Царила атмосфера холода, застоя, смерти. Я подумал о замирающих от ужаса девушках, когда их, сопротивляющихся, громко кричащих, сбрасывали с обрывистого берега. После чего наступали секунды молчания, и затем громкий всплеск воды…

Дебора стояла на самом краю, слегка наклонившись вперед.

— Там на дне скелеты, сотни скелетов, — проговорила она. — Том-сон, археолог, как-то установил здесь драгу. Сколько он всего вытащил! Золото, нефрит, аметисты и черепа, черепа, черепа…

Она помолчала.

— Оттуда нельзя выбраться. Там подводная река, подводное течение. Если зы упадете туда и в этот момент не окажется никого с веревкой, вы обязательно утонете.

— Веселенькая перспектива.

Снова появился желтый пес, тревожно посмотрел на нас, затем забрался в тень и стал разглядывать свои лапы. Дебора отступила от края воронки, открыла свою красную сумочку и с досадой взглянула на меня.

— Черт возьми. Я обещала папе сделать здесь несколько снимков. Я ощупала сумочку и думала, что аппарат здесь, а это, оказывается, книга.

Я смотрел на маленькую кучку камней, бывших когда-то храмом, и воображал, какие грандиозные шабаши, вероятно, устраивают здесь ведьмы.

— Питер, — она взяла меня за руку. Я повернулся, взглянул на нее и почувствовал какую-то фальшь в ее лице.

— Питер, вы не сбегаете в отель, не принесете мне его? Мой фотоаппарат? Это займет у вас не больше пяти минут. Я обещала папе привезти фотографии.

Она порылась в сумочке.

— Вот ключ от моей комнаты. И… — Она достала из сумочки маленькую книжку карманного размера, детективный роман в красочной обложке. — Я читала эту книгу в самолете. Поскольку вы все равно пойдете в отель, захватите ее с собой, а то очень туго будет набита сумочка.

Я положил книжку в карман и взял из ее рук ключ. Я попытался проанализировать, что именно навело меня на мысль, будто за ее словами скрывается фальшь? Мне вдруг стало казаться, что все ее сегодняшнее поведение, после того как мы утром вышли из отеля, было сплошной игрой, подготовкой к тому, чтобы дать мне это пустяковое поручение. Но я ничего не мог прочитать на ее юном, прелестном лице.

— Мне страшно неприятно беспокоить вас, — сказала она. — А я здесь пока что как следует осмотрю берега. Найду точку, откуда лучше всего будет делать снимки. Ну, идите.

— Хорошо. — Я пошел по тропинке.

Пес посмотрел на меня, слегка приподнялся, но потом, бросив взгляд на Дебору, снова углубился в осмотр своих лап.

— Только не долго, — крикнула мне вслед Дебора.

— Хорошо.

Я оглянулся. Она карабкалась по краю испускающего миазмы майанского кратера. Нечто яркое и энергичное, нечто принадлежащее двадцатому веку, с ее красной сумочкой и высокими каблуками-гвоздиками.

Когда я через узкую полоску джунглей вышел на арену, дневная жизнь там уже шла вовсю. За пирамидой два индейца в белых куртках рубили тростник своими мачете. На фундаменте храма Черепов играла маленькая девочка. По тропинке, направляясь ко мне, шел мужчина в светло-сером костюме.

Когда он подошел немного ближе, я узнал в нем менеджера гостиницы. Поравнявшись, он весело приветствовал меня:

— Вы рано встали, мистер Дьюлет.

— Мы осматривали сенот.

— Интересно, не правда ли?

— Очень.

Маленькая девочка начала карабкаться вверх по ступеням, ведущим в храм Черепов. Одному из индейцев, видимо, надоело работать, и он растянулся на траве, надвинув на глаза шляпу.

— Мне надо вернуться в отель, взять там… — начал я. Но я не успел закончить фразу. Сзади нас в джунглях раздался пронзительный женский крик.

Я замер. Менеджер повернулся и уставился на тропинку, ведущую сквозь джунгли к сеноту.

Эхо этого дикого крика жутко раскатилось по джунглям. У меня по спине пробежал холодок. И потом раздался еще более ужасный звук — более ужасный потому, что он находился в связи с только что услышанной жуткой майанской легендой, — раздался громкий всплеск воды.

