– Вам придется отозвать ваших гувернанток, – говорит брат О’Ши.

– Понимаю. – Голос сестры еле слышен, ее плечи напряжены. – Я немедленно напишу им. Наша школа закрывается?

– Пока нет. – Нерадостный голос и кислое лицо брата О’Ши ясно дают понять, как он относится к этому факту. – Вечером в пятницу на Ричмонд-сквер мы устраиваем сожжение книг. В других городах в самое ближайшее время произойдет то же самое. Мы призываем нашу паству предать огню книги из их личных библиотек – романы, сказки и тому подобное.

Я в ужасе прикрываю рот рукой, и в меня впиваются блеклые глаза Брата О’Ши.

– Прошу прощения, сэр, – хриплю я, изображая кашель.

Он, выпрямившись, будто аршин проглотил, застывает на диванчике.

– Мы уверены, что Сестры внесут свой вклад и примут участие в этом мероприятии.

– О да, – говорит сестра Кора, поерзав на гладком шелке сиденья стула, – несомненно, вы всегда можете на нас рассчитывать.

– Рад это слышать. – Он подается вперед, глаза его сужаются, и он по очереди смотрит на каждую из нас. – Есть еще кое-что, самое важное. Мы обнаружили в Харвудской богадельне провидицу.

Я делаю каменное лицо, стараясь не выдать своих эмоций. Бренна Эллиот. Это может быть только Бренна.

– Провидицу? – вторит ему сестра Кора. – Вы абсолютно уверены?

Он кивает:

– Мы наблюдаем за ней уже несколько недель. Вначале она прорекала кое-какие мелочи: надвигающийся шторм; девушку, которая по мелочи подворовывала у своих товарок; смерть от лихорадки младенца одной из сестер милосердия…

Вряд ли для несчастной женщины гибель ее малыша была «мелочью».

– Мы обратили на эту девушку свое внимание, поскольку сестра милосердия обвинила ее в том, что она сглазила ребенка. А теперь она заявляет, что где-то подрастает еще одна провидица, у которой есть власть склонить людские сердца к ведьмам, потому что провидица эта – могущественная колдунья, способная к тому же к ментальной магии.

Тяжелое молчание, нарушаемое лишь потрескиванием огня в очаге, набухает и заполняет собой комнату.

– Вы имеете в виду, что… – спрашивает сестра Кора.

На миг худое лицо брата О’Ши искажает страх. Потом он делает глотательное движение, его кадык дергается, и призрак страха исчезает.

– Да. Эта новая прорицательница, которая вот-вот должна явить свое могущество миру, – та самая ведьма из пророчества. Та, за которой мы охотимся вот уже сотню лет.

Ох. Я замерла, тихая, как мышь, я слышу, как течет по моим жилам кровь и как воздух наполняет мои легкие и вновь покидает их. Я будто превратилась в статую Кейт, созданную из плоти, крови и ударов сердца.

Он говорит обо мне.

Но у меня не возникает никаких предвидений. Пока не возникает. Он сказал, что ведьма «вот-вот должна явить свое могущество миру». Все пророчества удручающе туманны и расплывчаты. Может, видения начнутся у меня через десять минут, а может – через десять недель. Или на будущий год, например.

Меня охватывает ужас. Я не хочу никаких видений, мне более чем достаточно свалившейся на мою голову ответственности за все Сестричество. Более чем. Я не хочу тащить на своем горбу еще и тяжесть предопределенного будущего.

– Очевидно, мы должны выкурить эту тварь из ее логова, – говорит О’Ши, а Хелмсли по очереди хрустит суставами пальцев, словно в предвкушении кровавой потехи. – В истории еще не было провидицы, которая одновременно владела бы ментальной магией и могла бы воздействовать на общественное мнение. Всегда были те, кому не по нраву наше правление, но я боюсь, что эта сможет довести людей до безумия, и тогда они выступят против нас. Будущее Новой Англии висит на волоске, пока мы не обнаружим и не остановим ее. Может, женщины сболтнут что-нибудь при вас или ваших послушницах, Кора. Если вы услышите хотя бы полунамек на ментальную магию или дар пророчества, немедленно докладывайте нам об этом.

– Д-да, конечно, – заикаясь, отвечает сестра Кора.

Сестра Грэтхен помогает ей подняться на ноги, когда брат О’Ши встает.

