– Ё-моё! Ты смотри, Катерина, какие хоромы! – Лысенко завистливо крутил головой в прихожей, оглядывая высокие потолки. – Это ж сколько у тебя комнат, две?

– Три, Игорь Анатольич.

– Ё-моё! Ты смотри, с женихами поосторожнее… У тебя тут сколько метров?

– Игореша, ты в гости пришел или свататься, я не понял. – Банников пристроил на вешалку куртку и шапку. – Веди в кухню, Катюха. Салаты будем резать, чего там еще нужно…

– Ой, да у меня почти все готово и накрыто уже, – засуетилась Катя.

– Водочку в холодильник поставила? – поинтересовался Лысенко. – Ну и умница, соображаешь. Ты смотри, елка какая! А лампочки есть? Давайте включим. Елочка, зажгись! Ого, мигают! А вы знаете, что наш Бухин не один придет?

– А с кем? – поинтересовалась Катя, доставая еще один прибор.

– Катька, сама подумай, ну не с мужиком же он придет! С девушкой он придет, с девушкой.

– Ого, какой Катюха стол отгрохала. О, грибочки маринованные! – обрадовался Банников.

– Ешьте их сами, – поморщился Лысенко. – А ты чего, Катерина, не поменяешься с доплатой? Такая квартирища, да еще в центре, – ты что! Взяла б двушку где-нибудь, хоть на Салтовке. Тут и на ремонт хватит, и на мебеля, и еще погулять останется. Какой, говоришь, у тебя метраж?

– Да, пропал Новый год, – прокомментировал майор. – Не даст ему твоя квартира, Катюха, покоя. Он теперь только о ней и будет говорить.

– Не делайте из меня монстра. – Лысенко надулся. – Не любите вы меня, уйду я от вас. Где тут у тебя, Катерина, руки помыть можно?

Из ванной он вернулся в полной прострации.

– Ой, мама моя родная! У Катерины ванная, как вся моя халупа. Даже два окна. Конем гулять можно. Катька, если б я раньше знал, что ты у нас невеста с приданым…

– Ну, все. Я так и знал, что этим кончится. Теперь он тебе проходу не даст.

– Злой ты, Предбанников, как собака. – Лысенко хищно утащил с тарелки кусочек колбасы. – Может, за стол уже пора, а? И где этот Бухин ходит! С девушкой своей! Десять уже! У меня скоро будет гастрономический криз. Если вы не хотите, то я сам старый год провожать буду, что ли…

– Ну что, – сказал Владимир Парасочка, – давайте старый год проводим, что ли…

– Пусть уходит, – потянулась к мужу Светлана, – и новый чтоб был лучше старого…

– И чтоб новый год был лучше старого. – Андрей Литвак нежно обнял жену. – Оленька, родная, я так с тобой счастлив…

– С Новым годом, с новым счастьем! Ура! – Лысенко раздавал сидящим за столом хлопушки. – Давайте вместе залп из табельного бахнем! В честь нового года. И чтоб был не хуже старого! Ура!

Хлопушки дружно выстрелили, конфетти дождем посыпалось в тарелки, но никого это, кажется, не смутило.

– Ё-моё, хорошо сидим. – Лысенко уписывал оливье. – Нет, правда! Красивые женщины, елка с лампочками, шикарный харч… Кстати, какой там еще ближайший праздник? Давайте тоже вместе погуляем, а? Создадим традицию? Ударим праздником по серым будням уголовки! По-моему, идея хорошая. Так какой ближайший?

– Рождество, Игорь Анатольич, – подсказала Катя. – А потом – старый Новый год.

– Многовато что-то, – задумался Лысенко, – дороговато выйдет. Ну, на Рождество можно подоедать, что от Нового года осталось, а вот на Старый год…

– А самое главное, что все равно выдернут, – заметил Банников. – Это счастье, что сегодня тихо. Еще первого с утра тихо будет, а потом начнется…

– Так сегодня уже первое, – напомнил Бухин.

– Как первое? – вскинулся Лысенко. – Врешь, Сашок. Первое только после обеда начнется, когда все проснутся. А сейчас еще Новый год. Первого посуду мыть кому-то придется. И, опять же, на работу выдернут…

– Что, что случилось? В какой больнице? Не может быть… – Даша в полном смятении положила трубку. Ольга в больнице. Вчера «скорая» забрала с кровотечением. Как же так? Ведь все хорошо было!

– Олечка! Олечка! Что случилось? – Наконец Даша увидела подругу и про себя ахнула: темные круги под глазами, заострившийся нос, волосы висят тусклыми прядями. – Как ребенок?

– Не будет никакого ребенка, Даш.

– Как же так, – пролепетала Даша, – как же так…

– Я знала, что эта история так просто не закончится. Я знала.

