Во время работы над картиной «Среди волн» произошёл интересный случай, о котором впоследствии рассказал внук художника К. К. Арцеулов. Эту картину Иван Константинович писал в самом большом зале феодосийского дома. Перед холстом был сооружён из столов и досок помост, на котором стоял, работая, Айвазовский. Когда картина была окончена, Иван Константинович пригласил всех домашних посмотреть своё новое произведение и спросил у отца Арцеулова, каково его мнение о картине. Тот, выразив своё восхищение морем, добавил: «Не понимаю только, почему это корыто с людьми держится на поверхности?» Речь шла о небольшой лодке с людьми, по-видимому, спасшимися от кораблекрушения, написанной на дальнем плане картины среди огромных бушующих волн. Иван Константинович очень обиделся, но ничего не сказал, а на другой день убрал лодку.

Сейчас, через пятьдесят лет, изображение лодки проступило сквозь верхний тонкий слой краски, стало заметно.

Видимо, сам Айвазовский сознавал, что картина «Среди волн» по исполнению значительно выше всех работ последних лет. После её создания он работал ещё два года, устраивал выставки своих произведений в Москве, Лондоне и Петербурге, но эту картину не вывозил из Феодосии, завещав её вместе с другими произведениями, находившимися в картинной галерее, городу Феодосии.

В следующем, 1899 году он написал небольшую картину «Штиль у крымских берегов», прекрасную по ясности и свежести колорита, построенного на сочетании голубоватозеленоватого цвета воды и розового — в облаках. А буквально в последние дни жизни, мечтая о поездке в Италию и готовясь к ней, он создал картину «Морской залив», изображающую Неаполитанский залив в полдень. В ней с покоряющей тонкостью передан влажный, мягкий воздух, написанный в жемчужной красочной гамме. И хотя картина эта совсем мала по размерам, в ней ясно различимы новые колористические достижения в живописи Айвазовского. И, быть может, проживи художник ещё несколько лет, она стала бы новой ступенью в развитии его мастерства.

Айвазовский пережил два поколения художников, его творчество охватывает огромный отрезок времени — 63 года! Начав с произведений, насыщенных яркими романтическими образами, Айвазовский пришёл к проникновенному, глубоко реалистическому искусству. До последнего дня он счастливо сохранил не только зоркость глаза, но и глубокую веру в своё мастерство. Он счастливо прошёл свой путь без малейших колебаний и сомнений, сохранив до глубокой старости ясность чувств и мышления. И надо было обладать поистине неиссякаемым запасом жизненных и творческих сил, чтобы в глубокой старости так хорошо, по-молодому, чувствовать и творить.

Очень ярко говорит о старом художнике, неутомимом в жизни и работе, маленькое посвящение, написанное самим Айвазовским на клочке бумаги и предназначенное, по-видимому, для надписи на обороте картины, подаренной близким:

И второй вариант:

Айвазовский написал не просто первые пришедшие ему на ум слова. Он искал более выразительную форму для воплощения своих мыслей и чувств.

Как эхо далёких воспоминаний юношеских лет, это посвящение, видимо, разбудило в его памяти близкие его творчеству лермонтовские строки:

Заслуги Айвазовского в искусстве отмечал весь мир. Он был избран членом пяти Академий художеств, правительства многих стран награждали его орденами.

Айвазовский прожил 83 года, оставив огромное творческое наследие — 6000 картин. Почти всю жизнь он прожил в Крыму, в Феодосии, и мы позволим себе утверждать, что его лучшие произведения были навеяны впечатлениями от крымской природы и написаны в феодосийской мастерской.

Все пророчества и предсказания Айвазовскому, когда он совсем молодым художником решил навсегда поселиться в Феодосии, что он изленится в глухой провинции и растеряет свой талант, не оправдались.

В январе 1900 года Айвазовский открыл выставку своих работ в Петербурге. Это была его последняя выставка. В апреле он уехал в Феодосию.

Продолжая работать, он строил планы поездки на зиму в Италию. О своей поездке в Рим, Неаполь он писал: «Я твёрдо решил в этом году ехать в Италию и теперь мечтаю об этой поездке в Рим и Неаполь, где проведу месяца три осенью и зимой. Здесь в 1841 году положено начало моей европейской славы, — писал он, — и теперь, через 58 лет, я надеюсь там поработать, как в 1841 году, в пору юности и надежд, только удивлю ли неаполитанцев (т. е. внуков тех) также теперь, как тогда».

Это было, кажется, единственное желание Айвазовского, которому не суждено было осуществиться.

19 апреля (2 мая) 1900 года перестало биться сердце великого художника. Он умер от кровоизлияния в мозг, почти мгновенно, так, как и мечтал умереть.

В мастерской на мольберте осталась неоконченная картина, изображающая эпизод из русско-турецкой войны — «Взрыв турецкого корабля». Над этой картиной художник трудился в день смерти.

Несмотря на глубокую старость художника, его смерть была для всех неожиданностью. Население города приняло участие в похоронах. Части местного гарнизона воздали покойнику воинские почести.

В городе был траур. Весь путь от картинной галереи, где был поставлен гроб с телом художника, до древней армянской церкви св. Сергия, в центре города, в ограде которой погребён И. К. Айвазовский, был декорирован траурными лентами.

На могиле Айвазовского был установлен памятник в виде саркофага, высеченного из цельного куска мрамора. На одной стороне саркофага написано: «Профессор Иван Константинович Айвазовский, 1817–1900», на другой: «Рождённый смертным оставил по себе бессмертную память».

Последний представитель композиторов «могучей кучки» Цезарь Кюи написал мелодию, посвятив её памяти И. К. Айвазовского, на слова:

Н. А. Римский-Корсаков написал «Песенку», посвящённую И. К. Айвазовскому.

30 мая, вскоре после смерти художника, Феодосийская городская управа ходатайствовала об открытии всероссийской подписки по сбору пожертвований на сооружение в городе Феодосии памятника И. К. Айвазовскому.

Установка памятника намечалась к столетию со дня рождения художника, 17 июля 1917 года. Но революционные события отодвинули срок его открытия. Первый памятник (работы скульптора И. Я. Гинцбурга) был установлен только 2 мая 1930 года.

На памятнике художник изображён в момент творчества: в его руках палитра и кисть, взор его устремлён вдаль, в сторону моря. Первоначально проектировалось соорудить его в привокзальном сквере, но городская комиссия по проведению торжеств в 1930 году нашла более целесообразным установить памятник у дома художника. Это одновременно акцентировало мемориальное значение самого дома картинной галереи.

На памятнике высечена надпись: «Феодосия — Айвазовскому». Одновременно на доме художника была укреплена мемориальная доска с надписью: «В этом доме жил, работал и умер И. К. Айвазовский».