А Леха мнет, охаживает Толяна своими лапами по спине.

– Развел, развел нас. Страху нагнал, а сам только отдохнуть прилег. Толян, братишка!

Щурит Толян, не привыкший к нежностям, глаза. Мямлит что-то нескладное и невразумительное в ответ.

Раскидывая глазеющих на это чудо воев, к Толяну лезут Груздень с Войтиком. Хитрый Хруст затаился за их спинами и, улучив удобный момент, скользнул между ними к Толяну.

И, наверняка, вышибли бы снова из него дух, если бы не вмешался Зорень.

Окинул строгим взглядом ошалевших от радости друзей и, укоризненно покачивая головой, распорядился.

– Груздень… И ты, Войтик. Берите Толяна на руки и несите его в мой шатер. А то я начинаю думать, что если ему от стрелы не суждено было умереть, так от ваших нежностей уж точно помрет.

Толян окончательно потерялся.

– Я бы лучше с пацанами, – промямлил он.

– Исключено! – решительно поддержал конязя Стас. – Исполнять без пререканий. И не волновать. А то его чувствительная душа не выдержит и покинет вместительное и уютное тело. Вопросы? Вопросов нет! Тогда бережно и нежно…

– Пацаны, я сам… – робко отбивался Толян, с опаской поглядывая на руки Войтика. – Командир, ты только меня подожди. Я малехо оклемаюсь… и как новенький.

– Куда я без тебя? – постарался успокоить его Стас. – Не бери в голову.

– Такая подляна, пацаны, приключилась. Бодрен, с меня простава. Вернемся с командиром, поляну накрою. Вообще реально получилось! По максимуму!

– Командиру поляну накрывай, – смутился принц. – А я, как ты говоришь, сегодня не при делах. Рядом постоял с задумчивым и умным видом.

А Стас сам, мало что понимая, провожал его долгим задумчивым взглядом. Никак не выходил из головы женский голос. Или снова глюки?

Толяна провожали до самого шатра. Парень явно страдал от повышенного к себе внимания и чувствовал себя не в своей тарелке. И только в шатре вздохнул с облегчением.

Груздень и Войтик даже в шатре не дали встать на ноги. Бережно уложили на коняжескую постель и сели рядышком, по-крестьянски сложив руки на коленях.

– А, может, я лучше с тобой, Войтик? – попросил Толян, смущенно отводя глаза. – Зореня согнал с дачки…

– Выздоравливай, Толян, – успокоил его конязь. – Без крова не останусь. Груздень приютит.

И повернулся к Стасу.

– Не могу понять, как все-таки дружина в несколько сотен мечей незамеченной прошла через весь лагерь к твоему шатру…

– Это как раз совсем не удивляет.

– Дорога? – спросил Бодрен, переглядываясь с Рэдэльфом.

– А что же еще? – равнодушно пожал плечами Стас. – Груздень, приюти нас на время в своем шатре. Пусть Толян отдыхает. И выставь у шатра караул.

Груздень, не ответив, кивнул головой и коротко взглянул на Хруста.

Воевода тут же скрылся за пологом.

– Вождь, позволь и мне уйти. Надо порядок в стане навести. Раненых обиходить, убитых похоронить. Тебе шатер поставить, – осторожно напомнил о себе Хруст.

– Да, конечно, воевода. Ступай…

И уж у самого воеводского шатра их догнал запыхавшийся Леха.

– А тебя где носило?

– Знаешь, Стас, никто не видел и не слышал, как прошли эти ребята. – Леха неопределенно кивнул головой, считая что и так все понятно. – Ну, не могли они пройти незамеченными мимо боевого охранения. Не могли… Хоть один бы, да сумел крикнуть. Сам все проверил.

– Не удивил. О том же говорим.

– Я и не старался удивить. Кроме того, который на тебя вышел, ребята Хруста остановили еще нескольких лучников. Чужих среди них нет. Все из наших полков. Многих опознали.

– На чужих могли обратить внимание, – включился в беседу Зорень. – А эти, вроде бы, вместе со всеми на выручку бежали. Попробуй догадайся, что со злодейством бегут. Но как их могли уговорить? И кто?

– Зачем же их уговаривать? – невесело усмехнулся Стас.

– Правильно, Стас. У них даже не спросили. В темную использовали, – согласился Леха. – Я проверил. На всех сухие раны. Нет и капли крови. Создается картина, что мы убивали уже мертвых. Даже не верится.