– Что ты, Оля! – ужаснулась Дашка. – Ты перенервничала, переутомилась… Что тебе врачи сказали?

– А что они могут сказать? – зло усмехнулась Ольга. – Что в следующий раз все хорошо будет! На сохранение сразу положат. Какая-то там несовместимость у нас с Андреем…

– Резус?

– Не помню я. Может, и резус. Даша, я не верю, что это от несовместимости случилось. Это она мне сделала.

– Кто она?

– Не понимаешь разве? Она. Которая Андрея увела. Она мне мстит, что он ко мне вернулся.

– Не может быть! Оля, что ты говоришь!.. – Даша почувствовала, что у нее холодеют руки. Там, в этих газетах… В них как раз писали о таком. Боже мой, бедная, бедная Ольга…

– Я ей не прощу. – Ольга горящими глазами смотрела куда-то мимо подруги. – Я не прощу. Я ее уничтожу. Я бы все простила и забыла, но такое…

У Даши по щекам потекли слезы.

– Олечка, Олечка! Скоро тебя Андрюша домой заберет. Все наладится, все забудется. Ты опять забеременеешь. Ребеночка родишь, любить его будешь…

– Я этого ребеночка хотела родить. Я его уже любила. Я не прощу, Дашка, понимаешь?

– Здравствуйте, госпожа Литвак, проходите. Ну что, довольны результатом?

– Я принесла вам деньги, – резко сказала Ольга, стараясь не смотреть в приветливо осклабившееся лицо черного мага, и небрежно бросила пухлый конверт на стол. – И у меня есть к вам разговор.

– Что-то не так? Вы не довольны результатом? Ваш муж к вам вернулся, не правда ли?

– С моим мужем все в порядке. Дело не в нем. Я потеряла ребенка. Я знаю, что это сделала та женщина. Я в этом уверена. Я принесла вам ее фотографии. Вот ее домашний адрес, если он вам нужен. Я… я хочу ее уничтожить.

– Уничтожить? – Великий мастер цепко взглянул на клиентку. – То есть вы, уважаемая госпожа Литвак, хотите навести на нее порчу? – Он мягко вынул из Ольгиных рук фотографии. – Чтобы она долго и тяжело болела? Мы можем вам в этом помочь. Это называется…

– Я не хочу знать, как это называется, – перебила Ольга. – Но я хочу ее уничтожить. Сколько это будет стоить? Назовите сумму. Я… – Она потянулась к лежащим на столе фотографиям, но человек в мантии решительно отвел ее руку.

– Я знаю, что вы хотите. Вы хотите…

– Я хочу, чтобы она исчезла с лица земли, – злобно прошипела Ольга. – Я хочу, чтобы она пропала! Совсем. Я хочу, чтобы она умерла!

Алена собирала вещи. Как смешно! Она познакомилась с Максимом, как и всегда, – налетела на его машину, когда он трогался с места, и у нее отвалился каблук. Но дальше все пошло наперекосяк. Она в него влюбилась. Надо же! Влюбилась, как кошка. Сегодня, по плану, она должна была бросить Максима, а вместо этого они улетают в Вену. У него там дела, и он не хочет с ней расставаться ни на день. И она не хочет с ним расставаться. А Радик со своими планами пусть катится к черту. Хватит, достаточно на него поработала. Давно отгорбатила все, что он в нее вложил. Конечно, когда-то он подобрал ее, можно сказать, на улице. И той Алене до теперешней… Да что вспоминать. Что было, то сплыло. Хватит пахать на их теплую компанию. Один с сошкой, а семеро с ложкой. Пусть поищет еще одну дурочку. Да она у него и не одна. Есть кем заменить. Вот и пусть теперь другие поработают. А она имеет право, в конце концов, на личное счастье!

Интересно, в Вене тепло? Максим недвусмысленно дал ей понять, что это их предсвадебное путешествие. Алена еще раз полюбовалась на колечко. Дорогие украшения мужчины дарили ей очень часто, но ведь это – обручальное кольцо! Тонкое, белого золота, со вспыхивающими бриллиантами. Да, у Макса безупречный вкус. Она сама не выбрала бы лучше. Развод оформят быстро, это уж Максим постарается, у него везде знакомые, обещал. И сразу – свадьба. Ну что ж! Она не против. Выйдет замуж за Максима, родит ему ребенка. Из собственной практики она знала, что из семьи с ребенком не так быстро уходят к другим красоткам. А уж с двумя и больше… Только если дети уже взрослые. Родит мальчика, а потом – девочку. А можно еще мальчика. Но девочку – обязательно. Дочку, похожую на Максима. Они такая замечательная пара! У них должны быть красивые дети!