В этих коробках содержалось все имущество Рюдзи, перевезенное сюда из квартиры в Восточном Нагано после его смерти. Крупные вещи – стол, кровать и другая мебель – отправились на свалку, а книги были упакованы в коробки и доставлены в родительский дом.
Вздохнув, Маи присела на татами и пригубила кофе. Она решила, что разумнее с самого начала исходить из того, что ей не удастся ничего найти... Эта затея уже начинала казаться безнадежной. Даже если они где-то здесь, отыскать эти несколько рукописных страниц в картонных коробках, до отказа забитых книгами, – задача не из легких. А может быть, их и вовсе нет в этих коробках, и тогда Маи понапрасну потратит время на поиски.
Каждая коробка была заклеена клейкой лентой. Сняв шерстяную кофту и закатав рукава рубашки, Маи подвинула к себе ближайшую и вскрыла ее. Внутри плотными рядами лежали книги карманного формата в бумажных обложках. Она вытащила несколько томиков наугад. Среди них случайно оказалась книга, которую она подарила Рюдзи на прошлый день рождения. Маи сделалось грустно. Мягкие обложки книжек хранили запах квартиры в Восточном Нагано...
...Не время раскисать...
Маи вытерла набежавшие на глаза слезы и принялась разбирать коробку. Она выложила все содержимое на пол, но, как и следовало ожидать, ничего похожего на рукопись в коробке не оказалось. Маи попыталась мыслить логически – куда могли деться эти листки. Например, Рюдзи мог заложить ими страницы какой-нибудь книга. Или засунуть в папку с материалами, которыми он пользовался во время написания работы... Она содрала клейкую ленту со следующей коробки.
По спине градом катился пот. В поисках рукописных листов Маи методично выкладывала книга из коробок на пол, а потом аккуратно складывала их обратно – это был адский труд. Закончив с третьей коробкой, она всерьез задумалась о том, чтобы самой написать недостающий текст.
Отдельные написанные Рюдзи статьи по теории символической логики публиковались и раньше, но в основном в специализированных журналах. А неопубликованная рукопись, отрывок из которой безуспешно искала Маи, была рассчитана на широкий круг читателей и относилась к жанру научно-популярной литературы. В этой книге такое научное понятие, как логика, рассматривалось в контексте разнообразных социальных проблем. Поэтому книга должна была стать более или менее доступной. Одно из крупных издательств уже начало публикацию отдельных глав рукописи в своем ежемесячнике, и Маи имела к этой публикации самое прямое отношение – она вызвалась подготовить рукопись к изданию и даже встречалась для обсуждения технических вопросов с главным редактором. За то время, что она работала с рукописью, Маи успела разобраться и в теории, и в методе изложения, который выбрал Рюдзи. Собственно говоря, именно поэтому она почти не сомневалась, что сможет воспроизвести как содержательную часть, так и стилистические особенности потерянного фрагмента. Но только при условии, что речь идет об одной, максимум двух недостающих страницах.
...Если б знать наверняка, что не хватает только одной страницы...
Будь это одна-единственная страница, Маи не удержалась бы от соблазна. Каждый опубликованный отрывок в среднем был страниц в сорок: самый короткий насчитывал тридцать семь страниц, самый длинный – сорок три. В следующем месяце должна бьиа выйти последняя часть рукописи, но Маи понятия не имела, сколько в ней было страниц изначально. И соответственно, она при всем желании не могла знать, сколько страниц не хватает в последнем отрывке.
Две недели назад, когда Маи ушла с поминок и отправилась на квартиру к Рюдзи, чтобы подготовить последнюю часть рукописи к публикации, в его бумагах она нашла тридцать восемь законченных страниц. На последней странице в самом низу стояла цифра 38. На всякий случай она пересчитала листы. Их и было 38, и она даже не подумала о том, что в рукописи чего-то не хватает.
Но когда, уже после похорон Рюдзи, время начало поджимать, и Маи, засев за работу, прочитала все тридцать восемь страниц от начала до конца, оказалось что, несмотря на правильную нумерацию, – за страницей 37, как ей и полагается, шла страница 38 – в рукописи не хватает самого важного – в ней отсутствовали выводы, подводящие итог проделанной работы. А без выводов вся работа была лишена смысла.