Во время ритуального благословения я слышу набат моего сердца.

Когда Братья арестовали Бренну, они заявили, что та помешанная. И что самонадеянно считать, будто женщине может быть известен Божий промысел. А теперь, выходит, они верят в ее прозорливость?

Возможно, Бренна ошибается, она же наполовину безумна. Или все пророчицы – сумасшедшие? Эта мысль повергает меня в трепет.

Когда Братья удаляются и за ними плотно закрывается входная дверь, Сестра Кора поворачивается ко мне и обнимает за плечи. Ее морщинистое лицо хмурится.

– У тебя бывают видения? Предчувствие будущего?

Я отрицательно качаю головой:

– Нет.

– Никаких ощущений, что произойдут какие-то события, никаких снов, которые бы потом сбывались? – настаивает она. – Я знаю, такое может пугать, но ты должна сказать мне правду, Кэтрин, чтоб мы могли тебя защитить.

Я серьезно смотрю на нее. Она одного роста со мной – высокая для женщины.

– Никогда. Клянусь.

Грэтхен, которая провожала Братьев, поспешно входит в комнату.

– А у твоих сестер? – спрашивает Кора.

– Нет, насколько мне известно. Они рассказали бы мне об этом, правда же?

– Может, это началось, когда ты уже уехала из Чатэма, – задумчиво произносит Кора. – Как же все запутанно… Хотела бы я, чтоб мы дословно знали это пророчество. Ты ведь знакома с прорицательницей, о которой они говорили? Она из Чатэма.

– Да, это Бренна, – киваю я, вспоминая нашу последнюю встречу. Бренна тогда съежилась в канаве, а ее желтое платье измазалось в грязи. Она кричала, и ее били молчаливые стражники Братьев.

– Бренна знает о том, кто ты такая? – спрашивает сестра Грэтхен.

– Трудно сказать. Я, во всяком случае, ей этого не говорила. Но ей откуда-то многое известно. Никто ей ничего не рассказывает, а она все равно знает. – Я отворачиваюсь и тяну руки к огню, чтоб согреть их.

А что, если Бренна выдала меня Братьям?

– Безумная провидица – это последнее, что нам нужно, – бормочет сестра Кора, глядя в окно на заиндевевшие деревья.

В комнату широким шагом входит сестра Инесс, которая преподает у нас иллюзии. В свободные часы большинство наших преподавательниц носят в монастыре разноцветную одежду, но только не она. На ней всегда беспросветно-траурное платье.

– Устранить угрозу, которую представляет собой Бренна, довольно легко, – с порога предлагает она.

Следом за ней появляется сестра София, хорошенькая пухленькая преподавательница целительства.

– Она же просто девочка, Инесс, и больная к тому же. Не думаю, что есть нужда в убийстве.

В убийстве? Я широко раскрываю глаза. Они же не могут просто так взять и убить Бренну!

Инесс пожимает плечами. Из-за каштановых волос, собранных на затылке в высокий пучок, и острых скул ее лицо выглядит истощенным.

– За ней будут денно и нощно наблюдать. Проще избавиться от нее, чем устраивать побег, а заклятие молчания на пророчицу может и не подействовать.

– Ты опять подслушивала у вентиляции, Инесс? – сердито глянула на нее Грэтхен.

– Я знала, что будут неприятности, как только во Франции началась эта заваруха, – сказала Инесс. – Как знать, что в следующий раз проречет эта безумица? Она опасна для всех нас, и в первую очередь – для мисс Кэхилл. Контроль над прорицательницей, которой ялвяются видения о будущем, поможет нам вернуть власть. Мы не можем рисковать из-за прекраснодушных моральных терзаний.

Контроль над прорицательницей. Слова, которые она выбрала, заставили меня нахмуриться. Сестричество не должно – и не будет – контролировать меня. Пророчица я или нет, но чьей-то марионеткой я точно не стану.

– У меня есть свои люди в Харвуде, попрошу их не спускать с Бренны глаз. – Стоило сестре Коре заговорить, все умолкли. – Думаю, слишком рано думать о крайних мерах. К тому же, возможно, нам удастся добиться, чтоб дар Бренны лил воду на нашу мельницу.

– Сейчас Братья начнут арестовывать всех девчонок без разбору, – заметила Инесс, – по поводу и без. Если новая пророчица действительно может изменить общественное мнение в нашу пользу, они не станут рисковать.