– Интересно, каким же это образом?

– А самым простым. Ведь то, что я из него выбью, с лихвой перекроет все мои прегрешения.

– А ты так уверен в том, что происходит что-то серьезное?

– Зуб даю.

Шепард был абсолютно серьезен, и Форсайт это чувствовал. Кроме того, он знал, что Шепу и раньше доводилось нарушать правила, и это сходило ему с рук, поскольку давало результаты. Он просто никогда не рассказывал Ротштейну всего до конца, а того в случае каких-либо отступлений от закона интересовал исключительно результат.

– Нет, я в этом участвовать не хочу, – наконец сказал Форсайт.

– Тогда позволь мне взять дело в свои руки. Мы делали все как полагается, но результатов не добились. Ты не хуже меня знаешь, что «Хезболла» дает «Аль-Каиде» очень солидные бабки на какую-то необычную затею. Все агенты во всех городах переведены на уровень готовности «пять», но пока на западном фронте без перемен. Все настолько тихо, что даже подозрительно. Как мне кажется, это либо биологическая, либо ядерная бомба, и этот ублюдок наверняка хоть что-нибудь да знает.

Форсайт молчал, сознавая, что Шеп прав. Чет уже некоторое время назад пришел к тому же выводу, поскольку со времени уничтожения Всемирного торгового центра не случалось ничего серьезного, хотя какие-то попытки провести крупный теракт «Аль-Каида» все же предпринимала. У него было то же ощущение, что и у Шепа. Рано или поздно в страну протащат бомбу, собранную в Северной Африке или на Среднем Востоке, и куда-нибудь ее заложат. Причем информаторы фирмы о таком варианте ничего не могли сказать с уверенностью, и это было плохо.

Молчание Форсайта вдохновило Шепарда, который испытал даже некое чувство удовлетворения. Он стоял, прислонившись к запертой двери, а теперь оттолкнулся от нее, сделал несколько шагов по направлению к Юсефу, остановился и взглянул в устремленные на него карие глаза. Неожиданно он со всего маху врезал Юсефу в нижнюю челюсть, разбив ему губу и опрокинув на пол вместе со стулом. Крик был коротким, скорее от неожиданности, чем от боли, и теперь Юсеф лежал на полу, почти оглушенный и сложившийся вдвое. Шепард взглянул на Чета, чтобы понять его реакцию, и с удовлетворением отметил, что тот совершенно бесстрастен.

– Надо бы проверить, нет ли еще сообщений от Ванеевой, – заметил Шеп. – Может, ей удалось узнать что-нибудь новое.

Форсайт смотрел, как из уголка рта Юсефа, корчащегося на полу и не вполне понимающего, что с ним произошло, все сильнее течет кровь.

– Ладно, у тебя двадцать четыре часа, – наконец буркнул Форсайт. – А я пошел обедать.

Фарит Букаев, выглянув в окно кабины, убедился, что на базе НАТО темно и тихо. Впрочем, в такое время суток этого и следовало ожидать. Бывший советский летчик, потом работавший на КГБ, выключил двигатель своей маленькой «Сессны» и с трехсотметровой высоты бесшумно спланировал на заранее присмотренную коротенькую посадочную полосу. Ею давным-давно никто не пользовался, поскольку для военных самолетов она не годилась.

На борту. «Сессны» находились шестеро спецназовцев, судя по фигурам, молодых и крепких. Лиц этих парней видно не было, их скрывали маски, была такая и у Букаева. Все были вооружены стандартными девятимиллиметровыми «хеклер-кохами» с глушителями. На поясах торчали запасные обоймы, висели ножи и мотки тонкой проволоки. Наступил момент, к которому они столько готовились.

Букаев посадил планирующую «Сессну» точно на полосу, залитую лунным светом. Стоило колесам коснуться земли, как он объявил в маленький микрофон, укрепленный у уголка его рта:

– Мы сели, – а потом, когда самолет, наконец, бесшумно остановился, совершенно спокойно добавил по-английски с густым русским акцентом: – Давайте же сделаем это.

