– Фракс из Турая, главный советник Лисутариды Повелительницы Небес.

Я ожидаю от этой хранительницы записей среднего возраста враждебности, но вместо этого она весьма тепло приветствует меня. Может быть, она утомилась от работы. Хотя она просто одета, я замечаю у неё пару милых серёжек с камнями королевы.

– Могу я помочь?

– Я ищу Зинлантол.

– Я Зинлантол.

– Мне говорили, ты была свидетельницей гибели Алцетен.

Губы Зинлантол сжимаются. Она откладывает своё писало. Раз, и она уже не дружелюбна.

– Была. Я не хотела бы говорить об этом.

– Я лишь хотел бы задать пару вопросов.

Зинлантол где-то моего возраста, может, чуть помоложе. Она обладает удивительно стальным взглядом.

– Кто тебя послал? – требует она.

– Баронесса Демелзос.

Зинлантол смотрит на меня с большим подозрением, гадая, говорю ли я правду.

– Так видела ты происшествие или нет? – спрашиваю я.

– Да.

– Можешь рассказать, что случилось?

– Я уже рассказывала тиуну Дарингосу всё, что знаю. Он провёл весьма тщательное расследование.

Ответ кажется странным. Я же не подразумевал, что он не проводил. Я продолжаю.

– Ты углядела, хотя бы мельком, кучера в повозке, наехавшей на Алцетен?

– Нет, конечно. Я бы заявила, если б увидела. Простой несчастный случай. Лошадей подобающе не закрепили, и они понеслись.

– Почему?

– Прошу прощения?

– По-видимому, что-то их напугало.

– Однако ты не знаешь, что?

– Нет. Я только покинула здание, когда всё произошло. Всё, что я видела, это как на несчастную Алцетен наехали.

– Не похоже, будто у тебя было много времени на то, чтобы увидеть, что стряслось. Я слышал, что к тому же шёл дождь. Сильный дождь. Видимость не могла быть особо хорошей. Почему же ты так уверена, что кучера не было?

Зинлантол встаёт на ноги.

– Если у тебя нет служебной надобности в Королевском учётном приказе, думаю, тебе пора удалиться.

Мы уставились друг на друга. Я оглядываю её платье, простую шерстяную отделку, покрывающую плечи, и тонкое металлическое кольцо на её безымянном пальце – всё дешёвка. Но вот натыкаюсь на дорогие серьги с камнями королевы.

– Милые серёжки, – говорю я. – Подарок от дружка?

Хранительница записей резко разворачивается на каблуках и выходит, исчезая из видимости в двери с надписью «личный». Я иду к выходу, прохожу мимо кумира святого Кватиния. По-моему, он пялится на меня.

– Вот чем я занимаюсь, – говорю я ему. – Запугиваю женщин среднего возраста ради пропитания.

Ратники за дверью не обращают на меня внимание, когда я ухожу. Они обсуждают соревнования.

– Вновь победит Элупус, – говорит один. – Я уже вложил свои деньги.

Погода быстро налаживается. В этой части мира весна проявляется быстро. Тепло, и я прилагаю некоторые усилия по мере продвижения к баням, чтобы встретиться с Лисутаридой и Макри. Когда я прохожу бани Короля, появляется воевода Хемистос, выглядящий чистым, здоровым и закалённым человеком. На удивление, он весьма тепло приветствует меня.

– Фракс, если не ошибаюсь? Не твоя ли подружка Макри сегодня дерётся?

– Должна, если остальные бои не пройдут позднее.

– Превосходно, – говорит воевода. – Жду не дождусь. Она на самом деле была победительницей среди гладиаторов в орочьих землям?

В голосе Хемистоса присутствует нетерпение, что заставляет звучать его голос моложе своих лет. Узнаю этот настрой. Слыхал я, как молодые мужчины тянутся к Макри. Обычно, когда просто наблюдают за ней, разгуливающей в кольчужном купальнике в кабаке. У воеводы Хемистоса полно вопросов, и даже тогда, когда мы встречаем барона Геримоса и волшебника Пристани Кублиноса, он не останавливается. Мы встречаем других баронов, все направляются в бани Королевы забрать своих жён перед тем, как отправиться на ристалище. Обычно подобное общество избегает меня, но столь сильно их любопытство к Макри, что я оказываюсь желанным гостем.

