Он встал в уже образовавшуюся очередь и начал медленно продвигаться к билетной кассе, лишний раз убедившись, что ему ничто не грозит. У многих его соседей в руках были чемоданы и «дипломаты», поэтому из толпы он ничем особенным не выделялся. Сайяф попросил у Аллаха прощения за пропуск первого и второго намазов и продолжал стоять в очереди рядом с неверными, то и дело поглядывая на часы.

Все шло, как было задумано. В центре города он окажется меньше чем через час. Как же называется это место? Ах, да, Таймс-сквер. Каждая их ячейка в Америке знала точное время святого Очищения. В три двадцать пополудни Сайяф включит таймер, который отсчитает шестьдесят секунд.

Он невольно улыбнулся при мысли обо всех этих американских киношках и книжках, в которых изображалось именно такое событие, просто так, для развлечения. У американцев сформировался какой-то крайне странный, явно извращенный вкус при всем спокойствии и комфорте жизни в их стране. Они очень любят смотреть на то, как умирают другие люди. Да, у Сайяфа были причины улыбаться.

Жаль только, что он не увидит результата.

Шепард уже высосал две упаковки «будвейзера» и чувствовал себя паршиво как никогда. Дело было не в крови и всякой дряни, сочившейся сперва из коленки, а потом и из прочих мест его подопечного на протяжении последних пяти часов, начиная с самого утра. Нет, совсем не в этом. Брайану доставляло удовольствие причинять Юсефу боль, и жалел он лишь о том, что не может так же попотчевать каждого террориста, который попадется ему в руки. Решили угрожать американскому образу жизни? Ничего у вас не выйдет. И не от стонов и воплей Юсефа он так паршиво себя чувствовал – его окончательно достал запах нюхательной соли. Без пива тут было никак не обойтись.

Передать этого ублюдка в руки Ротштейна и закона было бы большой ошибкой, поскольку Юсеф являлся американским гражданином и пользовался всеми конституционными правами. А ведь в данном случае все они полная чушь. Ладно, сейчас этот парень всецело находился во власти Шепарда, и тот собирался обязательно выяснить, что же происходит, и плевать он хотел на борцов за гражданские права. Вот только от недостатка сна он стал уставать, да и терпение было на исходе. Даже жена не знала, где он находится, а теперь еще и Чет погиб. В общем, все складывалось не так, как он предполагал. Террористы убивали их одного за другим, и Брайан чувствовал, что его очередь тоже подходит. Пусть это будет последним, что он сделает в жизни, но любой ценой надо узнать насчет таймера. Для чего он предназначен и на какое время будет установлен. Именно ради этого он один за другим рвал Юсефу ногти плоскогубцами. Все кругом было залито кровью. Разъяренный Шепард даже отрезал пленнику пару пальцев на левой ноге мясным ножом.

Таймер – для чего был нужен таймер?

Он вернулся в комнату с пивом в руках, сделал глоток и бросил взгляд на Юсефа, примотанного к креслу. Со рта лента была давно снята, чтобы ублюдок мог говорить. Упрямая маленькая сволочь. Шепард даже не удосужился спустить отрезанные пальцы в унитаз, из них все еще сочилась кровь. В помещении не было окон, застоявшийся воздух все больше и больше насыщался едким запахом нюхательной соли, и Брайана начинала мучить тошнота.

Он проверил, надежно ли примотана к креслу голова пленника, потом дополнительно примотал руки на запястьях, а ноги – на щиколотках и придвинул стул поближе.