Все семеро мгновенно выпрыгнули из самолета, бесшумно подбежали к высоким стенам базы НАТО и присели на корточки в высокой траве, оценивая ситуацию. Неподалеку виднелись металлические ворота базы. Тут же были извлечены покрытые резиной крюки и заброшены на ворота. Быстро перебирая руками, спецназовцы поднялись по веревкам, добрались до верха ворот и бесшумно спрыгнули вниз, оказавшись на территории военно-морской базы.

Охранник неожиданно очнулся от дремоты и сразу даже не понял, что происходит, увидев загадочные фигуры, выглядевшие так, будто они собрались ограбить банк.

– Эй! – крикнул он.

В ответ последовали два точных бесшумных выстрела, и часовой умер раньше, чем его тело коснулось земли.

Букаев обшаривал взглядом территорию. Он заметил ряд бетонных причалов, у которых покачивались на воде подводные лодки, обращенные носами в море. Дальше полукругом располагалось несколько невысоких бетонных строений с маленькими окошечками. Из некоторых пробивался неяркий свет. Все эти постройки соединялись переходами, которые вели к более высокому зданию. Окна здесь тоже были небольшими, а внутри царила темнота.

– За мной! – хрипло шепнул Букаев своим бойцам, и те бесшумно бросились вперед с оружием на изготовку. Один из спецназовцев остался позади у ворот и принялся вмазывать какое-то вещество, похожее на пластилин, в механизм замка. Потом он взял небольшое круглое устройство размером с монету, втиснул его в образовавшийся комок и замазал поверху еще одним слоем того же вещества. Взрыва не последовало, но жаркое ярко-голубое пламя мгновенно расплавило сталь. Спецназовец тронул створку рукой, и та легко поддалась. Тем временем остальные ползком продвигались к промежутку между двумя бетонными строениями, соединенными переходом.

Букаев, ползущий впереди, едва слышно щелкнул пальцами, но его люди услышали этот звук. Все мгновенно замерли, поскольку появился еще один охранник с болтающимся на плече автоматом. Он, видимо, почувствовал что-то неладное, остановился и стал озираться, но тут один из бойцов прыгнул на него из тени с длинным ножом наготове и мгновенно перерезал горло.

Группа продолжала ползти вперед и, наконец, добралась до перехода. Букаев с пистолетом в руке собрал своих людей у входа в первое здание. Он снова щелкнул пальцами, и все плотно прижались к земле. Из-за двери потягивало дымком сигарет, слышались негромкие мужские голоса. Трое людей Букаева отделились от группы и поползли к двери. Секунд девяносто царила мертвая тишина, потом ее нарушило негромкое плюханье выстрелов. Находившиеся в помещении охранники не успели оказать сопротивления. Трое спецназовцев вернулись к остальным, дожидавшимся их, и Букаев сделал знак всей группе двигаться вперед. Они добрались до окна первого здания, и Фарит осторожно заглянул внутрь. Убедившись, что это не то, что им нужно, он отрицательно помотал головой, давая понять, что цель находится не здесь. Группа поползла к следующему зданию.

– Стой, кто идет? – вдруг громко спросили из темноты. Из двери появился какой-то человек и двинулся по бетонной дорожке. Ответа не последовало. Охранник подошел ближе, и тут его схватили за плечо, развернули, а острый, как бритва, нож перерезал ему горло. Бездыханное тело было тут же оттащено в тень. Группа двинулась ко второму зданию, где в окнах виднелся свет. Букаев жестами отправил своих людей в разных направлениях, и они мгновенно расползлись в стороны.

Фарит поднялся и заглянул в первое освещенное окно. В помещении оказалось еще десять вооруженных охранников, о чем-то оживленно беседующих. Пепельницы были полны окурков. Букаев некоторое время понаблюдал за ними, оценил вооружение, затем оторвался от окна.

– Похоже на расстрельный взвод, получивший приказ, – донесся до остальных его шепот. – Не высовываемся.

Члены группы укрылись в самых темных местах, а тем временем десять охранников вышли на улицу и отправились к следующему зданию. В этот момент центральную площадку базы залил яркий свет, неизвестно откуда взявшийся. Один из охранников отпер дверь, и с оружием наперевес все они ринулись внутрь.