В панике я побежал к джунглям, бросив менеджеру через плечо:

— Мисс Бранд. Она там. Одна.

Менеджер побежал вслед за мной. Я бежал изо всех сил. Виноградник, будто побуждаемый какой-то внутренней демонической силой, оплетал меня, впереди, сверкая как драгоценные камни, беспокойно кружились бабочки. Казалось, все было объято ужасом. В глазах мелькала картина: Дебора на высоких каблучках карабкается по краю кратера, карабкается, спотыкается…

Наконец показался просвет. Я увидел желтого пса. Он сидел на краю кратера, насторожив уши и пристально глядя вниз. Когда я подбежал к нему, он бросил на меня равнодушный взгляд и поймал пастью какую-то букашку.

— Дебора! — крикнул я.

Менеджер догнал меня. Мы вместе подбежали к краю пропасти. Далеко внизу зловещая зеленая вода медленно колыхалась, прикрывая подводное течение.

— Дебора! — снова крикнул я.

Менеджер схватил меня за руку. Он схватил так крепко, что мне показалось, что его пальцы впились до самой кости. Он показал мне на что-то. Но не надо было его указания, потому что я уже видел все сам.

В восьмидесяти футах внизу под нами, блестя и сверкая, колыхались под водой, подобно водорослям, серебристые волосы Деборы.

Я даже успел мельком увидеть ее лицо. Оно было бледное, безжизненное и зеленое под слоем зеленой воды. И она не двигалась. Она лежала спокойно, пропитанная водой, а медленное течение вытянуло во всю длину ее серебристые волосы.

Моей первой реакцией быль злость. Проклятая дурочка, подумал я. Карабкалась по самому краю пропасти. Неужели у нее не хватило ума?… И вдруг охватил ужас. Она лежала там, под водой, неподвижная. Вероятно, она при падении стукнулась головой о стенки кратера. Или, может быть, от удара при вхождении в воду просто потеряла сознание?

Я опустился на колени и попытался сползти вниз по гладкой скале. Менеджер схватил меня сзади. Руки у него были сильные, как у борца. Он отдернул меня от края пропасти.

— Вы не сможете слезть вниз. Никто не сможет.

— Но она там умрет, захлебнется!

— Вы только сами туда упадете. А здесь восемьдесят футов. Нам придется и вас спасать.

Из джунглей выбежал один и: индейцев. Менеджер что-то прокричал ему по-испански. Тот снова скрылся.

— Сейчас принесут веревку, — сказал менеджер. — Там на пирамиде есть веревка, чтобы помогать экскурсантам взбираться наверх. Сейчас он принесет ее.

Он был гораздо ниже меня ростом, но этот человек был сплошные мускулы, и я немало удивился, когда почувствовал, что он скрутил меня искусным нельсоном. Между нами завязалась борьба. Желтый пес зарычал. Вероятно, кто-нибудь из нас наступил ему на лапу.

Я вел борьбу бессознательно, чисто инстинктивно, и я все время видел Дебору внизу под нами. Она спускалась все глубже. Ее бледное лицо становилось все менее различимым. Вытянутые течением серебристые волосы теряли блеск, и медленно, очень медленно ее тянуло течением к скале, где ее поглотит и унесет с собой подземная река.

— Бесполезно. По-моему, она уже умерла. Ее тело уносит подводное течение.

Послышались шаги бегущего человека. Возвращался индеец. За ним, как огромная змея, тянулась веревка. Вместе с ним прибежал и другой индеец. Менеджер что-то крикнул им по-испански. Индейцы с веревкой в руках подбежали к краю пропасти как раз в том месте, где тело девушки медленно погружалось все глубже и глубже. Один из индейцев привязал веревку к дереву и перегнулся через край кратера.

Я прекратил борьбу, и менеджер ослабил борцовскую хватку. Я понял, что теперь я уже ничего не могу сделать. И никто никогда ничего не сможет сделать. Менеджер прав. Она уже, вероятно, мертва. Я старался осознать этот факт, не поддающийся осознанию. Теперь уже тело внизу становилось почти невидимым под толстым слоем вязкой воды. Индеец, маленький и гибкий, как мальчишка, раскачивался на веревке. Другой наверху придерживал веревку и смотрел вниз. Мне вдруг не захотелось смотреть на все это. Я отвернулся.