– Так на чем мы остановились, а, Юсеф? Ты что-то говорил насчет таймера. Для чего он нужен, может, яйца варить? Что, проголодался? Может, перекусишь чего-нибудь? Без проблем. Когда все это кончится, мы закажем себе по отличному бифштексу. Вы ведь, я слышал, едите мясо? Так как насчет поесть? Отличный бифштекс, в меру прожаренный, с картофелем и салатом. А вот если ты очень скоро не заговоришь, я вынужден буду заняться твоими причиндалами. Надеюсь, ты понимаешь, о чем я говорю? Это твои яйца. К ним даже прикасаться страшно, настолько это больно. У тебя ведь их два, верно? Ты же родился нормальным ребенком, вот только на жизненном пути однажды свернул не туда и решил, что американцам придется умирать из-за какого-то вашего джихада. Надо тебе было пойти в колледж, как сделали многие из твоих сверстников. Но нет, тебе хотелось стать кем-то выдающимся и уничтожить множество людей, которые изо всех сил трудятся, чтобы оплатить счета и прокормить детей, – Шеп укоризненно покачал головой. – Ладно, все ясно, ты оказался полным придурком и добился лишь того, что теперь мы здесь с тобой только вдвоем, – Брайан повнимательнее пригляделся к Юсефу и постарался сфокусировать взгляд, поскольку пиво уже давало о себе знать. – Ничего, что мы с тобой вот так запросто болтаем, а? Здесь ведь не с кем больше поговорить. Здесь только я и ты, Юсеф, а времени у нас просто навалом.

Рядовой член «Аль-Каиды» был неподвижен, глаза его запали от перенесенных мучений. Лишь липкая лента не давала ему сползти вниз – ведь сознание он терял уже восемь раз. Моргать Юсеф еще мог, но это, пожалуй, было единственным движением, на которое он был способен. Ненависть к сидящему перед ним существу подталкивала Шепарда на то, чтобы показать Юсефу еще один из своих приемчиков, просто чтобы тот хоть немного очухался. Но по большому счету это ничего не даст.

– Так, значит, ты молчишь. Ты вообще собираешься разговаривать со мной и рассказать, что же все-таки происходит? Понимаешь, если ты не заговоришь прямо сейчас, я засуну эти тиски тебе между ног и зажму в них твои яйца. Ты угадал, Юсеф, оба яйца по очереди, и до тех пор пока не распухнут вены и яйца не посинеют. Потом они начнут кровоточить. Поначалу не сильно. Затем я приведу тебя в сознание нюхательной солью и закручу тиски посильнее. Поворот, еще поворот. Понимаешь, Юсеф, тебе все равно придется поговорить со мной, даже если это будет последний разговор в нашей жизни. Ты ведь упоминал про какой-то таймер, так? Все же решил сотрудничать или пожертвуешь своими яйцами на омлет?

Нет ответа.

Шепард глотнул еще пива и укоризненно покачал головой. Он никогда в жизни не предполагал, что ему на самом деле придется прибегнуть к пыткам. Но теперь иного способа получить так необходимую информацию уже просто не было. Юсефа поймали с составляющими атомной бомбы, и никакой ошибки тут не было. Шепард то и дело повторял себе, что нутром чует беду, а это чувство его еще никогда не подводило. Вот-вот должно было случиться нечто очень страшное. Нужно было убедиться, что он правильно расслышал слово «таймер» – если, конечно, его пленник его действительно произнес.

– Ладно, Юсеф, дело твое. Я ведь тебе говорил, что времени у нас вагон и маленькая тележка. А может, нет? У нас много времени или совсем мало? Может, совсем-совсем мало, а? Может, его вообще не осталось? Ты как думаешь?

Шепард заглянул в запавшие глаза, ответившие ему безжизненным взглядом.

– Короче, сейчас я начинаю эту процедуру с тисками. Ведь ты сам так захотел, вот и получишь сполна.

В принципе, Брайану было не по душе это занятие, но свое дело он должен был довести до конца, поскольку никто другой не мог сделать это. Вечно ему достается самая грязная работа, а отдачи никакой. Никаких очаровательных женщин, которых он мог бы завербовать и после нескольких совместных дивных ночей заставить работать на фирму. Какое разочарование! Никаких тебе встреч в темных закоулках с передачей планов свержения очередного недружественного режима. В общем, никакого Джеймса Бонда. Только бумажная работа в департаменте, который так легко позволял террористам шмыгать из страны и в страну, когда им угодно, поскольку Америка выступала за открытые границы, свободу, правосудие и справедливость. Американцы всегда были хорошими ребятами, и Шепард сейчас был одним из них, делающим справедливое, законное дело. Ведь именно в этом он поклялся, устраиваясь на службу в ЦРУ.