Тора — теодицея[25] Яхве
Тора открывается книгой Бытия. Изложив богословскую теорию о происхождении Вселенной, книжники второпях рассказывают миф о сотворении человека, а затем широко повествуют о жизни и делах патриархов Авраама, Исаака, Иакова и его потомков.
От картин сотворения мира Бытие переходит к главной своей теологической задаче: к оформлению учения о «живом» и только своем боге Яхве. И хотя в Бытии часто упоминаются и другие боги, все же можно уловить определенную тенденцию в стремлении идеологов иудаизма, оформивших текст Бытия, превратить Яхве в личного бога патриархов. Так, не Элоах или другой какой-нибудь бог, а именно Яхве общается с Авраамом и говорит ему: иди «в землю, которую я укажу тебе. И я произведу от тебя великий народ, и благославлю тебя, и возвеличу имя твое» (Бытие, XII, 1–3). И Иаков, по воле автора Бытия, видит в Лузе во сне опять-таки Яхве, который говорит: «Я, Яхве, бог Авраама, отца твоего, бог Исаака; [не бойся]. Землю, на которой ты лежишь, я дам тебе и потомству твоему. И будет потомство твое, как песок земной…» (XXVIII, 13–14). Именно здесь, в этом рассказе, Бытие подчеркивает, что только Яхве является богом Иакова, его попечителем и защитником. «И вот я с тобою; и сохраню тебя везде…» (15). Иаков, очнувшись ото сна, по рассказу Бытия, взял камень, вылил елей на верх его, нарек имя месту тому Вефиль (буквально Бетэль, т. е. дом божий) и наложил обет: если бог, который ему явился, сохранит его в пути, даст ему хлеб и одежду, тогда «будет Яхве» его «богом» (21).
Примечательна и другая картина теофании (богоявления), связанная с рассказом о Иакове. Иаков, который обманным путем получил благословение отца своего Исаака, принадлежащее старшему брату Исаву, страшился гнева брата. Возвращаясь «в землю отцов» от Лавана с женами и сыновьями, рабами и стадами, Иаков молил Яхве: «Избавь меня от руки брата моего, от руки Исава; ибо я боюсь его, чтобы он пришедши, не убил меня» (XXXII, 11). Отправив дары Исаву, Иаков остался один. «И боролся некто с ним до появления зари. И, увидев, что не одолевает его, коснулся бедра его и повредил состав бедра у Иакова, когда он боролся с ним. И сказал: отпусти меня, ибо взошла заря. Иаков сказал: не отпущу тебя, пока не благословишь меня. И сказал: как имя твое? Он сказал: Иаков. И сказал: отныне имя тебе будет не Иаков, а Израиль; ибо ты боролся с богом (Элохим) и человеков одолевать будешь… И нарек Иаков имя месту тому: Пенуэл; ибо, говорил он, я видел бога лицем к лицу…» (24–30).
В этой библейской зарисовке фигурирует Элохим, а не Яхве. Редактор Бытия, вероятно, позаимствовал ее из элохистского источника. Но возможно, что и здесь он неуклонно проводит тенденцию: свой бог, Яхве, — защитная, а не противоборствующая сила.
Характерна и третья картина теофании, описанная в Бытии: Исав простил Иакова. В добром расположении духа Иаков возвращается в Бетэль. По дороге он отобрал у людей стана своего «всех чужих богов» и закопал их под дубом близ Сихема. И «явился бог Иакову» и сказал ему: «Я бог всемогущий (в оригинале: Эль Шаддай. — М. Б.); плодись и умножайся; народ и множество народов будут от тебя, и цари произойдут из чресл твоих» (XXXV, 11).
В более поздних легендах, связанных с именем пророка Моисея, авторы Пятикнижия сошлются на эту цитату, чтобы подчеркнуть, будто только Моисею бог открылся как Яхве, патриархам же лишь как Эль Шаддай. Однако вышеприведенные рассказы о встречах бога Яхве с патриархами показывают, что авторы и редакторы Пятикнижия, несмотря на противоречия и повторы, все же пытались обосновать генотеистическую теологию, т. е. миф о божестве Яхве, деяния и промысел которого исключительно связаны с сынами израилевыми.
Притязания авторов первой книги Ветхого завета на роль апологетов Яхве находят свое выражение и в нарисованной ими картине благословения Иакова. Собрав всех сыновей вокруг своего смертного одра, патриарх стал предсказывать будущее, что станет с его потомками «в грядущие дни» (XLIX, 1). Благословение заканчивается восклицанием: «На помощь твою надеюсь, Яхве» (18). Авторы Бытия формулу об уповании на бога Яхве вложили в уста Иакова перед его смертью. Расчет здесь очень точный. Произнесенная перед самой кончиной, она звучит как важнейшая заповедь одного из освященных религией ветхозаветных патриархов.