Зорень, ничего не понимая, открыл было рот, но Стас сделал вид, что не заметил этого.

Принц поежился.

– Наше счастье, что они использовали без разбору первые попавшиеся тела. А могли подобраться и ближе, – прошептал он, поворачиваясь к Стасу. – Страшно представить, что могло быть, если бы они завладели телом Войтика. Или Хруста. Или твоего Веселина, которому и бежать никуда не надо. А Толян уже был в готовом виде. Полуфабрикат! Вытянул руку с ножом, и дело сделано.

– Вам тоже приходилось с этим сталкиваться?

– И не один раз! Но мы думали, что это колдовство темных эльфов. Мы же и предполагать не могли, что кроме темных есть еще кто-то…

– Плохо же ты знаешь своего брата.

Бодрен покраснел и отвел глаза в сторону.

– Да будет тебе. Все равно не вижу, – с улыбкой успокоил он принца. – Когда дурь в башку ударит, еще и не то на ум взбредет.

Повсюду царит деловая суета. Груздень неподвижной глыбой высится над всем этим в самом центре ставки. За спиной у него ставят шатер для Стаса. Еще дальше устанавливают несколько шатров для раненых. Издалека доносится ржание лошадей. Там снаряжают обоз с убитыми. Груздень не решился предать их земле вдали от родных домов, здесь, в безлюдном месте.

– Не красоваться нам с вами, ребята, впереди победоносной рати в жаркой битве и на лихом коне. И песни будут петь о других.

– Ты о чем, Слав?

Зорень остановился и с подозрением посмотрел в его лицо.

– Вот что мне нравится в нынешнем положении, так это то, что фиг что можно узнать сейчас по моим глазам.

– Шутник! – зыркнул глазами Леха. – Колись. Опять очередную гадость задумал?

– Почему обязательно гадость? Я, можно сказать, собственными руками вытащил тебя на торную и широкую дорогу государственного деятеля. Весь в шоколаде. А ты – гадость…

– Щас зарыдаю…

– Да рыдай себе на здоровье. Я и глазки могу вытереть, и носик. Глядишь, и полегчает.

Зорень и эльфы с любопытством следили за их ленивой пикировкой.

– Не дождешься!

– А хотелось бы. Обидно же. Чем мы других хуже? И белую лошадь могли бы достать. Хватило бы и одной на всех. Катались бы по очереди. Красовались перед полками. А тут, раз… и облом! Жизнь выворачивает очередное коленце.

– Не темни. Выкладывай.

Стас помолчал, собираясь с мыслями.

– Жизнь, ребята, повторюсь, каждый день вносит в наши планы коррективы. То, что казалось еще вчера важным и безотлагательным, сегодня смотрится уже иначе. И последние события – тому подтверждение. Леша, я хотел бы тебя просить, чтобы ты вернулся к прежней профессии…

– Стас, ты на меня уже столько нагрузил, что я уж счет давно забыл своим чинам и должностям.

– Так где же я других возьму? Кто здесь может четко и ясно представлять, что такое разведка и контрразведка? Да они и понятия не имеют об организации милицейской службы…

– Может, заберешь у меня наместничество?

– Забудь и думать. Люди только начали привыкать к твоему лицу. Мог бы передать твои полки Бодрену, но мне не обойтись без него. Разве Хруст? Кстати, мой добрый друг, к тебе тоже просьба… Распредели своих эльфов по полкам. Какая-никакая, а все защита…

– Хорошо, Слав. Я думаю, что это своевременно…

– И все же, Стас…

– Леша, не торгуйся. Где я тебе людей возьму? Нет их! К тому же, привычным делом займешься. Только, Леша, бегом!

– С тобой разве можно шагом?

– Обдумай все. Кто, где, сколько. Суток хватит? И завтра ко мне с предложениями. Потянешь воз на пару с Зоренем. А то ему одному скучно. И нашему волхву полегче будет. Земли в кучу сгребли, а управление наладить времени не хватает. Да и рубежи от соседей закрыть давно пора. Хорошо бы Хруста к этому делу приставить. Но занят Хруст. Обидно. – Поправил повязку на глазах. – А, может, ты возьмешься, Бодрен? Не сразу… Когда вернемся. А это что?

Указал пальцем на дерево, к которому был пришпилен стрелой воин.