Две последние строки на тридцать седьмой странице были зачеркнуты шариковой ручкой, и от них влево тянулась стрелочка, которая обрывалась на краю листа. Но на тридцать восьмой странице, там, где по идее следовало быть продолжению, текст отсутствовал. Маи так и не смогла придумать этому никакого объяснения, разве что Рюдзи добавил еще несколько страниц, но эти страницы куда-то пропали.
Обнаружив это, Маи страшно расстроилась и принялась вновь и вновь перечитывать рукопись. Но чем больше она читала, тем яснее становилось, что между последними двумя страницами есть логический зазор. Там явно чего-то не хватало. Те рассуждения и умозаключения, которые Рюдзи многократно повторял и развивал на протяжении всей рукописи из главы в главу, заканчивались словами: «И все же именно по этой самой причине...» – за которыми, судя по всему, должна была последовать антитеза. Но никакой антитезы за этим не следовало. И этот факт указывал на отсутствие как минимум одного, а может статься, и нескольких абзацев, кто знает, сколько страниц они заняли... Однако больше всего Маи беспокоило, что сроки выхода книги неумолимо приближались. Дело принимало серьезный оборот.
Ей ничего не оставалось, кроме как позвонить родителям Рюдзи и рассказать им о возникшей проблеме. Через два-три дня после похорон все книги и личные вещи Такаямы были перевезены из квартиры в Восточном Нагано в его бывшую комнату в доме родителей. Маи объяснила родителям, что недостающие страницы рукописи вполне могли оказаться заложенными в какую-нибудь книгу и таким образом попасть вместе со всеми вещами Рюдзи к ним домой. Она попросила разрешения еще раз просмотреть вещи их сына. Родители Рюдзи не возражали.
Теперь, сидя над коробками, Маи вдруг почувствовала прилив тоски и отчаяния. Она чуть было не разрыдалась.
...Ну почему, почему ты должен был умереть именно сейчас?!.
Обидно до слез. Это ж надо было так умудриться – закончить рукопись и тут же умереть!
...Сейчас же вернись и расскажи мне, куда делись недостающие страницы!!.
Маи потянулась за остывшим кофе.
Если бы она прочитала эту рукопись раньше, то подобного бы не произошло. Она кляла себя на чем свет стоит. Если пропавшие страницы не отыщутся, ей придется писать эти выводы самой. А вдруг это будет совсем не то, что хотел написать Рюдзи?
От этой мысли Маи стало страшно. Какое нахальство с ее стороны вообще думать об этом. Ее, конечно, сразу же после защиты диплома приняли в аспирантуру, но чтобы молоденькая двадцатилетняя девочка взяла и самовольно дописала заключительную часть работы вместо известного ученого, от которого все ожидают гениальных выводов...
...Нет, я не смогу...
Надо во что бы то ни стало найти недостающие страницы. С этой мыслью Маи вскрыла следующую коробку.
В начале пятого в комнате, выходившей окнами на восток, начало потихоньку темнеть. Маи включила свет. Дни, как всегда в ноябре, стали заметно короче. Но погода до сих пор стояла теплая. Маи поднялась с полу и задернула занавески. Все это время ей казалось, что с улицы за ней кто-то наблюдает.
Она уже разобрала чуть больше половины коробок, но так и не нашла того, что искала.
Неожиданно Маи услышала биение собственного сердца. Оно билось часто-часто, в бешеном темпе. Девушка опустилась на колени и застыла в этой позе, дожидаясь, пока приступ пройдет. До этого с ней ничего похожего не бывало. Положив руку на левое колено, она раздумывала над тем, что же могло вызвать такое частое сердцебиение. Может быть, чувство вины из-за того, что она потеряла самую важную часть рукописи сэнсея? Да нет, не похоже. Она вдруг почувствовала, что в комнате есть кто-то еще. Кто-то прячется совсем рядом и внимательно наблюдает за ней... Маи показалось, что вот-вот из темного угла позади сваленных друг на друга коробок выскочит кошка или что-нибудь в этом роде...