– Она обычно предпочитает использовать два меча, полагаю? – говорит воевода. – А с мечом и щитом она справится?

– Должна, – отвечаю я. – Макри владеет любыми видами оружия.

Хотя и приятно не быть изгоем, но я не особо доволен неожиданным возвышением Макри. Я бы предпочёл, чтобы она оставалась незнакомкой. Коли бароны начнут благоволить ей, ставки на неё начнут резко падать. Было ошибкой с её стороны появиться перед всеми вчера, пихаясь с дракончиком, словно со щенком. И, естественно, в её откровенно неприличном мужском одеянии и поголенниках она показала намного больше женских очертаний, чем они привыкли видеть. Не мудрено, что она привлекла их внимание.

– Возанос! – зовёт барон Гиримос. – Только что прибыл в город?

Узнаю это имя. Барон Возанос, отец девицы, на которой женится сын Демелзос. Я озираю его, пока он пересекает загруженную улицу, чтобы присоединиться к своим друзьям баронам. Он пожилой человек, самый старый барон, если так посмотреть. Некрепкого телосложения, длинные седеющие волосы, с гладкой прогулочной тростью в руке. Не смотря на теплынь, он одет в тёплую шубу с толстым меховым воротником – того рода шуба, которая даёт понять, что у её владельца куча денег. Его дочь – хорошая пара для сына Демелзос, по мнению всех прочих.

– Я же говорю! – говорит воевода Хемистос громко. Все взгляды следуют указанному ему направлению в сторону бань Королевы. Мраморные ступени, ведущие вниз к дороге, заняты женщинами, входящими и выходящими. Все они состоятельные и все они великолепно одеты. Как и Лисутарида Повелительница Небес, которая шествует по лестнице с присущей ей изящной осанкой; одежда и радужный плащ отлично уложены, ни волосинки не выбивается. Рядом с ней Макри, не потрудившаяся полностью одеться перед уходом из здания и спускающаяся по ступенькам, натягивая платье через голову. С голыми телесами на показ, двумя мечами у бёдер и торчащими в беспорядке всё ещё мокрыми волосами, она представляет необычное зрелище.

– Боже мой! – говорит пожилой барон Возанос. – Кто это?

– Макри, – говорит симнийский посол, недавно присоединившийся к сообществу. – Телохранительница Лисутариды. Она сражается в состязаниях.

– Великолепное телосложение, – рявкает барон. – Ничего подобного не видел со времён, когда бывал на Востоке.

Лисутарида выглядит удовлетворённой, обнаруживая огромное сборище баронов около бани. Она вежливо приветствует их, обмениваясь любезностями.

– Думаю, они начинают склоняться в мою сторону, – говорит она, когда мы следуем к ристалищу.

– Где твои доспехи и щит? – спрашиваю я Макри.

– Здесь, – говорит Лисутарида, помахивая крошечным жёлтым кошельком за прикреплённую к нему тесёмку.

– Волшебный кошелёк? Где ты его взяла? – волшебный кошелёк – вещь дорогая. Внутри можно носить любое количество тяжёлых вещей – все теряют вес и объём, пока вновь не достать их.

– Кублинос одолжил. Ещё он одолжил мне коляску.

Отборочный круг начнётся позже, но покуда жребий не бросят, мы точно не узнаем, когда дерётся Макри. Достигнув ристалища раньше положенного, мы прогуливаемся сквозь оживлённые палатки и ларьки.

– Взгляни на вывеску – «Состязания по поеданию пирогов. Выигрыш – пятьдесят гуранов», – я прихожу в оживление. – Я могу победить. Легко, словно подкупить сенатора.

– Уж соперников у тебя точно не будет, – соглашается Макри. – Собираешься участвовать?

– Нет, не собирается, – говорит Лисутарида.

– Почему это?

– Как отразится на положении главы Гильдии Волшебников то, когда обнаружат её главного советника, мающимся дурью на состязании по поеданию пирогов?

Я признаю её правоту, хотя меня и раздражает потеря такой возможности.

– Может, тебе выйти под придуманным именем? – предлагает Макри. – Скарф, возможно?

Лисутарида отклоняет это предложение.

– Этим никого не обмануть.

– Мы можем выручить пятьдесят гуранов, – указываю я, – у нас не осталось средств.