Приведенные мифы из книги Бытия о жизни патриархов и их потомков показывают, что ее авторы и редакторы и не думали утверждать, будто Яхве является общечеловеческим божеством. Наоборот, в их задачу входило обосновать концепцию о Яхве как боге древних евреев.
Составители Библии усилили эту тенденцию Бытия во второй книге Ветхого завета, в Исходе.
Исход открывается перечислениями имен сынов Иакова, или Израиля, «с их домами», которые вошли в Египет. Исход сообщает, что они размножились «и усилились чрезвычайно» (Исход, I, 7), чем и вызвали тревогу фараона. Потому он распорядился жестоко изнурять их тяжелыми работами, чтобы уменьшить их число. Однако мера эта оказалась малоэффективной, и фараон обнародовал эдикт об умерщвлении всех новорожденных еврейских детей мужского пола.
Авторы Исхода, как и их единомышленники по первой книге Ветхого завета, ставят себе ту же идеологическую цель: связать судьбу евреев с богом Яхве, проявляющим заботу только об одном народе. Изложив историю о требовании фараона всеми средствами сократить рождаемость сынов израилевых, Исход переходит к мифу о деяниях Моисея, которому Яхве приказал: «Выведи из Египта народ мой» (Исход, III, 10). На вопрос Моисея и что ответить, если спросят, как зовут божество, бог сказал Моисею: «Я есмь сущий (Иегова[26]). И сказал: так скажи сынам израилевым: сущий послал меня к вам. И сказал еще бог Моисею: так скажи сынам израилевым: Яхве, бог отцов ваших, бог Авраама, бог Исаака и бог Иакова, послал меня к вам. Вот имя мое навеки и памятование о мне из рода в род» (Исход, III, 13–15).
Центральная идея генотеистического иудаизма получила здесь свое яркое выражение: Яхве, по мысли составителей Исхода, в египетском плену обрел, наконец, народ, который без него не может жить, как и он, Яхве, без этого народа не в состоянии проявить себя как бог. Исход, развивая мифологическую концепцию Бытия о единстве Яхве с избранным им народом, завершает персоналистскую теорию Яхве. Так, когда бог является Моисею после первого посещения им фараона, он вторично и более ясно говорит: «Я — Яхве. Являлся я Аврааму, Исааку и Иакову с именем „бог всемогущий“ [Эль Шаддай], а с именем моим „Яхве“ не открылся им… Итак, скажи сынам израилевым: Я — Яхве, и… спасу вас мышцею простертою и судами великими. И приму вас себе в народ и буду вам богом» (Исход, VI, 2–7).
Для подкрепления своего учения о неразрывном союзе между Яхве с иудейским народом Исход рассказывает о том, как Моисей добился вызволения сынов израильских, как они перешли через Чермное море, как Яхве их кормил манной небесной и дал им воду из скалы.
Затем Исход повествует, как Моисей по зову Яхве взбирался на гору Синай, чтобы принять от Яхве его откровение в виде заповедей.
Миф о «синайском откровении» должен был вселить веру, будто «Моисеево законодательство» не отражает различные стадии исторического развития древних евреев, а, наоборот, является изначальным условием их социального и политического бытия и развития. Кроме того, повесть о «синайском откровении» должна была служить образным показом «священной» связи между Яхве и исполнителями его повелений.
Защищая теологию Бытия и Исхода, третья книга Торы, Левит, формулирует как бы прагматические принципы яхвизма. Авторы стремятся убедить народ в выгоде «верноподданнических» чувств к Яхве, т. е. к священнической элите. «Если вы будете поступать по уставам моим и заповеди мои будете хранить и исполнять, — поучает Левит от имени Яхве, — то я дам вам дожди в свое время, и земля даст произрастания свои, и дерева полевые дадут плод свой» (Левит, XXVI, 3–4). И далее перечисляются блага, которыми Яхве одарит «свой народ», если он беспрекословно будет исполнять предписания бога. Именно земные блага, а не заоблачные, небесные, иллюзорные, связанные с теорией «того света». Авторы Пятикнижия не разделяли эту теорию. Практики и реалисты, они угрожали не загробным адом, где вероотступники будут жариться на огне, а конкретными зримыми бедами: «Если же не послушаете меня и не будете исполнять всех заповедей сих, если презрите мои постановления», то, говорит Яхве, «поступлю с вами так: пошлю на вас ужас, чахлость и горячку, от которых истомятся глаза и измучится душа, и будете сеять семена ваши напрасно, и враги ваши съедят их» (16).
