту штуку можно домой вернуться?

— Можно, — вздохнул он. — Если, конечно, есть дом.

— Мой дом, похоже, здесь, — проговорил я. — Отныне и во веки веков.

— Аминь, — мрачно усмехнулся Малыш. — Полностью солидарен.

Ларико неожиданно улыбнулась:

— Ну, раз так — пусть стоит. И вообще, давайте наружу выбираться, а то я уже по солнцу соскучилась.

Я кивнул:

— Годится. Вы пока разведайте, что снаружи, а я в этой машинке покопаюсь. Чисто из спортивного интереса, прослежу, куда с нее в последний раз перебрасывались.

Ларико округлила глаза:

— Ты что — с ней обращаться умеешь?

— Похоже на то.

Малыш поправил пояс с секирой:

— Ладно, только долго не задерживайтесь. А я тут секунды лишней не останусь.

— Катитесь, — напутствовал Старый. — Я еще малость передохну — копыто разболелось, просто сил никаких.

— Скоро придем, — пообещал Роджер, потом он, Ларико и Малыш загремели ступенями куда-то вверх.

Я повернулся к Старому, он смотрел не на машину, а на меня:

— Все же хочется свалить, а, Ученик Чародея?

Я снова тяжело вздохнул:

— Не без… Только как ни грустно, Малыш прав: сваливать мне некуда.

Старый немного посидел молча, потом поднялся и вышел в коридор, а я продолжал увлеченно щелкать клавишами. Как я и предполагал, информация в блоке слежения закодирована. Ничего, я этот код скоренько расколю… Пистолет я убрал за пояс и выпростал из штанов мокрую рубаху — пускай хоть немного подсохнет. Я так увлекся, что чуть не пропустил сигнал Юрда «Опасность!» и уловил его, только услышав шаги за спиной.

Я резко повернулся, потянувшись к ножу на голени — и замер, уставившись на ствол автомата. Автомат — еще не самое плохое. Куда меньше мне понравилось то, что держал его жилистый и ражий детинушка в форме Секретника и твердой мускулистой лапой направлял его мне в живот. В брюхо.

От неожиданности я только и смог, что тупо выговорить:

— Привет…

Детина оскалился:

— Привет. А сейчас руки за голову сделай и выходи не торопясь. И главное, без глупостей. Резких движений не делай.

Конечно, снять его я б смог без особого труда, но ведь он не один тут, и пока я его снимаю, остальные меня вполне могут изрешетить. И ребят за компанию. Ладно, для начала прикинем, что тут к чему. Я заложил руки за голову и, мысленно матерясь, на чем свет стоит, двинулся к выходу.

Ребята оказались выстроенными вдоль стенки галереи, так же с руками за головой, под прицелом пяти автоматов. Автоматы держали в лапах Секретники, и такое ощущение, что эти игрушки им не в диковинку…. Тут же находилась и Гельда, вид у нее был втрепанный и напуганный — объяснялось это тем, что ее держал за волосы Хромой, уперев ей под подбородок дуло тяжелого, с длинным стволом, пистолета. Секретник легонько подпихнул меня стволом автомата, я встал рядом с Малышом. Да, пока что рыпаться и думать нечего — нашпигуют свинцом, как поросенка…

Роджер опомнился первым:

— Что за представление, Гарви? Что этот балаган значит?

На физиономии Хромого появилось подобие кислой улыбки:

— Этот, как ты говоришь, балаган значит то, что я использовал момент и подвернувшуюся возможность. Проигрывать надо уметь, — где-то я уже подобную фразочку слышал…

— Как получилось, что ты с этими ублюдками связался? И чего ты хочешь от нас?

— Эти люди в данный момент находятся под моим командованием. А связан я с ними таким образом, что я человек Верховного Магистра Даэла, но сейчас действую не от его имени, просто хочу с вами кое о чем договориться. Это, сам понимаешь, проще делать, когда все козыри у тебя в руках.

— Это называется предательством.

— Называй как хочешь. У меня появился шанс, и упускать его — преступление.

Роджер побагровел:

— Ах ты… — и он начал длинную тираду, а когда у него не хватило дыхания, Малыш подхватил и развил мысль, вкратце сводившуюся к тому, что Хромой относится ко всем наиболее омерзительным представителям местной фауны и страдает всеми мыслимыми и немыслимыми половыми извращениями и венерическими болезнями. Меня так и подмывало подключиться к этому, но на данный момент есть дело поважней. Надо прикинуть, смогу ли я срубить Хромого знаком, не зацепив при этом Гельду. Ага, есть такая возможность. Только Силу еще чуть подконцентрировать…

Я резко выбросил вперед правую руку, но Секретник слева от меня оказался проворней. Я только успел заметить мелькнувший автоматный приклад, а потом металлический пол галереи встал дыбом и крепко съездил меня по лбу.

Так, похоже, я все еще жив. Валяюсь мордой вниз, под щекой — что-то холодное и твердое. Пол. Цементный. Башка просто разламывается. Странно, в пол я лбом впечатался, а болит почему-то затылок… Попробуем подвигать конечностями. Так, руки связаны за спиной, причем, похоже, давно — кисти совсем онемели. Ноги, вроде, свободны.